Страсть к удовольствию - Нина Роуэн

– Видите ли, я…

– Только не говорите, что хотите разобраться, как работают дядины механизмы. Я заметила, что вы несколько раз сдерживали зевок во время продолжительной лекции дядюшки.

– Вы правы. Я предпочел бы побеседовать с вами.

– Со мной? – Клара быстрым движением заправила прядь за ухо. – Почему вы так часто пытаетесь мне льстить? Почему вы целовали меня? Чего же вы все-таки хотите?

Несколько секунд Себастиан боролся с желанием открыться Кларе, но осторожность взяла верх. Ведь если бы он рассказал ей, что искал секретные чертежи, она, возможно, выгнала бы его из дома. И тогда он уже никогда не добрался бы до этих чертежей.

Но, с другой стороны, тактика уверток и лжи вела его в никуда. И потом… с Кларой у него все-таки больше шансов добиться результата, чем с мистером Блейком.

Клара по-прежнему смотрела прямо ему в глаза, но Себастиан заметил, что она все же волновалась, хотя старалась скрыть свое волнение.

– Возможно, я смогу вам помочь, но вы должны сказать мне правду, – заявила она неожиданно.

Правду? Пальцы его правой руки судорожно сжались, и Себастиан на мгновение потупился. Потом снова посмотрел в глаза Клары. В самом деле – глаза колдуньи, глаза, притягивавшие как подводное течение, а затем увлекающие пловца в бездонные глубины…

Намерение Себастиана очаровать эту женщину, чтобы узнать секрет шифровальной машины, практически сошло на нет. Он больше не мог обманывать Клару Уинтер – и не хотел, – но ему вдруг захотелось узнать секреты Клары, исследовать все самые потаенные уголки ее беспокойной души.

Себастиан сделал глубокий вдох, пытаясь унять гулкое биение своего сердца. Дарайус просил сохранять строжайшую конфиденциальность при поисках чертежей машины, но завоевать доверие Клары можно только откровенностью.

– Я ищу технические характеристики одного устройства, – проговорил он наконец. – Мне сообщили, что ваш дядя, возможно, обладает чертежами этой машины. Она была изобретена Жаком Дюпре, и у меня есть основания полагать, что он незадолго до смерти отослал чертежи вашему дяде.

– Откуда вам это известно?

– Об этом мне сообщил мой младший брат. Брат живет в Санкт-Петербурге, и одно время он переписывался с месье Дюпре.

– Что это за машина?

– Она передает телеграфные сообщения, но, по-видимому, каким-то… совершенно новым способом.

– Но зачем месье Дюпре понадобилось бы посылать чертежи моему дяде?

– Не знаю. – Себастиан пожал плечами. – Дарайус считает, что скорее всего это было сделано для того, чтобы обеспечить их сохранность. Вам об этом ничего не известно?

– Ничего, – ответила Клара не очень-то уверенно. – Но если бы я даже что-то знала… зачем бы я стала вам об этом рассказывать?

– Я готов хорошо заплатить за информацию.

– Это было бы решение дяди Гранвилла, но никак не мое.

Взгляд Клары вскользнул куда-то в сторону, и Себастиан понял, что в комнате появился Гранвилл Блейк.

Обернувшись, Себастиан увидел, что Гранвилл внимательно смотрит на них с Кларой, и в его глазах за стеклами очков мерцает беспокойство.

– Все в порядке, дорогая? – спросил мистер Блейк.

– Да, дядя Гранвилл.

Себастиан ожидал, что Клара спросит дядюшку о чертежах машины, но она этого не сделала. И она пристально смотрела на него, Себастиана, – призывала его не раскрывать своих намерений. Он едва заметно качнул головой, и ее губы дрогнули в улыбке. При этом ему показалось, что она уже приняла какое-то решение, – вероятно, пришла к выводу, что можно будет использовать его интересы с пользой для себя. Но эта мысль не вызвала у него раздражения: напротив, она даже обрадовала Себастиана: у него возникло ощущение, что он, рассказав Кларе о чертежах, сделал то, что она ждала от него. И теперь, что бы она ни попросила взамен, он был намерен пойти ей навстречу.

Несколько минут спустя, стоя у окна, Клара наблюдала, как Себастиан спускается по ступеням к ожидавшему его экипажу, и ей казалось, что в душе ее словно раздвинулась плотная занавеска, пропускающая потоки света. Надежда, которую она обрела в тот момент, когда Себастиан Холл поцеловал ее, превратилась в нечто почти реальное. Вера в то, что он сможет помочь ей, постепенно перерастала в уверенность, поскольку иного и нельзя было ждать от такого человека, как Себастиан Холл. Но Клара понимала, что из этой запутанной ситуации был только один выход… Если она сможет найти необходимые Себастиану чертежи, у нее появится возможность заключить с ним сделку, касавшуюся Уэйкфилд-Хауса. Да, конечно, суд принял решение, по которому она не могла ни продать, ни завещать поместье, но она сможет сделать так, чтобы закон перевел его на имя другого лица. На имя Себастиана. А уж ему ничто не помешает передать Уэйкфилд-Хаус ее отцу – при условии, что тот откажется от опеки над Эндрю. Но для этого…

Клара прижала руку к груди. Для этого ей необходимо выйти замуж за Себастиана Холла.

– Дядюшка, но они должны быть у тебя. – Клара заглянула в очередную коробку. После отъезда Себастиана она большую часть дня провела в поисках – рылась в шкатулках и ящиках, которыми была уставлена вся мастерская дяди.

– Моя милая, если бы месье Дюпре намеревался отправить мне что-то важное, он непременно предупредил бы меня, – сказал Гранвилл.

– А письма не было? – Клара достала из коробки стопку бумаг.

– Насколько мне помнится, нет. – Гранвилл открыл один из ящиков и вытащил оттуда несколько мотков медной проволоки. – Впрочем, здесь можно найти все, что угодно. Дюпре не любил расставался с вещами и поэтому предпочитал ничего не выбрасывать. Он часто повторял, что, мол, никогда не знаешь, что может понадобиться.

– Но при этом он раздавал свои вещи. – Клара просматривала бумаги, которые вытащила из коробки. – По крайней мере тебе. Как ты думаешь, он и другим своим ученикам что-то отправил?

– Трудно сказать. – Гранвилл пожал плечами. – У него было несколько учеников, так что вполне вероятно. Но чертежи телеграфного аппарата… – Он покачал головой. – Ума не приложу, зачем ему потребовалось отправлять их мне. Я уверен, что другие его ученики гораздо лучше разбираются в телеграфных аппаратах… и тому подобном.

– А ты переписываешься с другими учениками месье Дюпре? Не могли бы мы написать им и спросить, не получали ли они подобные чертежи.

– Попробовать можно. – Гранвилл снова пожал плечами.

Однако оба понимали, что это займет какое-то время, а результат может оказаться нулевым. «И чем больше времени мы потеряем, тем дольше Эндрю будет оставаться в руках Фэрфакса», – подумала Клара. При мысли об этом она с силой сжала стенки деревянного короба, так что в ладонь ей впилась заноса. Но она еще сильнее сжала короб – боль физическая притупляла боль душевную. Трудно было представить, как долго она сможет выносить эту ужасную неизвестность. Ведь она не знала, как ее отец обращается с Эндрю. Не знала даже, как питается ее сын.