Варя - Ольга Беркут

Неожиданный звонкий крик заставил воззриться всех в сторону холма, с которого чуть ли не кубарем летел вниз вихрь тëмно-зелёного шелка. Вихрь этот страшно ругался.

Шатуновская ухмыльнулась и немного разжала пальцы. Но когда Аня, воспользовавшись моментом, попыталась вырваться, снова усилила хватку, притянув к себе.

— Это никак Варвара Фёдоровна решила к нам присоединиться. Что же, оно и к лучшему. Значит, эта дрянь ваша?

— Моя и я сама её накажу, если нужным посчитаю. А пока велю, то есть прошу отпустить сие недоразумение.

Шатуновская на мгновенье замерла. Но потом отшвырнула от себя Аню, как мешок с картошкой, и нервно рассмеялась.

— Недоразумение. Как мило. Всего лишь маленькое недоразумение. А я так разнервничалась.

Варвара Фёдоровна неуверенно улыбнулась, а служанка захихикала, вторя своей барыне. Шатуновская шумно перевела дыхание.

— Вы, наверно, подумали, что я злая. Какая досада. Это ведь совсем не так. Правда, Глаша?

— Решительно не так, барыня.

— А ведь не зря говорят: не делай добра — не получишь зла. А я всё это никак не усвою. Но будет мне уроком.

Шатуновская оправила платье. Несколько раз встряхнула руки, как будто пыталась отчистить их от прилипшей грязи. Оценочно оглядела дрожащие ладони и распорядилась будничным тоном:

— Пойдём, Глаша, поздно уже. До свидания, Варвара Фёдоровна.

И словно ничего особенного не случилось, зашагала прогулочным шагом восвояси. Глаша мелко засеменила ей вслед.

Как только они скрылись за холмом, Аня разревелась. Не хотела плакать. Вышло так против воли. Но самое ужасное было в том, что вдруг, в один момент, разом потекли все непролитые за долгое время слёзы.

— Эй, что она тебе сделала? Избила? Ранила?

— Нет, барышня, — с трудом выдавила Аня, — я сама виноватая. Вернее, не виноватая! Но она думает, что виноватая!

— Ничего не понимаю. А почему платье сестры нацепила на себя?

Тут Ане удалось совладать с рыданием, и она удивленно уставилась на Варвару Фёдоровну.

— Ужель вы не знаете? Не видали меня в шариа… на сцене?

— А, так это она тебя за шараду отлупила! Проиграли вы, что ли? Не видела. Меня папенька наказать изволил из-за того, что на мужиков я бранилась. Дел невпроворот сегодня с утра было, а эти лентяи только и делали, что самокруточки курили. Вот им от меня и влетело, а потом мне от папеньки, — барышня засмеялась, — Оставил с мамкой меня наверху, а я от неё сбежала в парк. Сперва там гуляла, а потом решила покачаться на качелях. Прихожу, а тут тоже спектакль полным ходом идёт.

Аня отвела глаза, не зная, что и молвить на речь своей барышни. К тому же ком в горле никак не проходил, говорить мешал. Но дышать ей стало легче.

Спасла меня. Не такая уж она и противная. Не то что эта ведьма.

Княжна потянулась к Ане, отряхнула её платье, расправила рюши, вытащила из волос бумажный лепесток.

— А это что такое?

— Розы в венке были.

— А где же они теперь?

— Вон там.

Барышня наклонилась и подобрала смятые цветы.

— Венок уже не спасти, да и ценности в нём нет. А у меня идея появилась. Идем со мной к воде.

Аня послушно заковыляла, то и дело всхлипывая. Подойдя к самому берегу, княжна подобрала камень, скомкала вокруг него розу и с неистовым криком бросила в воду.

— Держи, Водяной, подарочек! — протянула камень и венок Ане. — Давай, тоже попробуй. Тебе легче станет, когда покричишь.

— Нет, не смогу, барышня. Прошу, не надо, — жалобно и испуганно заныла Аня. Как это можно при хозяйке своей вопить! Да, уж легче ещё одну пощечину стерпеть.

— Не бойся! Делай. Это указ мой.

Аня безжизненной рукой обернула камешек цветком и со слабым писком (уж что вышло) бросила в воду.

— Это ещё что за комарик? Разозлись и крикни.

— Не смогу, барышня.

— Сможешь! Представь, что в воде та барыня сидит. Как там ее? И тебе язык кажет.

И Аня представила. Правда, не мокрую Шатуновскую с болтающимся языком, а жуткую колдушку с глазами, полными чёрной злобы. И вышло крикнуть:

— На тебе! Получи!

— Молодец, — княжна захлопала в ладоши и кинула уже обычный камень в воду, — ещё, Нюра! Твоя очередь!

— Чтоб тебе пусто было!

Девочки — ровесницы кричали, смеялись и кидались в воду камнями. И мир тогда будто остановил для них ход времени, позволяя дурачиться и сходить с ума от души.

Один бумажный лепесток всплыл на поверхность озера. Беззащитный, маленький. Остался цел, несмотря на все свои заключения. Тихонько поплыл вдаль, качаясь на волнах от ударов тяжёлых камней о тёмную гладь воды.

Глава 5. Портрет без лица

— Завтра с утра готова будь.

— Хорошо, барышня.

— Хватит бормотать. Отвечай громко!

— Поняла, барышня.

Варя вздохнула. До разговора с Нюрой она чувствовала небывалый в последнее время прилив сил. Но стоило только выложить свои планы трусливой девке, как её противные сомнения свели на нет весь Варин энтузиазм.

— Чего ты опасаешься, не пойму? Скажи, как на духу. Браниться я не стану. Обещаю.

— Боязно, барышня. Чай врати мне много придётся.

— Тебе-то зачем врать? Ты Нюрой, как была, так ей и останешься. Это моё имя изменится. Как теперь меня величать станешь, запомнила?

— Дарья Владимировна.

— А фамилия?

— Костылева.

— Молодец. Память у тебя хорошая.

Варя подошла к бюро и вынула паспортные документы. Сделала она это в большей мере для своего успокоения, так как от нахлынувших волнений у неё даже ладошки вспотели. А ведь она ещё дома в своих покоях.

Эх, Нюра! Поддержки от неё не дождешься.

Поэтому, чтобы унять тревогу, пересказала ещё раз сказанное девке накануне:

— Этих бумаг тётушка никогда не хватится. Она уже не в своём уме, сама знаешь. Дату рождения подрисовала так, что сам черт подделку не признает. Так что, беспокоиться нечего.

Если говорить всерьёз, то догадаться, что над надписями мухлевали, конечно, можно было. Да и выглядели документы уж больно старыми, хоть и сохранились в добром виде.

Ну и что такого? Может быть, не берегла она их. Мало ли.

Варя ткнула бумаги чуть ли не в лицо Нюре.

— Не должна я тебе все подробности разъяснять, но придется. Если будешь дрожать, как осиновый лист, то всё дело мне попортишь. Так вот. Повезло, что у тётушки моей целый набор бумаг ценных имелся. Паспорт получила с согласия мужа. А ещё она в гимназии обучалась. Тётка рано осталась вдовой, совершенно без средств к существованию. Помыкалась и обратилась к папеньке за помощью. А как родственнице откажешь? Приютили и до сих пор кормим.