Выжить. Остаться собой - Ольга Кобзева

или он и вовсе не самый страшный представитель местной фауны! Прошла к воде, размышляя, как бы мне рыбку поймать. А то, что море кишело живностью, видно было и невооруженным взглядом.

Не придумала ничего лучше, как отодрать от дерева длинную гибкую ветвь, наподобие нашей ивовой, очистила от листьев, оставив только на одном конце парочку в качестве приманки. После поковырялась в земле, отыскивая червяков. Нашла. Толстые, жирные… упс! Едва успела отдернуть палец — зубастые. Червяка со всеми предосторожностями привязала к концу палки и пошла на рыбалку. Нашла каменюку покрупнее, забралась и забросила импровизированную удочку.

Клевать стало молниеносно, но первая рыбка оказалась мне не по зубам. Палочка ее веса просто не выдержала. Очень обидно было наблюдать, как добыча срывается и уплывает, довольная тем, что сожрала моего зубастого червяка. Пришлось копать нового. На всякий случай отыскала сразу десяток, прикопала немного, выложив ямку камешками, чтобы не сбежали и снова полезла на каменюку…

— Вот, Орхис, а ты в меня не верил! — довольная собой, принесла к нашему убежищу сразу три рыбешки. Две совсем крошечные, что-то вроде земных карасиков, а одна ничего, приличных размеров. На килограмм точно потянет.

Заставила друга съесть две самые крупные рыбки, а на оставшуюся долго смотрела с тоской. Ну вот как мне ее приготовить? Сырой есть я пока еще не готова. В итоге отдала и третью птеродактилю, хотя он и сопротивлялся.

— Ладно, ты отдыхай, а я все же в лес наведаюсь. Плоды поищу или ягоды какие-нибудь. Далеко отходить не буду, обещаю.

Потрепала мягкие перышки, покрытые засохшей, заскорузлой кровью и снова оставила Орхиса отдыхать и восстанавливать силы.

Ощутимо потряхивало, когда я направлялась в чащу. Оглядывалась раз десять, не меньше, замирая от каждого скрипа или шороха, до рези в глазах всматриваясь вдаль, готовая в любой момент сорваться и бежать обратно. Я настолько увлеклась высматриванием хищников, что ягоды просто пропустила бы, не наткнись на колючий куст буквально. Уткнулась в низкий кустарник, едва не свалившись. Кустик весь был усыпан светло-желтыми мелкими шариками. А еще в ветках нашла гнездо какой-то птички. В гнезде повезло обнаружить четыре яйца размером ненамного меньше куриных. Чуть ли не трясущимися руками взяла первое яичко, потрясла, прислушиваясь, принюхалась, на свет посмотрела. Неужели свежее? — не поверила собственной удаче.

Яйцо осторожно разбила и выпила залпом, только сейчас поняв, насколько голодна. Вкуса яйца даже не почувствовала. Три оставшихся выпила также торопливо, чувствуя приятную наполненность в желудке. Утолив первый голод, принялась торопливо собирать ягоды. Кроме подола собирать было некуда, так что пришлось одной рукой придерживать край рубашки, а второй заполнять получившийся карман.

Спешила. Измазалась вся в соке, в запарке сминая нежные ягоды. Набрав достаточно, не мешкая отправилась обратно. Уже выходила из леса, как позади услышала хруст ветки. Оглянулась, уверенная, что снова никого не увижу, пугаю сама себя, однако обернувшись с ужасом поняла, что на сей раз не повезло…

Глава 10

— И верно, девка! — выпалил мужчина, с недоумением меня разглядывая. — А я думал, уж на старости глаза подводить стали. В чащу зачем забралась? Да вырядилась так? — он окинул меня вполне очевидным жестом.

Молчала, не понимая, как реагировать на неожиданную встречу. Что говорить? Ищут ли меня или это просто случайный прохожий? Ага, — хмыкнула мысленно. Случайный, в лесу.

— Скудоумная, что ли? — мужик шагнул ближе. — Говорить-то умеешь?

Отступила невольно.

— Умею. Не ожидала никого тут встретить, вот и растерялась.

— Ты что же, ирашка, что ли?

— Кто? — и правда не поняла.

— Ирашка, — повторил мужчина. — Только они такие белые, — пояснил.

— Не знаю. Не помню ничего, — замотала головой.

— А тут как очутилась? Воршиков зачем столько набрала? — махнул на мой урожай. — Словно шэрха кормить собралась! — рассмеялся собственной шутке.

— А мне их есть можно? Не отравлюсь?

— Ну ты, девка, даешь! — даже смеяться перестал. — Разве ж можно в лесу не пойми что собирать? Человеку можно воршики есть, только животом маяться будешь после. Их альшарам дают, кто циниш потратил много, и шэрхам перед дальним перелетом.

— Извините, мне пора, — стала отступать энергичнее, вспоминая, где могла слышать слово «шэрх». А ведь точно слышала.

Мужчина не отставал.

— Как тебя зовут хоть? — мужчина не отставал.

— Асана. Зачем вы за мной идете?

— Как зачем? Одну тебя в лесу оставить, что ли? Бардарик мой с той стороны на берегу стоит, вдвоем уместимся. Отвезу тебя на землю, сходим в управу, опекуна тебе найдем. А нет, так у меня поживешь пока.

Остановилась, обдумывая.

— Я не одна, — призналась честно. — Меня друг ждет, он ранен.

— Что ж ты молчишь? Вот девки! — прицокнул. — Знахарь я, другу твоему помогу. Где он? Далеко?

— На берегу. За теми деревьями.

Какое-то время шли молча. Я немного заплутала и так вышло, что мы вышли к месту вчерашней схватки. Поверженный саблезуб так и лежал, издавая чудовищную вонь.

— Стой, девка! — мужчина меня даже за плечо схватил. Обошел, подходя ближе к поверженному зверю. Осмотрел его. — Шэрх, — издал с ужасом. — Никак дикий, неприрученный. Или вырвался у кого.

Мужчина выглядел испуганным не на шутку.

— Это шэрх? — кивнула на мертвого хищника.

Мужчина перевел на меня недоуменный взгляд.

— Это дшатр. Неужто не знаешь? Идем скорее к твоему другу. Коли не повезет нам шэрха встретить, то уж не спасемся.

Кажется, я начала догадываться, кого он шэрхом называет. Вскоре мы подошли к укрытию. Орхис затаился, скрытый зарослями, напоминающими ивняк. Друг проснулся и теперь настороженно следил за нашим приближением. Мужчина, думаю, птеродактиля еще попросту не заметил, потому что шагал уверенно и бесстрашно.

— Стойте, — обернулась к нему. — Мой друг… он не человек. Бояться не стоит. Если вы не замышляете дурного, он вас не тронет.

— Не человек говоришь? Зверушка, что ль, какая? — усмехнулся знахарь. И тут Орхис поднялся на задние лапы, показываясь в полный рост.

— Орхис, спокойно, — подошла ближе, кладя раскрытую ладонь на опущенный лоб птеродактиля. — Этот мужчина знахарь, пусть он твою лапу посмотрит, — попросила, нежно поглаживая мягкие перышки одной рукой, вторая так и держала подол с ягодами. — Вы ведь его шэрхом назвали? — обернулась к белому как мел мужчине.

— Он у тебя прирученный, что ли? — едва слышно выдавил он. — А пасть почему не завязала?

— Вы себе сначала намордник наденьте! — рассердилась я. — Как же ему есть, пить с завязанной пастью, по-вашему?

— Так а если плюнет? Ты дшатра не видела, что ли?

— Видела. Орхис защищался, он ни на кого первым не нападал. Эти ягоды точно ему не навредят?

— Воршики-то? Да как же они навредят, если