Допрос с пристрастием - Дмитриева Марина

— Неудобнооо… о-о-о…

Я догадался, для чего ей руки, ведь она в прошлом так любила проходиться пальцами по моим мышцам, иногда легонько царапая кожу… Но сейчас я гребаный извращенец, мне нравится трахать ведьму такой: в наручниках, беззащитной, полностью укрощенной, моей.

— Потерпишь... — снова хриплый шепот в прекрасное ушко.

Кристи нашла выход, забросила руки, скованные наручниками, мне за шею. Мы сейчас еще ближе. Впился ей в губы… И словно отбойным молотком заработал членом, поглощая ртом все рвущиеся из девичьего горла возгласы удовольствия. Какое вкусное лакомство — ее стоны! Женское тело подо мной напряглось, выгнулось, моя девочка, кажется, на грани…

— Нет, киса, не сейчас, я пока не разрешаю тебе кончать. Так просто ты от меня не отделаешься. Дай растянуть удовольствие. Хочу тебя в разных позах.

Быстро освободился от кольца женских рук, скрепленных наручниками. Вышел из приятной теплоты женской промежности.

— Володя, пожалуйстааа, — протестующе заныла моя персональная ведьма.

— Не переживай, Кристи, сейчас продолжим. Как ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Она не ответила, правда, я не сильно расстроился. За тот год, который мы были вместе, я хорошенько изучил это совершенное тело, и теперь знал все кнопочки, на которые стоит надавить, чтобы увеличить ее и свое удовольствие. Встал со скрипучей тюремной кровати, вслед за собой безжалостно поднял разомлевшую Кристи. Потом, не нежничая, резко повернул лицом к стене… Полувздох, полустон. Она всегда тащилась от моего напора… Чуть наклонил женское туловище, выгнул податливое тело практически буквой «Г», сам же пристроился сзади, покусывая, полизывая кожу между женскими лопатками. Моя ведьма замурлыкала, конечно, ведь это ее тайная эрогенная зона — кошачье место, на ласки которого она всегда реагировала. Выебу, оттрахаю Кису за все пять лет, когда я был вынужден держаться поодаль! Шлепнул по призывно выпяченной попке, а потом с силой внутрь подрагивающей вагины. Теперь ее рот свободен, и любимые полустоны пошли снова гулять по камере, создавая лучшую для ушей музыку. Кажется, от моего напора, бешеных толчков даже стены задрожали, скорость я развил приличную. А чтобы симфония секса ни на миг не прекращалась, пальцы положил на лобок, нашел клитор.

— Карпов... Карпов… — вперемешку со стонами в беспамятстве повторяет моя ведьма.

Она даже встала на цыпочки, чтобы стать повыше и мне было удобнее ее трахать. Нежность перемешивалась во мне со злостью от осознания своей слабости по отношению к этой женщине. Ведьма, ведьма... стучало в голове с каждым новым ударом во влажную глубину. Даже сейчас, в тумане удовольствия, я понимал, что никогда не смогу забыть эту камеру страсти.

— Каарпооов… ооо!!

— Кончай, кончай, детка… Кончи для меня!

Мои бедра с громким шлепком бились о ее мягкие ягодицы, потекшая женская вагина развратно хлюпала, принимая мой член в себя, а киса Кристи замерла, притаилась в ожидании оргазма.

— Оооаааа… ах..! — вот он, самый высокий, самый сложный аккорд сегодняшнего музыкального представления — ее оргазм, целая серия выдохов, поскуливаний и всхлипов, которые сопровождались подергиваниями женского тела в моих руках и развратными звуками движения члена в женской промежности… Боже, сокращающаяся в оргазме вагина увеличила мое удовольствие! Черт, я сейчас тоже завою, кончая! Нет, хочу опорожнить яйца, смотря ей в лицо. Резко развернул Кристи к себе. После оргазма лицо моей ведьмы напоминало лики святых.

— Кристи, закинь свои руки мне за шею.

— Что?

Темные, масляные после испытанного удовольствия глаза смотрели непонимающе… Захотелось рычать на ее непонятливость. Сам в нетерпении проделся головой в кольцо рук, скованных наручниками, приподнял Кристи от пола, прислонил к стене, снова насадив ее, все еще сокращающуюся, на свой член, обвил стройными женскими ногами талию и опять начал трахать, бешено ебать, пытаясь быстрее получить разрядку и поставить наконец заключительный аккорд в сегодняшних камерных музыкальных изысканиях. Стены как будто бы опять задрожали под воздействием силы моих толчков. Кристи снова эротично завыла. А я, практически вмяв ее тело в свое, наконец зарычал, взрываясь фонтаном спермы в жарких, все еще пульсирующих, женских глубинах. Удовлетворенно выдохнул прямо в маленькое ушко, и по ее коже опять побежала рябь.

— Девочка моя… лю….

Мой глупый ненужный шепот прервал звонок мобильного телефона…

Какого хрена кому-то понадобилось?! Не дали по полной насладиться таким сладким моментом. Впрочем, это хорошо даже, а то бы, как тюфяк, сейчас расплылся в объяснениях в любви. Оторвал тело Кристи от стены, вышел из жаркой промежности, осторожно отнес ее на кровать, разъединив наши тела. Подошел к столику с телефоном. Сашка звонит. Черт, неужели прошло три часа?

— Да, Саш, я слушаю…

— Как там показания, не надоело еще брать?

С ней мне никогда не надоест. Правда, вслух я сказал другое:

— Уже почти закончил.

Точнее, два раза кончил, но дружку об этом не обязательно знать.

— Подозреваемая во всем призналась? — хохотнул Сашка.

Невольно посмотрел на Кристи… Она сидела на кровати, прислонив руки, скованные железными браслетами, к шее, прикрыв тем самым груди и внимательно наблюдала за мной своими ведьмячьими глазами… А что в них, только черт разберет.

— Почти...

— Хорошо, а то мне уже домой уходить надо, а ты все не звонишь. Или решил всю ночь показаниями заниматься?

В самую точку. Но опять-таки вслух сказал совсем иное.

— Через десять минут подозреваемую можно будет увести.

— Договорились, — коротко ответил Кравцов.

Начал лихорадочно собирать разбросанную по камере одежду. Ее и мою.

— Кристи, пожалуйста, оденься…

Она молча показала руки в наручниках.

— Черт, забыл… сейчас.

Освободил тонкие женские запястья. А сам начал натягивать штаны… Кристи где-то нашла резинку для волос, от которой, помнится, я избавился в первую очередь, подобрала темные густые волосы.

— Боже, что это?!

Мой взгляд наткнулся на уродливый, жуткий шрам на женском плече. Схватил Кристи за руку, не позволяя одеваться дальше… Раскрасневшееся после секса лицо вмиг побледнело...

«— Карпов, только не ругайся. Знаешь, чтобы в те моменты, когда ты ищешь своих преступников…

— Кристи, они не мои.

— Прости не так выразилась. В общем, чтобы мне не было одиноко все 24 часа в сутки, когда ты защищаешь наш город от организованной и не очень преступности, один знакомый сделал мне тату… Посмотри. Правда, прелесть?

— Кристи, я не люблю татуировки, особенно на женском теле, особенно сделанные непонятными знакомыми мужского пола.