Сети любви - Мэри Бэлоу

– Вы бы так и сделали, Мэд. Но дело в том, что она его любит. И я бы давно женился, если бы встретил женщину, которая полюбила бы меня так же.

– Домми, все же скажите, что связывает эту пару? – решилась на откровенный вопрос Мэдлин. – Ведь они совершенно не подходят друг другу. Но когда они вместе, то просто сияют от счастья. Такое нужно запретить, верно? Чтобы не вызывать зависть окружающих.

– Конечно, – согласился он. – Должен быть такой закон. Но главное мне еще предстоит сказать: вам, дорогая, придется вернуться домой.

– Вы хотите сказать – в Англию, да? – Она мгновенно напряглась, – Я не поеду.

– Нет, поедете, – проговорил он очень сурово. – Здесь будет очень жарко, Мэд, и я не хочу, чтобы вы застряли в этих местах. Примерно через неделю Эдмунд увозит детей и Александру. Я говорил с ним об этом вчера. И еще я обещал Чарли, что попытаюсь устроить так, чтобы миссис Симпсон с Дженнифер поехали с ними. И вы тоже.

– Я не поеду. – Голос Мэдлин дрожал.

– Я знал, что вы заупрямитесь, – сказал он. – Но вам придется уехать, Мэд. Вы не можете оставаться здесь без Эдмунда. И во всяком случае, это будет нехорошо. Вы знаете, что случается с женщинами, когда город отдают на разграбление?

– Брюссель не отдадут на разграбление, – возразила она. – Если вы не верите в нашу армию, так я в нее верю.

– Разумеется, я в нее верю. Я сам часть этой армии. Но не намерен играть жизнью моей сестры. Или ее честью. Вы уедете, даже если мне придется нести вас на руках до Антверпена, брыкающуюся и вопящую.

– Я тут же вернусь обратно, – сказала она. –И я не упряма и не веду себя как ребенок – ничего подобного, зря вы меня хотите в этом обвинить. Вы – половина моей жизни, Домми, и я вас не оставлю. Не могу. Если вы меня отошлете, это меня убьет. Эдмунд – другое дело. Главное вы, Домми. Здесь останутся многие. И я останусь с кем-то из них. Может быть, с леди Андреа Поттс. Это мой друг, и она останется, потому что ее муж – полковник. Я не поеду, Домми. И не пытайтесь уговорить меня. – Голос ее дрожал, ей никак не удавалось справиться с собой.

– Это же глупо, Мэдлин. Вы никак не можете мне помочь, оставшись здесь. Мне только придется волноваться за вас.

– Стало быть, пришло и ваше время волноваться, – с вызовом сказала она. – Я, Домми, вот уже три года испытываю нечто большее, чем просто волнение.

– Ну и ну, – протянул лорд Иден, – вы, сдается, плачете, Мэд? А ведь нам нужно еще пройти мимо вон тех трех джентльменов, прежде чем мы окажемся у дома Эдмунда. Черт побери, вы ведь никогда не плачете!

– А теперь вот плачу, – сердито проговорила она, всхлипывая и пряча голову за его плечом, чтобы случайные прохожие не увидели ее позора. – Вы не должны отсылать меня, Домми. Я вам еще пригожусь. Вас могут ранить. Вас могут… Ах, Домми, а вдруг я вам понадоблюсь!

– Ну что за глупышка! – воскликнул он. – Увидите, что скажет Эдмунд. Если вы и дальше будете упрямиться, ему это совсем не понравится.

– Эдмунд все поймет! – возразила она. – Эдмунд не ведет себя с женщинами, словно это слабые бессловесные существа, которых надо опекать на каждом шагу. Во всяком случае, это прекратилось, когда он женился на Александре. Он поймет и позволит мне все решить по-своему.

– Глупышка, какая же ты глупышка! – в сердцах проговорил лорд Иден.

У капитана Симпсона был свободный день, и он прогуливался с Эллен по аллее Верт – великолепной длинной улице, обсаженной двумя рядами лимонных деревьев; с одной ее стороны протекал канал. Спокойный, уютный уголок, обманчиво спокойный, если учесть, что большинство прогуливающихся мужчин были в военной форме, и если вспомнить, что войскам, расквартированным в Брюсселе, был дан смотр несколько дней назад, в том числе и Девяносто пятому стрелковому полку и практически всей Пятой дивизии, к которой этот полк был приписан.

Эллен была счастлива. Весь этот чудесный день она проведет с мужем, а то, что ждет ее в будущем, – пока еще лишь будущее. Она не властна над ним, так же как не властна над прошлым. И лучше вообще о нем не думать.

Она улыбнулась капитану.

– Довольна, девочка моя? – спросил он, кладя руку на ее руку, лежавшую на его локте. Она кивнула:

– Довольна.

Последние дни он бывал с ней повсюду. Когда, разумеется, не был на дежурстве. Она по-прежнему ходила за покупками с миссис Бинг и пила чай у леди Эмберли в обществе Дженнифер. Но муж сопровождал их в театр, на вечера к миссис Хендон и на бал к леди Трент.

Бедняга Чарли. Каждый раз он утверждал, что ему этого действительно хочется. Он даже танцевал с ней как-то раз у леди Трент, стоически выдержав безжалостные насмешки капитана Нортона, лорда Идена и лейтенанта Бинга.

Эллен оправилась от смутных и пугающих ее мыслей и страхов, которые сопутствовали ее возвращению из Англии с Дженнифер. Тогда ей казалось, что вот-вот случится нечто ужасное. А когда изо дня в день живешь с армией, привыкаешь к опасностям и неопределенности – они становятся буднями.

– Вчера вечером мне было так хорошо, – сказала она.

– Правда, девочка моя? – улыбнулся жене капитан. – Сидя со мной дома? Ведь в этом не было ничего увлекательного, а?

– Очень увлекательно, – возразила она, наклоняя голову к его плечу и взмахнув ресницами, – очень.

Он засмеялся.

– Даже спустя пять лет, дорогая? А как вы думаете, у Дженнифер действительно болела голова?

– Думаю, что нет. Она знала, что вы пойдете на этот пикник при лунном свете только потому, что любите нас обоих, Чарли, а я – только потому, что люблю ее. За эти несколько недель она немного повзрослела и решила что-то сделать для нас. Притворилась, что у нее болит голова, и ушла к себе. У вас добрая дочка, Чарли… Я полагаю, что она унаследовала эту черту от вас.

– Вы потом сходите со мной в лавку, – сказал он, – я хочу купить ей ту черепаховую брошку, которая ей так понравилась.

* * *

Дженнифер с лордом Иденом шли сзади. Теперь девушка почти не дичилась его, хотя все еще вспыхивала, если его глаза останавливались на ней немного дольше. Она разговаривала с ним свободно – правда, не болтала без умолку, что случалось с ней в обществе молодых лейтенантов, толпившихся вокруг нее.

Она нравилась ему все больше. Это была славная девушка – и очень хорошенькая. Но он не разрешал себе влюбиться очертя голову, как поступил бы еще несколько лет назад. Заставлял себя быть осторожным. Ему хотелось убедиться в глубине своих чувств. А потом это сражение. На войне не только убивают. Но с солдатами случаются вещи и похуже смерти. Он не должен навязывать себя – калеку – будущей жене.

– Вчера на пикнике без вас было пусто, – сказал лорд Иден. – Я ждал вас.

– Я действительно собиралась на него, ведь я никогда еще не бывала на пикниках при лунном свете. Но тогда и Эллен пришлось бы отправиться со мной и папа пошел бы с нами. А они такие странные люди! Вы не поверите, но они предпочитают проводить время дома наедине друг с другом. И ко мне они так добры. Мне разрешено бывать везде. Поэтому вчера вечером у меня якобы заболела голова и я рано ушла к себе.