Наследница чужой жизни - Татьяна Юрьевна Лисицына

меня возмущает то, что все были от неё в восторге. А она просто воровка. Мы могли быть вместе с тобой ещё тогда. Год назад.

Алиса и Стас начали этот разговор сразу после того, как проснулись в больнице и читали послание, прижавшись к друг другу. Говорили они об этом и по дороге в квартиру Стаса. Казалось, этой теме не будет конца. Прошло несколько дней, прежде чем Алиса предложила Стасу съездить на Котельническую набережную.

Алиса бродила по квартире, пытаясь уложить в мозгу, что может быть здесь хозяйкой.

– Ну как тебе? – Стас обнял Алису за плечи. Они вместе смотрели вниз на раскинувшийся сквер под окнами, на голубую церковь и на видневшиеся вдалеке башни кремля. От окна не хотелось отходить.

Алиса прижалась к Стасу и спросила.

– Люди отсюда кажутся букашками, а машины игрушками, – сказала Алиса, а потом вдруг схватила Стаса за рукав и задала вертевшийся на языке вопрос.

– Из какого окна она это сделала?

Стас вздохнул.

– Зачем это тебе? Она жалела об этом. Ей было семнадцать, её предал любимый человек и она очень страдала из-за своей хромоты.

Алиса вывернулась из-под руки и взглянула в глаза Стасу.

– Я хочу это знать!

В голосе зазвенели стальные нотки, которые удивили её саму.

– Она сделала это из своей комнаты.

Алиса кивнула и направилась в Аллину комнату. На столе всё ещё валялся учебник по французскому, выпущенный из печати в восьмидесятом году.

Взяв его в руки, Алиса опустилась на узкую кровать напротив и попыталась предоставить, как это могло произойти. Ей казалось, что подержав книгу, которая принадлежала Алле, она лучше её поймёт.

Но ничего не произошло. Да и она не была экстрасенсом.

Этот поступок не вписывался в образ, который сложился об Алле. В какое отчаяние нужно прийти, чтобы это сделать?! Как нужно любить?!

Алиса посмотрела на Стаса, а потом медленно подошла к нему.

– Знаешь, я, наверно, недостаточно тебя люблю, – сказала она.

Стас нахмурился, но быстро понял.

– Недостаточно, чтобы прыгнуть?

– Ага, – Алиса усмехнулась. – Даже если ты меня разлюбишь, и мы расстанемся, я буду жить, потому что эта жизнь прекрасна. Особенно в своём теле.

– Я буду только рад, – криво усмехнулся Стас. – Но почему ты заговорила о расставании? Я, кажется, поводов не давал.

– Сама не знаю. Может, квартира навеяла, – Алиса пожала плечами. Она и сама чувствовала странную вещь – квартира меняет её. Она провела здесь не больше часа, а уже чувствовала себя увереннее. Это было так, словно здесь она становилась другой личностью.

После больницы Алиса пыталась привыкнуть к дому Стаса. Модная современная квартира холостяка в серых тонах. Никакого уюта. Алиса выбросила женский крем с полочки, несмотря на то, что её кожа нуждалась в уходе, а крем казался дорогим.

Алиса всё еще была в дурацком камуфляжном платье, к которому начала привыкать. Оглядывая себя в зеркалах, она вдруг осознала, что ноги у неё очень даже ничего. Длинные и стройные. И ещё оказывается за время аренды – ей понравилось это так называть – eё тело потеряло лишние три килограмма. Плюс фигуре.

И когда Алиса, наконец, попала в квартиру, оказалось, что её вещей тут нет вовсе. Так что она выбрала короткую кожаную юбку с поясом, чёрные колготки в крапинку и серый переливающийся свитер под горло, сидевший как перчатка. Раньше Алиса никогда так не одевалась. Но у неё и не было таких вещей, оправдывала она себя.

Увидев её, Стас присвистнул. Алиса осталась довольна. С неё достаточно вчерашнего дня, когда всё восхищение доставалось Алле. Скромницей быть теперь не хотелось.

Алиса прошла в кабинет и уселась в кресло, где до неё сидела Алла, а до этого знаменитый академик, о котором она вчера читала и чьё фото висело напротив письменного стола.

Алиса вытащила из ящиков тетради, исписанные тем же почерком, что и в письме. Судя по всему, эта Алла трудилась достаточно упорно, чтобы узнать физику. В дальнем ящике нашлись записи академика, где он описывал свои идеи о чёрных дырах и возможной телепортации с их помощью.

И вдруг на Алису накатило. Она хочет изучать физику. Физика всегда легко давалась ей в школе. Но из-за болезни мамы она не поступила в институт. Ей казалось, что она хочет стать врачом, но опыт в теле Лизы показал ей, что она ошибалась. Её мутит от запаха крови, растерзанных тел и болезней.

Алла прикоснулась к тетради, впиваясь взглядом в ряды формул. Некоторые она узнавала, другие были не знакомы, но казались приятными. Она порылась в ящике и нашла план, написанный академиком для Аллы. Там было достаточно много пунктов, рядом с которыми стояли уверенные плюсы, обведённые в кружок. Алла оказалась достаточно усердной. А ведь у неё тоже не было специального образования.

А ведь она, Алиса, кроме как в школе, никогда не училась. Но зато теперь у неё есть деньги, и она вольна делать, что хочет. И ещё она вдруг поняла, что, находясь здесь, в её квартире, в которую Алла нашла силы, чтобы вернуться, Алиса перестала злиться. В этой квартире, пусть и обставленной советской мебелью, она чувствовала себя такой сильной, как никогда в этой жизни и в этом теле. Может, эта сила таилась в письменном столе из красного дерева и потёртом кресле, которые она решила, что оставит для себя или в стенах с советскими обоями. А, может быть, эта сила таилась в глазах академика, который смотрел на неё добрыми и умными глазами, словно надеясь, что его дело будет продолжено.

– Я хочу остаться здесь! – заявила Алиса, прижимая к груди тетрадку с задачами.

– Остаться здесь? И что, даже ремонт не будем делать? – удивился Стас, вглядываясь в какое-то незнакомое выражение лица любимой.

– Будем, но я оставлю кабинет в том же виде. И я буду заниматься физикой. Может, даже поступлю в универ. Ведь я же ещё не очень старая, – она кокетливо повела плечиком. – Или буду заниматься сама.

Алиса встала из кресла и, не выпуская тетрадь из рук, словно она была талисманом, подошла к Стасу. – Стасик, тебе придётся смириться. Я хочу начать жизнь заново. Здесь.

Алиса раскинула руки, словно хотела обнять всю комнату и закружилась.

– Ты не поверишь, но в этом кабинете я чувствую себя значительной и … умной.

– Отчего же не поверю?! – сказал Стас.