Наследница чужой жизни - Татьяна Юрьевна Лисицына

говорю врача надо вызвать, а она ни в какую. А я что-то так плохо себя чувствую, что до аптеки не дойду. Аллочка дома?

В коридор вышла Алиса и остановилась.

– Добрый вечер! Что-то случилось?

Старушка нахмурилась.

– Ты что это, меня не узнаёшь?

Алиса растерялась, опять чувствуя себя глупо.

– Я … это…

– Екатерина Семёновна, это уже не Алла. Это Алиса. Она вернулась. Помните, я вам рассказывал?! Моя любимая Алиса, – Стас обнял Алису за плечи. – Алиса, а это Екатерина Семёновна, соседка Аллы. Я рассказывал тебе.

Старушка прислонилась к стене.

– Ой, Господи. А где Алла тогда?

Стас развёл руками.

– Мы надеемся, что там где она, ей хорошо.

Некоторое время старушка обдумывала случившееся, а потом спохватилась.

– Посмотрите таблетки, пожалуйста. Всё это потом. Чудно у вас это получается. Был человек и нет его.

Алиса, которая уже успела на правах хозяйки обследовать шкафчики на кухне, открыла аптечку.

– Из жаропонижающих только аспирин, – она протянула старушке тюбик с шипучими таблетками.

– Я могу сходить в аптеку, – вызвался Стас.

– Не надо, – сказала Екатерина Семёновна. Выпьет аспирин на ночь. А утром, надеюсь, будет лучше. Ну или врача вызовем. Уж завтра я не буду её слушать.

Старушка ушла, а Стас обнял Алису за плечи и поцеловал в лоб. Что-то не давало ему покоя, и вдруг он понял. Имя внучки. Алла. Алиса. Алёнка. Имя внучки начиналась с этих же букв.

– Ты должен мне рассказать про эту милую старушку, – потребовала Алиса. – Я опять чувствовала себя дурочкой. Такое ощущение, что у Аллы были тёплые отношения с этой соседкой.

– Она называла её тётя Катрин. Они дружили семьями с детства. Давай лучше присядем, что-то у меня голова разболелась.

– Ну вот, а я аспирин весь отдала.

– Это ничего. Сделай крепкого чайку, – Стас решил пока не беспокоить Алису и не высказывать никаких предположений. Может, ему это показалось?! А в голове вертелось: Алиолса Алиолса Алиолса. Опять эти совпадающие буквы.

На следующий день Стас решил зайти и узнать, не нужно ли Екатерине Семёновне что-нибудь купить. Дверь открыли тут же.

– Ох, это ты, – старушка нахмурилась. – А мы скорую ждём. Температура у Алёнки под сорок. Кашляла всю ночь.

Стас протиснулся в коридор без приглашения. Неужели его подозрения подтвердятся?

– Может, вам нужно что-то из продуктов? – наконец выговорил он?

– Нет, спасибо. К Алёнушке приехал её друг, он всё купит.

Стас не знал, что ещё придумать, чтобы остаться. Необходимо увидеть эту девушку. И вдруг он услышал шаги. Раздался кашель. В коридоре, поддерживаемая молодым человеком с бородкой, появилась Алёнушка. Стас почувствовал, что его словно пригвоздили к полу. Девушке было около двадцати, и он вспомнил, что она студентка. Она была потрясающе красива. Длинные чёрные волосы окутали её покрывалом, но лучше всего были голубые, словно два топаза, глаза на прекрасном бледном лице. Она напоминала актрису, фамилию которой Стас не мог вспомнить. Девушка пролепетала «здравствуйте» и опять закашлялась. Молодой человек крепче обхватил её, не отрывая взгляда от её лица и только по тому, как он на неё смотрел, становилось очевидно, что он её очень любит.

Стас посмотрел на парня и отметил хищный, словно у птицы нос. Но это его вовсе не портило. Вдвоём они представляли изумительную пару. Молодой человек был чуть выше её, со светлыми волосами и карими глазами. Бородка и тонкие усики придавали ему особый шарм. Они прошествовали мимо него в сторону туалета.

– Красавица, – вырвалось у него, когда Стас понял, что стоит, как вкопанный.

– В кино предлагают сниматься, а она не хочет, – сказала Екатерина Семёновна, но тут же спохватилась. – Только бы поправилась, всё это неважно.

В дверь опять позвонили. На этот раз это были двое мужчин в синей униформе врачей скорой помощи. Стас закрыл за собой дверь и привалился к стене в коридоре.

Не может быть, чтобы Алла могла так всё рассчитать!

***

Алла почувствовала, что её здорово встряхнули, как случается во сне. Испугалась и открыла глаза. Комната показалась странно знакомой. Тело ломило, в горле стоял ком, а дышалось с большим трудом. К тому же от напряжения голова закружилась и она закрыла глаза. Пошевелила руками и ногами. Провела руками по телу, нащупав грудь под ночной рубашкой.

Кто я? Где я? Крепкая грудь явно принадлежала девушке или молодой женщине. Взгляд упёрся в высокую, свисающую с потолка с лепниной люстру. Ей всегда нравилась эта люстра. Огляделась и поняла, что эта самая люстра, что висела у Екатерины Семёновны в гостиной. И вон на противоположной стене осенний пейзаж, так похожий на осень Левитана. Как часто они всей семьёй пили тут чай, а иногда обедали. С тех пор тут мало что изменилось.

Только вот кто она? Что вдруг, если она опять хромоножка?! Может, она вернулась в то же самое тело в прошлое?

Алла провела руками по волосам. Длинные и гладкие. Вытянула перед собой прядь. Итак, она брюнетка. И это уже хорошо. Брюнеткой она тогда не была. Волосы её были скучного мышиного цвета и ей никак не удавалось их отрастить.

Дверь приоткрылась. Заглянул молодой человек со светлыми волосами. Молодой человек тут же подошёл к ней.

– Алёнка, ты очнулась? – на его молодом лице светилась искренняя радость. – Как ты?

Алла смотрела на его красивое лицо и понимала, что этот парень не может быть Мефисто.

Мефисто никогда бы не назвал её Алёнкой.

– Я нормально. Принеси мне зеркало, – попросила она.

Парень нахмурился, а потом рассмеялся и легонько коснулся её лба.

– Ну ты в своём репертуаре. Екатерина Семёновна уже тебя оплакивала, а я говорил, что ты сильная и справишься.

– Я сильная, – кивнула Алла. – Принеси зеркало. Оно вон там лежит на подоконнике. – А то мне приснился сон, что я это не я. Хочу убедиться.

– Ты это ты. Такая же красавица, как и раньше, – парень опять поцеловал её и пошёл к окну.

– Держи, кокетка ты наша.

Алла вытащила руку из-под одеяла и приблизила зеркало в бронзовой оправе к лицу и чуть не уронила. Она столько раз смотрелась в это зеркало. С грустью в той жизни, когда она была Аллой, с удовлетворением, когда была Алисой, но то лицо, которое она увидела сейчас, превосходило все её смелые