Катынь. Современная история вопроса - Владислав Швед

Другой причиной преждевременной смерти многих пленных стали жилые (если их можно так назвать) помещения, в которых они содержались. Самый бедный польский крестьянин не допускал, чтобы его скотина зимой находилась в помещениях, в крышах которых было видно небо, в дыры в стенах свободно пролезала рука. Поэтому объяснения, что у молодого польского государства не было материальных возможностей, хотя бы для латания дыр, как уже говорилось, просто несерьезны.

Все становится ясно, когда понимаешь, что польские власти считали «очень хорошо оборудованным» крупнейший польский лагерь пленных № 1 в Стшалково, в котором в то время текли крыши и не были оборудованы нары для сна пленных (Красноармейцы… С. 96, 115). Однако, военные власти, как уже говорилось, без тени смущения докладывали комиссии польского Сейма о том, что лагерь в Стшалково готов к приему пленных.

Не изменилась ситуация в Стшалково и в октябре 1920 г. : «Одежда и обувь весьма скудная, большинство ходят босые…В лагере большое число очень тяжелых отмораживаний (ног), которые зачастую у пленных оканчиваются ампутацией… Кроватей нет – спят на соломе… Большинство зданий – это землянки с продавленными крышами, земляным полом… Многие бараки переполнены…

Одежда у всех старая,…производит она впечатление лохмотьев. Из-за недостатка пищи, пленные, занятые чисткой картофеля, украдкой едят его сырым» (Красноармейцы… С. 349—350).

Объективность этой информации подтверждает начальник медицинской службы Французской военной миссии в Польше майор медслужбы Готье, который в своем отчете от 03 ноября 1920 г. сообщает начальнику миссии сведения, преданные ему медицинским инспектором лагеря в Стшалково, под Познанью, Б.Мадейским: «В лагере находится 15.000 пленных, непригодных для работ, и 22.000 пленных, используемых в качестве рабочей силы… Пленные одеты в лохмотья, питание явно недостаточно. Лагерь располагает госпиталем на 1000 коек. В последнее время в госпитале на излечении находятся 2200 больных… практически нет одеял и простыней. Смертность очень высока: в день умирает 25—50 человек (брюшной тиф, дизентерия)» (Красноармейцы… С. 361).

В ноябре 1921 г., когда, по утверждению польских профессоров «положение в лагерях радикально улучшилось», сотрудники РУД так описывали жилые помещения для пленных в Стшалково: «большинство бараков подземные, сырые, темные, холодные, с побитыми стеклами, поломанными полами и с худой крышей. Отверстия в крышах позволяют свободно любоваться звездным небом. Помещающиеся в них мокнут и зябнут днем и ночью… Освещения нет» ((Красноармейцы… С. 25, 678).

В ноте РУД от 29 декабря 1921 г. по поводу условий содержания пленных в лагере в Стшалково отмечалось, что «санитарное состояние лагеря до крайности неудовлетворительное…вода почти отсутствует…иногда не хватает для варки пищи. Отопления совершенно нет… Медицинской помощи почти нет вследствие отсутствия медикаментов» (Красноармейцы… С. 695

Не случайно в Стшалково регулярно вспыхивали эпидемии и больными оказывалось более 30 % количества всех пленных. Это ли не доказательство целенаправленной политики по созданию невыносимых условий жизни пленных красноармейцев, которые обуславливали среди них катастрофическую смертность .

В предисловии к сборнику «Красноармейцы в польском плену в 1919 – 1922 гг.» проф. З. Карпус и В.Резмер утверждают, что «за весь трехлетний период пребывания в Польше (февраль 1919г. – октябрь 1921 г.) в польском плену умерло не более 16 – 18 тысяч российских военнопленных, в том числе около 8 тысяч в Стшалково, до 2 тысяч в Тухоли и около 6 – 8 тысяч в других лагерях. Утверждение, что их умерло больше – 60, 80 или 100 тыс. не находит подтверждения в документации, хранящейся в польских и российских гражданских и военных архивах» (Красноармейцы. С. 26).

Можно было бы согласиться с этими доводами, если бы документы и материалы сборника «Красноармейцы в польском плену…» не свидетельствовали бы об обратном. Напомним их.

В период эпидемий, через которые прошли практически все польские лагеря военнопленных, заболеваемость составляла 40 и более процентов общего состава. В предисловии российской стороны к сборнику «Красноармейцы в польском плену в 1919—1922 гг.» отмечается, что «в разгар эпидемий в отдельных лагерях умирало до 60% заболевших» (Красноармейцы… С. 14). Соответственно смертность достигала 25—30 и более процентов общего числа пленных.

Напомним, что смертность пленных в лагерях Брест-Литовска в отдельные дни осени 1919 г. была такой, что пленные в количестве 10 тысяч человек должны были вымереть менее чем за 2 месяца. Всего же в лагерях Брест-Литовска только за 64 дня августа—октября 1919 г., согласно «официальной статистике», умерло 1894 военнопленных. В то же время численность пленных в лагерях в период карантина, когда любые перемещения пленных запрещены, уменьшилась с 10 000 до 3861 чел. Нет сомнений, что сокращение числа пленных более чем на 6 тыс. чел., было связано со смертью в период эпидемий. Поэтому можно говорить о смертности в Брест-Литовске в 61% (Красноармейцы… С. 91—92)

Ситуация в польских лагерях для пленных после окончания военных действий в октябре 1920 г. еще более усугубилась. Если в ноябре 1919 г. в крупнейшем польском лагере пленных № 1 в Стшалково умирало от 30 до 50 в день, то через год, в октябре-ноябре 1920 г. средняя суточная смертность, по официальным данным, здесь уже составляла от 50—70 случаев, или 2 000 человек в месяц (Красноармейцы… С. 349 405). В декабре 1920 г. в госпитале Стшалково, как уже отмечалось, находился каждый третий пленный – 4800 чел. (Красноармейцы… С. 451).

Достаточно реальными представляются свидетельства бывших узников лагеря Стшалково П. Рыжакова (Рыбакова) и В. Володина: «Особенно ужасны условия жизни были в зиму до февраля месяца (1921 г.). Полуголодные, раздетые, многие босые по снегу, спящие в холодных, не отапливаемых, сырых землянках, бараках, на голых нарах, ничем не укрыты, даже без соломы, беспощадно, зверски избиваемые, находящиеся в антисанитарных условиях, – красноармейцы– пленные мерли положительно как мухи… Итогом всего этого явилось то, что из (приблизительно) 20 тысяч, оставшихся на зиму пленных, тиф, холера, избиения и другие болезни и несчастия унесли в могилу преждевременно около 12 тысяч товарищей красноармейцев» (Красноармейцы… С. 521).

Комитет РКП(б), подпольно действовавший в лагере Стшалково, в своем докладе Советской комиссии по делам военнопленных в апреле 1921 г. утверждал, что: «…в последнюю эпидемию умирало до 300 чел. в день…в мертвецких трупы лежали штабелями, объедаемые крысами, а порядковый номер погребенных перевалил на 12-ю тысячу… Сюда не входят погребенные во время Стшалковской Аркадии, когда хоронили без документов, без счету и отметок, в общих могилах» (Красноармейцы… С. 532).

Не лучше было положение и других лагерях. Верховный Чрезвычайный комиссар по делам борьбы с эпидемиями Э. Годлевский в своем письме от 2 декабря 1920 г. приводит данные о смертности в сравнительно небольшой (на 1100 пленных) концентрационной распределительной станции в Пулавах. Здесь в ноябре 1920 г. среднем ежедневно умирало 10 человек, или почти 1% от общей численности. Э.Годлевский в своем письме утверждает: «Если там будет сохраняться прежнее положение то, как ясно из приведенных выше цифр, через 111 дней в лагере в Пулавах вымрут все» (Красноармейцы… С. 420). Именно о такой ежедневной смертности в 1% от общей численности в лагере Стшалково рассказывали Рыжаков и Володин.