Охотник за смертью. Война - Саймон Грин

– Ты меня победил только потому, что я постарел и потерял быстроту, мальчик.

– Нет, – ответил Кит. – Я тебя победил потому, что тебе было не все равно, будешь ты жить или умрешь. А меня это никогда не интересовало. А теперь заткнись и умри. У меня тут дела намечаются.

Он еще на дюйм вдвинул кинжал, и свет покинул глаза Разора. Он упал на спину и больше не шевелился. Кит подождал последнего вздоха умирающего врага, потом коротко улыбнулся, вытащил кинжал, встал и кивнул Оуэну:

– Дэвида убила Империя, а не я. Он был моим единственным другом за всю жизнь. Кажется, я снова примкнул к Восстанию.

– Почему ты думаешь, что там нужен такой псих, как ты? – спросила Дженни.

Кит приподнял бровь.

– Чья бы корова мычала... Нет, они меня возьмут обратно. Такие, как я, вам всегда будут нужны. Человек, согласный делать грязную работу, от которой отказываются другие. А мне все равно. Я – убийца, и я там, где убивают.

Лайонстон медленно подняла руку и поправила длинную светлую прядь волнистых волос. Глаза ее смотрели дико и странно, а губы вытянулись в ниточку.

– И никто не защитит свою императрицу в час нужды? Неужто не осталось ни единого верного подданного?

– А, черт! – Драм выступил вперед. – Я так думаю, что есть еще и я. – Он встал между Троном и мятежниками. – Я принадлежу тебе телом и душой, Лайонстон. Ты дала мне жизнь. Дала все. И если моя жизнь будет короче, чем у других, так она точно будет не скучной. – Он усмехнулся Оуэну: – Я хорошо развлекся на Виримонде, Дезсталкер. Твои крестьяне бежали передо мной, а я косил их, как траву, и шел по их трупам. Я втаптывал пролитую кровь в распаханную землю и смотрел, как горят города на рассвете. Я сожрал твой мир и выплюнул обратно, Дезсталкер, и каждую минуту наслаждался. Я – Драм, Душегуб, непобедимый. Когда я убью тебя и твоих друзей, я поведу силы, которые погонят восставший сброд обратно в сточную канаву, где ему и место. У вас нет ни одного шанса. Вы – сброд, нижайшие из низших, грязь под сапогом. Выходи, Дезсталкер, и я отрежу тебе твою глупую голову и насажу на пику.

– Черт побери! – сказала Хэйзел. – Он еще больше любит произносить речи, чем ты.

– Ничего страшного, – ответил Оуэн. – Сейчас я его остановлю.

– Нет, – сказал Джиль Дезсталкер и положил руку на плечо Оуэна, останавливая его. – Этот – мой.

Он шагнул вперед, и Драм встал в боевую стойку, меч наготове. Джиль покачал головой.

– Любительщина. Ты не Драм, кто бы ты ни был. Драм был моим сыном, и я сделал из него такого фехтовальщика, каким тебе не быть никогда. Я убил его там, на Хэйдене. Когда я вошел сюда и увидел тебя, стоящего у Трона, я понял, что мне придется сделать это еще раз. Убийство сына чуть не убило меня самого, но убить клона – это мне будет просто.

Драм посмотрел на него странным взглядом:

– Ты – мой отец? Я не знал. Лайонстон никогда мне не говорила. Я не знал, что у меня есть Семья. Ты хочешь сказать, что я тоже Дезсталкер?

– Нет, – бросил ему Джиль. – Ты всего лишь клон.

– Погоди! – сказал Драм. – Нам надо это обсудить...

– Нечего тут обсуждать, – перебил Джиль. – Ты не мой сын. Ты даже не человек. Как ты смеешь носить лицо моего сына?

Он поднял дезинтегратор и выстрелил Драму прямо в лицо. Взрыв энергии оторвал голову клона от тела, которое грудой свалилось на пол. Лайонстон в изумлении глядела на Джиля. А он холодно ей улыбнулся:

– А чего ты ждала? Еще одной дуэли? Еще одно дело чести, решаемое звоном мечей? Это уже было. А здесь была грязная работа – убрать отброс, которому вообще не надо было существовать.

Он повернулся, рукой сделал останавливающий жест Оуэну, который шел к нему, и отошел чуть в сторону, чтобы побыть наедине с собой. Лайонстон безмолвно сидела на своем Троне, глядя на обезглавленное тело у своих ног. Капитан Сайленс и инвестигатор Фрост переглянулись:

– Кажется, дело решать нам, инвестигатор.

– Не в первый раз, капитан. Сайленс кивнул Лайонстон:

– Мы прошли через многие изменения, Ваше Величество, хотели мы того или нет, но наша верность всегда была вне сомнений. И если мы и держали свои способности в тайне, то лишь затем, чтобы лучше служить вам. Давай, Фрост, еще раз вырвем победу из зубов поражения. – Он улыбнулся Оуэну и Хэйзел: – А с вами у нас ведь еще дело не кончено, помните?

– Чертовски верно, – сказала Хэйзел, помахивая мечом, как кот хвостом.

– Папа... – начала Дженни.

– Извини меня, – прервал ее Сайленс. – Это вопрос долга. А свой долг я всегда знал.

– Черт побери, у нас нет времени для всех этих поз! – раздраженно сказала Руби Джорни. – Когда я захочу смотреть фехтовальные спектакли и дуэли, я пойду на Арену и сяду в удобное кресло с банкой пива и пакетом соленых орешков. У нас тут Восстание или что? Только время теряем на ерунду вместо более важных вещей, например сбора добычи. Выше голову, Лайонстон! Джиль все очень верно объяснил.

И она подняла дезинтегратор и выстрелила в императрицу. Но еще когда она прицеливалась, Стелмах крикнул что-то неразборчивое и бросился между ней и императрицей, и взрыв энергии пришелся ему в грудь. Ему сразу оторвало правую руку, правая верхняя часть груди испарилась, и он со стоном свалился к подножию Трона. Сайленс и Фрост сразу оказались возле него, но ясно было, что офицер безопасности уже умирал. Он протянул уцелевшую руку Сайленсу, и тот крепко сжал ее двумя своими.

– Все, чего я хотел в жизни... это служить, – смог сказать Храбрец Стелмах. Быть верным. Отдать жизнь за императрицу.

– Никто не сомневался в твоей верности, – ответил Сайленс, но ответил он мертвецу. Он бережно положил руку Стелмаха ему на грудь и потрепал, прощаясь.

– Жаль, – сказала Фрост. – Хороший был человек – в своем роде.

– Странно, что тебе не все равно, – сказал Сайленс.

– Мне он нравился, – ответила Фрост. – Он был трусом, слабаком, возможно, симпатизировал бунтовщикам, но он делал все, чтобы быть смелым и поступать правильно. Это нам легко быть смелыми – с нашей тренировкой и способностями. А у него только и было, что сила духа. И желание умереть за императрицу.

– А теперь наша очередь, – сказал Сайленс. Он поднялся на ноги, Фрост рядом с ним, и они стали перед Троном. Сайленс улыбнулся Дженни и кивнул Оуэну:

– Давай начнем, Дезсталкер.

Оуэн ступил вперед в сторону Сайленса, а Хэйзел направилась к Фрост. Оуэн небрежно взмахнул мечом.

– Из того, что я слышал, капитан, вы и инвестигатор приобрели в Безумном Лабиринте способности, аналогичные нашим. Это значит, что мы можем вызвать нашу силу, сойтись грудь в грудь, развалить весь двор на кирпичи и убить всех, кто в нем есть, и все равно ситуация останется патовой. Так что вы скажете, если я предложу биться по-честному? Только меч против меча. Как вам?