Призрачный рай - Mila Moon

подсветкой, голоса и шум остались за спиной. Но не только я горел идеей послать все к х*рам. В пространстве вибрировало эхо от каблуков, а впереди показались светлые волосы и черное платье. Я недовольно поморщился, предполагая, что это скорее всего очередная помешанная фанатка, но девушка резко развернулась, когда я собрался незаметно слинять. Что-то зловещее и холодное поползло под кожей, когда я вглядывался в черты ее напряженного лица. Ливия…

— Куда-то собралась?

Но ответить она не успела — рядом послышался смех и разговор. Я прошел мимо, взял ее за руку и впихнул в первую попавшуюся дверь. Несколько раз повернул защелку, отрезая нас от шума и посторонних. В темном помещении со звукоизоляцией мелькали вспышки светодиодов с первого этажа. Хорошая маскировка, чтобы Ливия не видела, в какой я жопе. Возможно, она даже вовремя, расслабиться ведь можно и по-другому. Снова… Почему бы не освободиться с ее помощью, как в Ирландии. Я вновь оказался в душевой кабинке, в голубых завитках пара, ощущая под ладонями мокрую кожу. Стало невыносимо душно.

Я глубоко дышал, разглядывая ее фигуру в свете разноцветных искр, пока сердце гулко стучало и сдавливало легкие в тиски. «Да, ты очень вовремя, детка. Сегодня нужно что-то яркое и увлекательное». Я сделал несколько шагов, но плечи Ливии напряглись, выдавая волнение, по лицу скользнул зеленый луч… Страх. Она боялась? Я расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Ткань липла к спине, прозрачный туман постепенно заполнял помещение и сознание. Во рту неприятно пересохло, в башке полная каша. Нужна срочно таблетка, она ведь поможет? Я быстро пересек комнату, но Ливия оказалась с другой стороны стола, настороженно посматривая.

— Что ты делаешь? — голос слегка дрожал, лицо побледнело. Она попала в ловушку, загнала себя в угол. Блики мерцали на стенах, в глазах… Вязкий туман сгущался, желание побыстрее усадить колючку на стол росло. Губы расползлись в усмешке от вида ее поднимающейся груди в тесном платье. Надо его немедленно снять… и напряжение тоже.

— Я скучал, — почти правда. Почти, потому что я не думал о Ливии. Волшебная атмосфера Ирландии испарилась, когда я спустился по трапу, сел в автомобиль и забылся в круговороте событий.

Она обхватила себя руками, и отрешенно посмотрела на танцпол. Все, что с ней связано — доставляло удовольствие. Засыпать или просыпаться, доводить до оргазма, наблюдать, как она забавно сопит, слушать стоны, чувствовать ее… Но за два дня голова забилась другими заботами: альбомом, злостью на друзей, Купера, себя — все это вытеснило Ливию.

— Ты. Не. Скучал, — выделила Осборн каждое слово, и ее лицо осветила голубая вспышка, где отчетливо читались обида и смятение.

Я раздраженно выдохнул и оттянул ворот рубашки: по спине струился пот. Совсем хреново… Лучше бы мы не пересекались в сраном коридоре, на кой черт меня понесло в випку. Я не намерен сейчас выяснять отношения, что-то доказывать, оправдываться. И не должен… Она прекрасно знает, что у меня график, когда скучать, бля? Чертова парилка…

Я устало опустился на диван, наблюдая за светлячками на глянцевом потолке, будто смотрел через призму. Как хорошо, что здесь темно и тихо, только ужасно жарко. Раздались приглушенные шаги. Что ж, пусть проваливает, так даже лучше. Парочка дней пойдет ей на пользу и перестанет обижаться на х*йню. Но Ливия не ушла, я почувствовал ее присутствие совсем рядом и посмотрел снизу вверх из-под полуопущенных ресниц. Удушливый туман кружился, вился лентами вокруг и жалил. Либо пусть уходит, либо молчит… Не сейчас, когда я могу сделать больно.

— Ты… с тобой все в порядке?

«Нет, Ливия, не в порядке», — безмолвно ответил и показал глазами на диван. Она колебалась несколько секунд, но все-таки присела. Только лучи двигались бесшумно по стенам, как разноцветные тени. Тишина ласкала уши, и тепло Ливии передавалось мне по невидимой связи. Я медленно склонил голову, рассматривая ее профиль. Злость отступала, а необходимость в Ливии усилилась. Я потянулся и уткнулся в изгиб ее шеи. Она тихо выдохнула, но не отстранилась. Хорошая девочка… Я провел пальцами по затылку, наматывая несколько прядей, и сжал ладонью коленку. Нос приятно щекотал цветочный аромат шампуня, геля или молочка для тела. Девушка сидела неподвижно, как будто не дышала… безжизненная статуя. Испуганная, но желанная. Я повернул пальцами ее подбородок к себе, касаясь прохладных губ, и Ливия очнулась. Мята и лайм… Она пила «Мохито». Безалкогольный.

Я целовал медленно, смакуя и растягивая удовольствие, но мозг твердил совершенно другое. Безрассудное… Она в моей власти. Полностью. Такая покорная, послушная… обиженная, сердитая, что хотелось выбить из головы всю хрень, которую она придумала. Я укусил ее за нижнюю губу, углубляя поцелуй, подхватил на руки и усадил на стол. Потянул за бегунок на платье и спустил по рукам лямки, наблюдая, как Ливия часто дышит, как трепещут ресницы и рассыпаются волнами светлые пряди. Провел губами и языком по плечу, ключице, ложбинке, сдавливая сильнее пальцами бедра. Плотная ткань поползла вверх, когда я резко прижал Ливию к себе, наматывая волосы на руку и запрокидывая ее голову, чтобы открыть доступ к шее. Она пахла карамелью и цветами… Очень вкусная и сексуальная. Зубы впивались в переливающуюся кожу, взгляд обезумел как и разум. Но девушка неожиданно отвернулась, тяжело дыша.

— Я… не могу, — прошептала Ливия с отдышкой. Слишком поздно… Я был на взводе, злость требовала выхода. — Мне надо домой.

— Домой? — я провел пальцами вдоль талии и насмешливо посмотрел в кофейные затуманенные глаза.

— Ты не сдержал обещание, — она резко перевела тему и вздернула подбородок. Платье съехало вниз, и мои глаза замерли на оголенной аппетитной груди, которую Осборн сразу же прикрыла. Но я отвел запястья по бокам и недоуменно взглянул ей в лицо.

— Какое обещание?

Ливия хмыкнула, смотря с горечью в потолок и пытаясь высвободить руки, но я сжал сильнее.

— Конечно… ты уже забыл, — девушка почти полностью была обнажена, и меня заботил только один факт: маловероятно, что в ближайшее время мы выйдем отсюда. О нет, я не отпущу ее домой, только когда мы вдвоем оторвемся от земли и полетаем. Только, когда почувствую, как она сжимается и дрожит, стонет мое имя…

— Ты не приехал, — тихо, но твердо продолжила Ливия, смотря на меня с укором. Я нахмурился и отстранился, перебирая в памяти последние мутные часы бурной жизни. Я многое мог забыть, ибо последние два дня конкретно вымотали. Что она имеет в виду? Сообщение, когда я ехал из аэропорта, а затем отрубился? Она что серьезно обиделась на сентиментальную хренотень?

— Ты же не будешь устраивать