Брюс Ли. Я никогда не сдамся - Мэттью Полли

Бетти был вторым стрелком на травяном холме[127].

После этой бомбы фельдшер вновь удивил всех описанием Брюса Ли.

— Когда я впервые увидел пациента, на нем была рубашка, но я не могу вспомнить ее цвет. На нем также были надеты брюки в европейском стиле. Его рубашка была застегнута, но я не помню, была ли она застегнута полностью. Он был опрятно одет.

Адвокат Линды Ли, Т. С. Ло, ухватился за эту деталь.

— Когда вы прибыли, то увидели опрятно одетого пациента?

— Да.

— Он лежал мирно, и нигде не было признаков борьбы? — спросил Ло.

— Верно.

— На нем была какая-то обувь?

— Ботинки на подъеме.

Сообщения в газетах о том, что тело Брюса было найдено полностью одетым, вызвало еще одну волну разговоров о заговоре в колонии. Все восприняли это как доказательство инсценировки — Брюс умер в другом месте и затем был перенесен в кровать Бетти. Возможно, неопознанный молодой человек помогал транспортировать тело.

Вторым свидетелем в тот день был доктор Чан Квон Чау, врач из отделения неотложной помощи, который первым лечил Брюса в больнице королевы Елизаветы.

— Пульса не было, дыхания тоже, оба зрачка были расширены и не реагировали на свет, — засвидетельствовал он. — Руководствуясь клиническими соображениями, я бы сказал, что пациент был мертв.

Несмотря на это, доктор Чау пытался реанимировать Брюса в течение пяти-десяти минут, прежде чем отправить его в отделение неотложной помощи наверху.

За доктором Чау последовал доктор Чэн По Чи, врач «Скорой помощи», который показал:

— После моего обследования я отметил, что у него не было пульса и признаков дыхания. В этот момент я подумал, что он мертв. Однако согласно процедуре, даже если мы думаем, что пациент мертв, мы все равно принимаем последние усилия, чтобы оживить пациента.

Доктор Чэн сделал укол адреналина в сердце. Реакции не последовало. Брюс Ли был признан мертвым в 23:30.

Все это было похоже на омерзительную игру «горячая картошка». Доктор Чу из квартиры Бетти передал тело санитарам «Скорой помощи», потом в приемную «Скорой», затем в реанимацию, и лишь там наконец официально признали, что самый известный человек в Гонконге действительно мертв.

После обеда судебный патологоанатом и полицейский детектив, которые в тот вечер прибыли в квартиру Бетти, засвидетельствовали, что не обнаружили в квартире доказательств насильственной смерти.

— Я не видел никаких признаков борьбы, — сказал судебный патологоанатом. — Я также не обнаружил явных отравляющих веществ в квартире. Не было никаких доказательств того, что умерший стал жертвой физического насилия.

Судья объявил, что следующее слушание состоится через две недели, 17 сентября. Он не раскрыл причину переноса. Но именно она в конечном итоге оказала существенное влияние на судебное разбирательство.

Несмотря на отсрочку, интерес к делу не угасал. 17 сентября в 6 утра у здания суда начала собираться очередь, которая только росла по мере приближения к десяти часам — времени открытия суда. Публика пришла ради показаний любовницы Бетти и жены Линды — они должны были свидетельствовать в один день.

Молодая вдова чувствовала огромное давление, весь допрос для нее был чреват потенциальными ловушками. Чтобы получить деньги от страховых компаний, Линда должна была под присягой отрицать, что знала об употреблении Брюсом каннабиса еще до подачи заявления на полис в АМС (1 февраля 1973). Она также хотела отстаивать версию, что каннабис не был причиной смерти. Целью страхового адвоката было доказать, что Брюс солгал при подаче документов. В противном случае страховая компания хотела доказать, что каннабис стал причиной смерти. Если бы Брюс умер от незаконного употребления наркотиков, они могли бы отменить любые выплаты в дальнейших судебных разбирательствах.

Сообщения в газетах о том, что тело Брюса было найдено полностью одетым, вызвало еще одну волну разговоров о заговоре в колонии. Все восприняли это как доказательство инсценировки.

Во время двухнедельного перерыва Линда уволила своего предыдущего адвоката, Т. С. Ло, и заменила его Брайаном Тисдоллом, агрессивным молодым адвокатом, который также оказался представителем «Голден Харвест». Брюс ранее нанимал его, чтобы подать в суд на «Чайна Стар» за клевету.

Когда прокурор Джозеф Даффи спросил Линду об обмороке Брюса 10 мая и употреблении каннабиса, она ответила:

— Его лечили доктор Лэнгфорд и доктор Питер Ву. Я присутствовала, когда мой муж сказал доктору Ву, что в тот день он употреблял каннабис. Затем его обследовал в США доктор Рейсборд. Доктор сказал, что принятие небольшой дозы каннабиса не является вредным и не имеет ничего общего с его состоянием.

Согласно показаниям Линды, Брюс принимал только два отпускаемых по рецепту лекарства: дилантин — противоэпилиптический препарат, назначенный доктором Рейсбордом — и долоксен — препарат для снятия боли, который сочетает опиоид и аспирин.

— Он принимал долоксен, когда его беспокоила боль в спине. Он не страдал от каких-либо побочных эффектов во время приема, — говорила Линда. — Его здоровье между случаем с потерей сознания в мае и смертью казалось хорошим, кроме того, что он был уставшим. Причинами потери сознания в мае он называл переутомление и истощение.

В конце своих показаний Линда представила суду письмо от доктора Рейсборда, который рассмотрел отчет о вскрытии по просьбе Линды. Рейсборд пришел к выводу: «Определенная причина смерти не может быть установлена. Маловероятно, чтобы следы каннибиноидов, найденные в желудке пациента, способствовали его кончине. Не было никаких достоверных сообщений о человеческих жертвах, связанных с марихуаной».

Страховой адвокат Дэвид Япп пытался заставить Линду признать, что Брюс использовал каннабис до 1 февраля 1973 года.

— Вы переехали в Гонконг в феврале 1972 года?

— Да.

— Прежде чем вы приехали в Гонконг в феврале 1972 года, вы знали, что ваш муж иногда употреблял каннабис?

— Протестую! — вскочил на ноги адвокат Линды, Брайан Тисдолл. — Наводящий вопрос.

Страховой адвокат повернулся к Тисдоллу:

— Пожалуйста, не перебивайте меня при допросе свидетеля.

Два адвоката продолжали препираться, пока не вмешался судья Тунг:

— Я разрешу такую серию вопросов, но свидетель может отказаться от ответа на любые потенциально обманчивые вопросы. Вы хотите ответить, миссис Ли?

Она кивнула, а затем заявила:

— Я не знала.

— Вы узнали о том, что ваш муж иногда употреблял каннабис, только после переезда в Гонконг? — спросил адвокат страховой компании.

— Да.

— В какой момент вы узнали, что он употреблял каннабис?

Тисдолл вновь запротестовал. После еще одного ожесточенного спора между двумя адвокатами судья вынес свое решение:

— Хотя свидетель имеет право не отвечать на вопросы, которые могут обвинять ее, поскольку эти вопросы не такого рода, она все же должна отвечать честно.

— В марте или апреле 1973 года, — заявила Линда, выбрав месяц после подачи заявления о