Люболь. Книги 1-4 - Вера Авалиани

Решиться на то и другое

То это и будет искусством

То это и будет любовью!

Он прочла из вслух.

– Да, лучше не скажешь! – Зависть прозвучала в словах Насти.

– Тебе и не надо говорить. Ты же такой молодой ученый, а уже успела создать банк стволовых клеток любви. И сли наши чувства начнут умирать, то мы их оживим, не то что многие другие.

Он обнял Настю. Но та отстранилась.

– Пельмени я хочу сейчас даже больше, чем тебя.

– Давай потом, когда слепим и поставим варить поднимемяся на крышу тут и займемся сексом. Я как-то ночью видел Соню на крыше голой при Луне.

Вот как? И не влюбился?!

– Влюбился я раньше. Но не в нее одну, а в пару. На их примере я захотел любви и детей. И тут появилась ты.

Настя поцеловала его крепко, но туту же отстранилась:

– Ищи, где у них хранится мука. А я возбму в холодильнике мясо и яйца.

– Кто ты по знаку Зодиака, что такая хозяйственная.

– Дева.

Здорово, а я – телец. Так что будь добра изображать покорность! А то забодаю Он изобразил пальцами на голове рога.

Нечем будет. Рогов у тебя не будет, если ты женишься на мне. Настя вроде бы и шутила. Но и обещала.

– Уговорила. Давай поженимся.

Она подняла глаза от миски с тестом и посмотрела ему в глаза.

– Давай. Я думала, что после ухода отца не поверю никому из мужчин. Но почему-то тебе верю.

Влад подхватил ее на руки и покружил. Она спрятала лицо на его груди. Все же она в жизни – очень сдержанная. Но сегодня ночью почувствовала, будто ее отпустили на волю. Впрочем, при свете дня вся ее скованность вернулась было. Она даже начала себя грызть за то, что отдалась на первом свидинии, что категорически не рекомендуют женские журналы. И только теперь чуть не заплакала от счастья, что все обошлось, она получит уверенность в завтрашнем дне, а не только ночные радости.

Так что когда Клод привез с УЗИ жену, убедившуюся, что сон мужа был «в руку», влюбленные еле успели спуститься с крыши после секса. И даже пельмени у пунктуальной Насти не разварились. Впрочем, все были такие счастливые и голодные, что никто и не заметил, что она их пересолила. Кроме Миши, который вошел в Фрэдиком на своих грандиозных плечах борца сумо. С тех пор, как супруги уехали, а Влад переселился, он все время был с малышом. И сам впадал детство. Оба визжали и рычали, когда Миха приседал с мальчишкой на плечах. Но при этом малыш так выражал свой восторг, а Михаил терпел вырывание шевелюры, за которую пацаненок слишком сильно держался.

Когда все наелись Миша попросил разрешение уложить ребенка спать в домике для гостей на подушку внутри батута, которую он обожал.

Соня посмотрела на Клода, который всю дорогу из клиники интересовался сроками, когда не вредно заниматься сексом с беременными. И решила не выпендриваться, пока есть помощь Миши – радостная и добровольная. Теперь, когда Влад объявил о своей помолвке с Настей, Софья решила отказаться от идеи сделать девушку официальной няней малыша. И напрямую предложила эту должность Мише за отличную зарплату.

– Да и платить мне не надо – мне с ним так радостно играть!

– Ну уж нет. Эксплуатировать мы тебя не собираемся – остановил его спичь Клод. Уехав сюда, ты потерял работу. Мы тебе ее даем. Будешь называться гувернером, оформим все официально. Будем даже в твой пенсионный фонд делать отчисления.

– Господи! – шутливо воздел глаза к небу этот супермен, – меня – МЕНЯ – сделали не только няней, но и состарили. Но на вопрос «быть или не быть» я отвечаю – быть.

– Аллилуйя, – пропел Клод. И все собравшиеся за столом подхватили мотив знаменитой песни на английском.

Когда и где свадьбу будете праздновать, малолетки? спросила у них Соня.

– Зарегистрируемся в Москве при ее родителях, – Влад кивнул на Настю. Ну и Гию с Илларионом позовем. А тут у вас на крше хотели бы строить застолье. Не возражаете?

– Предлагаю совместить вашу свадьбу с днем рождения Клода – 25 февраля, поскольку гости там и тут одни и те же будут, возни меньше.

– А танцы предлагаю провести под музыку Клода. Ему еще два отрывка придумать осталось. Пусть поторлопится.

– Пошли, Муза, – протянул он руку Софье. Мелодия должна быть на этот раз щемяще нежная и медленная. Как раз для послеобеденной неги в постели.

– Пошли – труба зовет и сроки поджимают, – улыбнулась жена мужу так, что все остальные замерли от предчувствия и игры воображения.

– Кто кроме них еще в мире мог бы придумать эротический рэп? – Задал риторический вопрос Ангел Клода Ангелу Софьи.

– Но мы так и не знаем, сколько им осталось жить на Земле. Ведь нашу версию их перемещения из земного рая в небесный высшие не одобрили. Но я кадый день летаю посмотреть, какую судьбу им сочинили взамен и …нет там ничего.

– Предлагаю выяснить это сейчас. Похоже, наши голубки начнут опять вытворять такое, что Ангелам видеть завидно.

Они расправили энергетическое поле ддля дальнего полета и через безоблачную синь средиземноморского неба взмыли в чертоги Архангела Варахиила. Ведь именно он приносит людям Божье благословение. И с ним надо согласовать сюжеты дальнейшей жизни Клода и Софьи. И то, где, когда и как она закончится.

Архангел, которого Ангелы по интуифону попросили о встрече, уже просматривал ленты судеб подзащитных Ангелов до этого момента.

– Почему вы хотели закончить их путь так рано, оставив сиротами трех малышей?

– Мы не знали, что Президентом Татарстана должен был стать сын Рината, и не обязательно от Софьи, как это должно было быть в предыдущем сюжете жизни Сони, который она сломала тем, что уехала с Павлом Орловым, не дождавшись предназначенного ей в мужья парня. И там вокруг нее были люди с выгоревшей душой. Она все время была под угрозой смерти. И была предпринята попытка ее убить. А Клод должен был закончить жизнь самоубийством из-за того, что убил бы предыдущую жену. И в его случае вмешались силы зла, не соблюдающие, как известно, границы траектории судеб.

– То есть, оба нынешних супруга выбывали из жизни и для них в будущем ничего не запланировано – не источники доходов, не место жительства, не даже их новая смерть?

– Да, но мы оба уже дважды «прокололись» – сделали что-то не так. Поэтому хотим вместе с вами придумать дальнейший сюжет. Ведь под него придется переделывать много суде. Оба вот-вот