От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII - начале XVIII в. - Юрий Акимов

Помимо вышеуказанных обстоятельств такое единодушие было связано с тем, что после английских атак на Пор-Руайяль французы вновь обратились к испытанной тактике пограничных рейдов. В конце августа 1708 г. Ж.-Б. де Сент-Урс Дешайон и Ж.-Б. Эртель де Рувиль начали готовить нападение на Портсмут. Однако союзные индейцы не смогли присоединиться к их отряду из-за свирепствовавшей среди них в тот момент эпидемии оспы (по другой версии, здесь не обошлось без интриг англичан); и поэтому они предпочли не рисковать и вместо этого достаточно хорошо укрепленного пункта атаковать какое-нибудь небольшое поселение. В результате их жертвой стала деревня Хейверхил на реке Мерримак (сейчас штат Массачусетс), расположенная в 30 милях от Бостона. Большая часть ее жителей была захвачена в плен и уведена в Канаду. Появление французского отряда в самом сердце Новой Англии вызвало шок в колонии. Вдогонку Рувилю и Дешайону был послан отряд капитана Эйера. Ему удалось настичь французов, продвигавшихся достаточно медленно из-за большого обоза, однако нападение было отбито, и французы со всей своей добычей благополучно вернулись в Квебек.

В то же время активизировалась деятельность французских каперов, базировавшихся в акадийских гаванях. Администрация Акадии установила со многими из них прочные контакты, что позволяло снабжать колонию, практически лишенную какой-либо поддержки со стороны метрополии, необходимыми европейскими товарами. Пор-Руайяль часто посещал знаменитый Пьер Морпен, прославившийся своими дерзкими операциями на Антильских островах, уже известный нам капитан Батист, а также Рикор, Делакруа, Робино и др. Силы каперов были столь внушительны, что в декабре 1707 г. Сюберказ даже выдвинул идею организовать с их помощью налет на какое-нибудь небольшое прибрежное поселение в Новой Англии.[1119] Кроме того, губернатор, а вслед за ним и некоторые другие акадийцы также начали снаряжать и вооружать небольшие суда, которые нападали на английских рыбаков, продолжавших заниматься промыслом у берегов Акадии.

Все это, несомненно, подогревало антифранцузские настроения в Новой Англии. В то же время администрация и общественность этих колоний все более четко осознавала, что самостоятельно они не могут сколько-нибудь существенно повлиять на ситуацию на континенте. По сравнению с 1690 г. позиция Массачусетса и его ближайших соседей кардинально изменилась. Экспедиции Фипса, помимо всего прочего, были призваны продемонстрировать Лондону не только лояльность Новой Англии королю Вильгельму и ее преданность интересам метрополии, но также ее самостоятельность и самодостаточность. Теперь, после провалов 1704 и 1707 гг., Массачусетс взывал к британскому правительству, подчеркивая свою беспомощность и зависимость от Лондона.

20 октября 1708 г. Палата представителей колонии и бостонская администрация обратились к королеве с петицией, которую можно рассматривать как квинтэссенцию настроений, господствовавших в тот момент среди верхушки колониального общества и представлявших собой разительный контраст с тем, что происходило в Массачусетсе менее чем двумя десятилетиями раньше. Анну умоляли обратить на них ее «королевское внимание» и спасти ее несчастных подданных от атак французских каперов и ужасных набегов на пограничные поселения. В петиции подчеркивалось, что «эта провинция Вашего Величества [Массачусетс. — Ю. А.] и провинция Нью-Гемпшир являются барьером, который отделяет другие колонии от сильного врага». По поводу Пор-Руайяля авторы петиции заявляли следующее: «Для нас он является Дюнкерком, он расположен столь удачно и удобно, что может препятствовать всякому плаванию отсюда на восток и обратно; он также является вместилищем каперов, которые могут быстро выскакивать оттуда, чтобы охотиться за призами, а также беспокоить наших рыбаков, в чем мы не раз имели возможность убедиться». Колонисты просили монарха «силами королевских войск напасть на эту страну и вырвать ее из рук французов».[1120]

Однако, как мы видели, принятие каких-либо решений британским правительством зависело от ряда факторов, среди которых пожелания колоний отнюдь не являлись первостепенными. Самым важным было то, что в середине — второй половине 1708 г. определенная часть правительства стала склоняться к мысли о необходимости проведения какой-либо крупной операции в колониях. При этом речь ни в коем случае не шла о резкой смене курса, но лишь о его некой диверсификации. Основным театром боевых действий оставалась Фландрия, где войска Мальборо уже одержали ряд крупных побед над французами. После битвы при Ауденарде (11 июля 1708 г.) перед союзными армиями, казалось, был открыт путь во Францию. Англичане также укрепили свои позиции в Средиземном море. Другое дело, что, находясь в целом в достаточно благоприятном положении, кабинет мог себе позволить роскошь выделить силы и средства для действий на второстепенном направлении.

Это подтверждает и тот факт, что вигские министры и чиновники под разными предлогами отклонили все остальные проекты, касающиеся организации экспедиций против испанских и/или французских колоний, поступавшие в правительственные канцелярии в течение 1707-1708 гг. (некоторые из них, относящиеся к Ньюфаундленду, мы еще будем рассматривать). Среди них имелись такие, которые были не менее интересными, проработанными, а главное выгодными, чем «Обозрение Канады» (например, проект Томаса Икинза). Нам представляется, что Ветч добился рассмотрения и принятия своего плана не только благодаря достоинствам последнего (хотя это тоже сыграло немаловажную роль), но также с помощью своих личных связей, а отчасти и в силу определенного стечения обстоятельств.

Среди объективных моментов, наряду с вышеупомянутым стремлением кабинета к расширению сферы боевых действий (в том числе и для успокоения общественного мнения страны), важную роль играло и то, что это был удар пусть по «Новой», но все-таки Франции. Кроме морального, это имело и вполне материальное значение, а также политический смысл. Крупная операция против заморских владений Испании могла бы иметь неблагоприятные последствия для отношений Лондона с Австрией, так как в данном случае получалось, что англичане посягают на владения «Карла III» (Габсбургского претендента на испанский престол). В этом смысле гораздо «спокойнее» и выгоднее было нападать на собственно французские владения, которые можно было удержать после успешного окончания войны, тогда как испанские пришлось бы отдать их законному хозяину. Кроме того, операция против Канады была сравнительно дешевой (в значительной степени благодаря активному участию колоний), и в ее проведении были заинтересованы достаточно широкие круги по обе стороны Атлантики.

В пользу Ветча сыграло и то обстоятельство, что «Обозрение Канады» имело определенную прошотландскую направленность (Ветч предлагал отвести отвоеванные у французов территории для шотландской колонизации). Дело в том, что весной 1708 г. французы, продолжавшие оказывать поддержку Якову III («Старому претенденту»), предприняли попытку осуществить высадку группы его сторонников в Шотландии, где те надеялись поднять мятеж, используя недовольство части населения принятым в 1707 г. актом об объединении с Англией. Хотя эта операция закончилась неудачей, она вызвала тревогу в Лондоне. В этой ситуации правительство считало необходимым предпринять какие-то действия, которые свидетельствовали бы о единстве интересов Англии и Шотландии и были бы выгодны жителям обеих стран. Поэтому активно пропагандировавшаяся Ветчем идея шотландской колонизации завоеванных у французов территорий и участия шотландцев в освоении Североамериканского континента пришлась как нельзя кстати.