Анж Питу - Александр Дюма

Питу не обладал аналитическим складом ума, но за последние несколько недель он стал мужчиной; он всю дорогу переживал прошлое и пришел на ферму матушки Бийо в растрепанных чувствах.

Когда он заметил в ста шагах от себя длинный ряд крыш, когда он поднял глаза на вековые вязы, которые склоняли голову к дымящим старым трубам, когда он услышал далекое блеянье и мычанье скотины, лай собак, скрип телег, он поправил каску на голове, проверил, крепко ли пристегнута драгунская сабля на боку, и постарался принять бравый вид, подобающий влюбленному и солдату.

Ему это удалось – поначалу никто не узнал его.

Работник поил лошадей у пруда; услышав шум, он обернулся и сквозь листву лохматой ивы заметил Питу, вернее, каску и саблю.

Работник застыл от изумления.

Поравнявшись с ним, Питу окликнул его:

– Эй, Барно, день добрый, Барно!

Работник, видя, что каска и сабля знают его имя, снял шапку и отпустил повод лошадей.

Питу с улыбкой прошествовал мимо.

Но это не успокоило работника; добродушная улыбка Питу была скрыта под каской.

Меж тем через окно столовой воинственного пришельца увидела мамаша Бийо.

Она вскочила со стула.

В то время в деревнях все были в тревоге. Ходили страшные слухи; рассказывали о разбойниках, которые вырубают леса и травят посевы.

Что означал приход этого солдата? Явился он как враг или как друг?

Матушка Бийо окинула Питу взглядом с головы до пят, она никак не могла взять в толк, почему при такой великолепной каске на нем крестьянские штаны, и колебалась между подозрениями и надеждой.

Неизвестный солдат вошел в кухню. Матушка Бийо сделала два шага навстречу. Питу, не желая уступить ей в учтивости, снял каску.

– Анж Питу! – воскликнула она. – Анж пришел!

– Добрый день, госпожа Бийо, – сказал Питу.

– Анж! О, Боже мой! Кто бы мог подумать; ты что же, завербовался в солдаты?

– Хм! Завербовался! – произнес Питу и снисходительно улыбнулся.

Потом огляделся вокруг, словно кого-то ища. Матушка Бийо улыбнулась; она угадала, кого ищет Питу.

– Ты ищешь Катрин? – спросила она напрямик.

– Да, я хочу засвидетельствовать ей свое почтение, – отвечал Питу.

– Она развешивает белье. Ну, садись, рассказывай.

– С удовольствием, – сказал Питу. – Добрый день, добрый день, госпожа Бийо.

И Питу пододвинул себе стул.

В дверях и на ступенях лестницы столпились работники и работницы, привлеченные рассказом конюха.

Каждый раз, как подходил новый человек, слышался шепот:

– Это Питу?

– Да, это он.

– Ну и ну!

Питу обвел старых друзей дружелюбным взглядом.

– Ты сейчас прямо из Парижа? – продолжала хозяйка дома.

– Прямехонько оттуда, госпожа Бийо, – Как поживает наш хозяин?

– Прекрасно, госпожа Бийо.

– Как дела в Париже?

– Очень плохо, госпожа Бийо.

– Ах!

Слушатели подошли поближе.

– Король? – спросила фермерша. Питу покачал головой и поцокал языком, что означало полное презрение к монархии.

– Королева?

На сей раз Питу вовсе ничего не ответил.

– О! – воскликнула г-жа Бийо.

– О! – повторили остальные присутствующие.

– Ну-ну, продолжай, Питу, – сказала фермерша.

– Проклятье! Задавайте вопросы, я отвечу! – воскликнул Питу, который не хотел рассказывать самое интересное, в отсутствие Катрин.

– Откуда у тебя каска? – спросила г-жа Бийо.

– Это трофей, – гордо ответил Питу.

– Что такое трофей, мой друг? – осведомилась добрая женщина.

– Да, верно, госпожа Бийо, – сказал Питу с покровительственной улыбкой, – откуда вам знать, что такое трофей? Трофей – это когда ты кого-нибудь победил, госпожа Бийо.

– Так ты победил врага, Питу?

– Врага! – презрительно усмехнулся Питу. – Разве дело в одном враге? Ах, милая госпожа Бийо, вы разве не знаете, что мы с господином Бийо вдвоем взяли Бастилию!

Эти магические слова взбудоражили аудиторию. Питу почувствовал дыханье присутствующих на своих волосах и их руки на спинке своего стула.

– Расскажи, расскажи, что там совершил наш хозяин, – сказала г-жа Бийо с гордостью и трепетом.

Питу снова посмотрел, не идет ли Катрин; но Катрин не показывалась.

Ему стало обидно, что мадмуазель Бийо не бросила свое белье ради свежих вестей, принесенных таким гонцом.

Питу покачал головой; он начинал злиться.

– Это слишком долго рассказывать, – сказал он.

– Ты хочешь есть? – спросила г-жа Бийо.

– Пожалуй.

– Пить?

– Не откажусь.

Работники и работницы засуетились, и не успел Питу оглянуться, как у него под рукой оказались чарка, хлеб, мясо и всевозможные фрукты.

У Питу была, как говорят в деревне, горячая печень, то есть он быстро переваривал пищу; но при всей своей прожорливости он еще не успел переварить тетушкина петуха, последний кусок которого был проглочен не более получаса назад.

Ему так быстро все принесли, что его надежда выиграть время не оправдалась.

Он понял, что необходимо совершить над собой огромное усилие, и приступил к еде.

Но вскоре ему все же пришлось остановиться.

– Что с тобой? – спросила г-жа Бийо.

– Проклятье! Я…

– Питье для Питу.

– У нас есть сидр, госпожа Бийо.

– Быть может, ты больше любишь водку?

– Водку?

– Да, ты, верно, привык к ней в Париже.

Славная женщина думала, что за двенадцать дней отсутствия Питу успел испортиться. Питу гордо отверг предположение:

– Водку! – воскликнул он. – Я! Ни в коем случае!

– Тогда рассказывай.

– – Если я начну сейчас, мне придется все начинать сначала, когда придет мадмуазель Катрин, а это очень долго.

Два или три человека бросились в прачечную за мадмуазель Катрин.

Но пока все бежали в одну сторону, Питу невольно посмотрел в другую – в сторону лестницы, которая вела на второй этаж, и когда от сквозняка дверь распахнулась, увидел в дверном проеме Катрин, которая смотрела в окно.

Катрин смотрела в сторону леса, то есть в сторону Бурсона.