Я убиваю - Джорджо Фалетти

Лицо Натана Паркера превратилось в каменную маску. Сощурившись, он опустился в кожаное кресло и, положив ногу на ногу, ждал. Это уже не напоминало драку двух петухов в курятнике. Настал момент, когда Фрэнк выкладывал одну за другой свои карты, а генерал пока что, похоже, с интересом рассматривал их.

Фрэнку не терпелось превратить это любопытство в осознание поражения.

– Когда Осмонд оказался в тюрьме, единственным его связным с внешним миром служил адвокат. Малоизвестный нью-йоркский юрист – появился откуда ни возьмись, специально, чтобы замутить воду. Возникло подозрение, что этот адвокат, некий Гудзон Маккормик, был не только защитником. Нетрудно было предположить, что благодаря адвокату поддерживался контакт с внешним миром, в котором тюрьма отказывала своему клиенту. Мой коллега по ФБР, тот, с кем мы вместе вели расследование по делу Ларкиных, прислал мне по электронной почте фотографию Маккормика, и надо же, какое совпадение – Маккормик направился именно сюда, в Монте-Карло. Каких только странностей не бывает в жизни, не так ли? Официальная версия – прибыл для участия в регате, но мы-то с вами хорошо знаем, что за официальными поводами нередко скрываются куда более важные неофициальные дела…

Генерал поднял брови.

– Будьте так любезны, объясните мне, какое я имею отношение ко всей этой истории про охранников и воров?

Фрэнк наклонился к столику и достал из желтого конверта фотографию, присланную Купером, – ту, что была сделана в кафе.

Он подтолкнул снимок через стол к Паркеру.

Этот жест напомнил ему ту ночь, когда был арестован Мосс и он показывал ему фотографию трупа Роби Стриккера.

– Представляю вам несчастного Гудзона Маккормика, адвоката Осмонда Ларкина и последнюю жертву Жан-Лу Вердье, серийного убийцы, более известного под именем Никто.

Старик рассеянно взглянул на снимок и тотчас поднял на Фрэнка глаза.

– Я знаком с ним лишь по фотографиям в газетах. Раньше я даже не слышал о его существовании.

– В самом деле? Странно, генерал. Видите этого человека, который сидит спиной за столом с Гудзоном Маккормиком? Лица его не видно. Но в помещении полно зеркал…

Фрэнк заговорил другим тоном, словно размышляя о чем-то своем.

– Вы даже не представляете, какое огромное значение имели зеркала во всей этой истории… У зеркал отвратительная привычка отражать все, что находится перед ними.

– Я знаю, что такое зеркало. Всякий раз, когда оно оказывается передо мной, я вижу в нем человека, который превратит вас в горстку пепла.

Фрэнк снисходительно улыбнулся.

– Неплохая острота, генерал. Чего не скажешь о ваших так называемых стратегических способностях и о подборе кадров. Как я уже говорил, в помещении, где был сделан этот снимок, много зеркал. С помощью одного очень, просто очень толкового парня, мне удалось установить личность человека, сидящего с Гудзоном Маккормиком за этим столом. И смотрите-ка, кто это оказался…

Фрэнк достал из конверта другой снимок, и не взглянув на него, бросил на столик. На этот раз Паркер взял фотографию и долго рассматривал.

– Нельзя сказать, что капитан Райан Мосс был очень фотогеничен. Но вам он служил ведь не фотомоделью, не так ли, Паркер? Вам он был нужен тем, кем и был: своего рода психопат, преданный до фанатизма, готовый убить любого по мановению вашей руки.

Фрэнк доверительно склонился к Натану Паркеру. В голосе его послышалась ирония, и отнюдь не случайная.

– Генерал, судя по недоверию на вашем лице, вы собираетесь отрицать, что на этом снимке рядом с Гудзоном Маккормиком сидит Райан Мосс?

– Нет, я вовсе не отрицаю. Это действительно капитан Райан Мосс. Это означает только, что он был знаком с адвокатом, и больше ничего. А я тут при чем?

– Мы еще подойдем к этому, генерал, подойдем…

Теперь на часы посмотрел Фрэнк. Не отводя их подальше от глаз, в отличие от Паркера.

– Более того, думаю, это нужно сделать это как можно быстрее. До вылета самолета осталось немного, поэтому изложу все вкратце. Вы и Мосс сговорились с Лораном Бедоном, режиссером передачи на «Радио Монте-Карло». Бедняга нуждался в деньгах больше, чем в воздухе, и уговорить его было нетрудно: деньги, которых у вас предостаточно, в обмен на любую информацию о ходе нашего расследования. Шпион, как на всякой уважающей себя войне. Вот почему после звонка убийцы, когда мы отправились к Роби Стриккеру, потенциальной жертве, Мосс уже был там, у него. Парня потом убили, а я так хотел обвинить Райана Мосса, что допустил ошибку. Я забыл, что первое правило полицейского – рассмотреть все имеющиеся улики со всех точек зрения. Представляете, какая ирония судьбы. Отражение в зеркале помогло Никола Юло понять, кто настоящий убийца, и точно так же помогло мне. Как все оказывается просто потом, не так ли?

Фрэнк провел рукой по волосам. Сказывалась усталость, но расслабляться пока еще было нельзя. Позже у него будет и время, и подходящее общество для отдыха.

– Вы, должно быть, почувствовали себя несколько одиноким, пока ваш прихвостень сидел в тюрьме, не так ли? Досадное затруднение. Когда личность Никто была установлена, невиновность Мосса стала очевидной, и его выпустили из тюрьмы. Думаю, у вас как гора с плеч свалилась. Ничто не потеряно. Времени еще вполне достаточно, чтобы решить ваши личные проблемы, тем более, что вам к тому же по-настоящему повезло..

Фрэнк не мог не восхититься выдержкой генерала Натана Паркера. Он невозмутимо выслушал все это – даже бровью не повел. Не случайно, видимо, люди, знавшие его, предпочитали не враждовать с ним. И вот генерал перед ним, и Фрэнку не терпелось поскорее избавиться от него.

Он не испытывал никакого ликования, лишь глубокое ощущение пустоты. Он с изумлением обнаружил, что ему не нужна радость победы. Ему нужна другая радость – больше никогда в жизни не видеть Паркера.

Фрэнк продолжил излагать факты.

– И объясню вам, в чем именно вам повезло. Никто был опознан, но сумел скрыться. Во всем водовороте событий это оказалось единственное, во что вам с трудом верилось. Капитан Мосс снова находился в вашем распоряжении, а убийца на свободе и опять может убивать.

Фрэнк посмотрел на тыльную сторону руки. Он отлично помнил время, когда вытягивая руку, обнаруживал, что она дрожит. Теперь его рука была твердой, сильной. Он мог крепко сжать кулак в полной уверенности, что генерал Паркер не вывернется.

– И действительно, вскоре Никто опять позвонил агенту Фрэнку Оттобре. Не прежним способом, однако. Теперь он звонил с мобильника, не чувствуя необходимости менять голос. К чему это? Все уже прекрасно знали, что он – Жан-Лу Вердье, диджей «Радио Монте-Карло». Мобильник потом был оставлен на скамейке в Ницце. Мы засекли его специальным спутниковым пеленгатором. На аппарате – отпечатки пальцев мальчика, нашедшего его, и никаких других. И это выглядело странно.

Фрэнк посмотрел на Паркера так, словно у него еще не было ответа на заданный вопрос.