Вьюга теней - Алексей Пехов

— Чтобы я?! В лодку?! Да ни за что! Не полезу!

— Еще как полезешь! Хочешь, чтобы Неназываемый ушел восвояси, полезешь! И орать на своем языке, чтобы гномы услышали, будешь. А то действительно пальнут из пушки. — Эграсса не обращал на нытье гнома никакого внимания. — Возьми мотыгу и разбей вот это.

Эльф протянул гному какой-то кристалл.

— Что это? — заинтересовалась Кли-кли.

— Мне еще в Заграбе Маркауз передал. А ему Арцивус. Сказал, как будем близко, разбить — и Орден узнает.

— Действительно, куда уж ближе? — проворчал Халлас, замахиваясь мотыгой.

Кристалл гному удалось разбить только со второй попытки. Камень лопнул, словно простая стекляшка и… И ничего не случилось.

— И что теперь? — тупо произнес я.

— Откуда я знаю? — Эграсса уже был в седле. — Мне было ведено разбить его, когда придет время. Мы это сделали, теперь ход за Орденом. Далеко отсюда до Холодного моря, Гаррет?

— Прилично. Надо пересечь поле, вон тот лесок, а потом еще полторы тысячи ярдов до берега.

— Прорвемся! Всем держаться вместе и не отставать! Если кто потеряет лошадь или просто упадет, орите.

Тут эльф прав, вокруг гремела битва, и того, кто находился сзади, попросту могли не услышать.

Мы вылетели из рощи и направились в сторону темнеющего леска. Спаси нас Сагот! Как же до него далеко! Пространство перед нами было пустым, но это ненадолго. Я вбивал каблуки в лошадиные бока и думал только о том, чтобы не упасть. Влетели на горку, съехали, оказались в пустом (относительно) военном лагере Неназываемого. Похоже, «раки» очень удивились нашему появлению. Дорогу нам заступил только один, но Угорь смял храбреца лошадью, и мы точно вихрь вылетели прямо в тыл вражеским пикинерам. Нас не заметили, ребята были слишком заняты тем, что уворачивались от сыплющихся на них с неба изумрудных искр. Падая на землю, искры превращались в здоровенных змеюк, плюющихся зелеными шарами. Пришлось забирать влево, мы подъехали чуть ли не к городским стенам, и лошадь Халласа тут же схлопотала стрелу в круп от какого-то нетерпеливого лучника. Мумр на полном скаку (и как только ему удалось?!) стащил гнома с обезумевшего от боли животного и бросил его поперек своей кобылы.

— Свои же стреляют! Давай в поле! — крикнул эльфу Угорь.

Баталия справа от нас врубилась в разрозненные ряды варваров и северных племен. Вновь пришлось осаживать коней и нестись в противоположном направлении. До леска мы все же добрались, но вот облегчения нам это не принесло. Нас тут же окружили всадники. Поначалу я испугался, что это парни Неназываемого, но потом удосужился обратить внимание на то, что ребята были одеты в серо-синюю форму королевских гвардейцев.

— Кто такие?! — рявкнул один из всадников. Другие воины благоразумно держали руки на копьях.

— Свои мы! — пропыхтел Халлас и сполз с кобылы Мумра.

Естественно, нам не поверили. К счастью, и убивать не спешили, присутствие эльфа и гнома, незнамо как оказавшихся среди кучки то ли дезертиров, то ли бродяг, то ли шпионов Неназываемого, заставляло не делать поспешных выводов. Эграсса без всякой суеты вновь предъявил изрядно помятую за время путешествия бумагу с королевской печатью. Это возымело хоть какое-то действие.

— Что вы здесь делаете?! — спросил гвардеец.

— Нам надо пробраться в город, милорд. Вы сможете помочь?

— Сомневаюсь. Ворота могут быть открыты только на северной стене. Все остальные завалены. Да и пробраться через всю битву на другую сторону города слишком сложно.

— Смотрите! — ахнул кто-то.

Посмотреть было на что. Над кипящей битвой и сражающимися людьми к городу медленно летело два огромных багровых шара. Эти шары были гораздо больше того, что швырнула Лафреса в наш паром, когда мы пересекали Иселину. Первый шар коснулся стены, и громыхнуло так, что я едва устоял на ногах. Огонь, дым, камни и люди взлетели к небесам, а в стене остался пролом шириной ярдов, наверное, сто пятьдесят. Возле второго шара вспыхнул голубой сгусток света. Он что есть сил шарахнул по творению Неназываемого. Багровый шар полетел в обратном направлении и взорвался, врезавшись в толпу великанов.

— Могут магики, когда захотят! — довольно потирая руки, хохотнул гном.

— Горнист! Пора! Труби атаку! — крикнул командир гвардейцев. — Не знаю, кто вы такие, господа, но желаю вам удачи!

— Один вопрос, милорд! У берега есть лодки?!

— Не знаю, эльф!

Сотня всадников вырвалась из леса и под звуки горна понеслась в бой.

Лесок, даже не лесок, а просто большая роща, оказался тихим. Больше никаких «секретов» мы не встретили. А вот выйдя из леса и почти оказавшись у моря (я уже чувствовал соленый запах), мы самым что ни на есть подлым образом напоролись на двух великанов. Тьма знает, что эти синешкурые громилы делали так далеко от битвы, но, увидев нас, они подхватили дубины и бодрой трусцой направились в нашу сторону.

— Назад! — гаркнул Угорь. — Мы с ними не справимся! В лес! В лес!

Клянусь Саготом, но несущиеся на нас парни высотой были в добрых восемь ярдов. Синяя лохматая шкура не прибавляла этим чудесам природы никакого очарования. А уж если бросить взгляд на дубины, что сжимали в лапах чудовища, то и вовсе все желание познакомиться и мило провести время с этими созданиями исчезало напрочь. Так что не мешкая отряд развернул лошадей и бросился обратно в лес. Уже находясь у деревьев, я обернулся и увидел, что Кли-кли и не думала бежать. Кобыла гоблинши в панике уносилась прочь, а Кли-кли стояла на коленях и рисовала на снегу, едва ли не под ногами у великанов, какую-то картинку. А, побери меня демон! Нашла время заниматься рисованием!

Я выругался и отчаянно заработал уздечкой. Эту зеленую дуру следует спасать! Я направил лошадь прямо к гоблинше, не обращая внимания на предостерегающие вопли, раздающиеся за моей спиной. Я понял, что не успею. Великаны уже были рядом с Кли-кли, и один из них заносил над ней огромную дубину. Сейчас, рядом с великанами, Кли-кли казалась особенно маленькой. Я заорал, чтобы она сматывалась. Кли-кли закончила рисовать на снегу и ткнула пальцем в великанов. В воздухе возникло нечто похожее на дымчатый молот. Он что есть сил ударил в грудь великанов. Синешкурых ребят отбросило на сто с лишним ярдов, словно они ничего не весили. Похоже, штука, сотворенная гоблиншей, выбила из чудовищ дух.

— Ты последних мозгов лишилась?! — заорал я на Кли-кли, осаживая лошадь.

Она улыбнулась мне самой из наиглупейших своих улыбок.

— Это тебе, братец, не сыроежку слопать! Это Пылевой молот, а не какое-нибудь фигли-мигли! — дрожащим голосом произнесла она и хлопнулась в обморок.

Я, проклиная всех богов, слез с лошади.

— Что с ним? — Эграсса и компания уже подоспели.

— Он в порядке! Наверное, это из-за заклинания.

Халлас спрыгнул с коняги Фонарщика и принялся деловито натирать физиономию гоблинши снегом. Та сразу же пришла в себя и попросила гнома отложить телячьи нежности на потом.