Золотой дождь - Джон Гришэм
Шрифт:
Интервал:
— Мы использовали метод химиотерапии. ДонниРэй пришел в клинику, и я ввел ему катетер в крупную вену под ключицей.Поначалу ему вводили с помощью круглосуточной капельницы в течение неделилекарство ара-Ц. Кроме того, в течение первых трех дней, он также получалидарубицин. Его иначе называют «красная смерть» из-за ярко-красного цвета ичрезвычайно высокой токсичности — он уничтожает огромное количество клеток вкостном мозге. Кроме того, Донни Рэй получал аллопуринол — препарат противподагры, которая обычно развивается в результате массовой гибели кровяныхклеток. Донни Рэю также постоянно делали внутривенные промывания, чтобы очищатьпочки от продуктов распада. И ещё ему назначили антибиотики и лекарства,подавляющие размножение грибков. В частности, от грибков он получал амфотерицинБ. Это чрезвычайно токсичный препарат, вызывающий лихорадку. После приема его уДонни Рэя температура поднялась до 40 градусов. Подъем температурысопровождался сильнейшей дрожью — недаром амфотерицин Б называют иначе «адскойтрясучкой». Несмотря на это тяжелейшее лечение, Донни Рэй держался молодцом,стоически перенося все испытания.
Подобный курс химиотерапии проводится с цельюуничтожить все клетки в костном мозге и попытаться создать окружение, в которомнормальные клетки размножаются быстрее, чем лейкозные.
— И это случается?
— Лишь на короткое время. И все же применяемэту схему, хотя и прекрасно осознаем неизбежность рецидива лейкемии, если,конечно, не провести трансплантацию костного мозга.
— Доктор Корд, вы можете рассказать присяжным,как проводится эта процедура?
— Разумеется. Это совсем не сложно. Послетого, как больному проводят курс химиотерапии, подобный тому, который я толькочто описал, и в том случае, если в результате счастливого стеченияобстоятельств удается подыскать генетически совместимого донора, то мы берем утакого донора костный мозг и внутривенно вводим его реципиенту. Смысл этойпроцедуры в том, чтобы полностью заменить злокачественные клетки костного мозгаздоровыми.
— И Рон Блейк был для Донни Рэя генетическисовместимым донором?
— На все сто процентов. Они ведь однояйцовыеблизнецы, а это просто идеальное сочетание. Тем более, что мы провели анализы иубедились в полном совпадении. Успех был обеспечен.
Драммонд вскакивает.
— Я протестую! Свидетель домысливает. Докторне может утверждать наверняка, что операция прошла бы успешно.
— Протест отклонен. Приберегите аргументы дляперекрестного допроса.
Я задаю ещё несколько уточняющих вопросов опроцедуре трансплантации, сам же, пока Корд отвечает, пристально наблюдаю заприсяжными. Они внимательно слушают, но я уже понимаю, что допрос порасворачивать.
— Вы не можете вспомнить хотя бы примернуюдату, когда вы были уже полностью готовы к проведению операции?
Доктор Корд сверяется со своими записями, хотяответ знает и так.
— В августе девяносто первого года. Полторагода назад.
— Трансплантация костного мозга повышаетвероятность выздоровления от заболевания острым лейкозом?
— Разумеется.
— На сколько?
— Больные выздоравливают ввосьмидесяти-девяноста процентах случаев.
— А каковы шансы на выздоровление безтрансплантации?
— Они равны нулю.
— Я отпускаю свидетеля.
Первый час, время ланча. Киплер объявляетперерыв до половины второго. Дек вызывается принести сандвичи из деликатеснойлавки, а мы с Кордом готовимся к следующему раунду поединка. Доктору нетерпится сцепиться с Драммондом.
* * *
Я так никогда и не узнаю, услугами сколькихэкспертов-медиков пользовался Драммонд при подготовке к процессу. Он не обязанразглашать такие сведения. В числе возможных свидетелей в его списке фигурируетлишь один специалист. Доктор Корд многократно подчеркивал, что трансплантациякостного мозга используется в качестве главного метода терапии настолько широко,что только полный шарлатан способен утверждать обратное. В подтверждение своихслов доктор предоставил мне целую гору литературы — статей, брошюр и пухлыхтомов, — убедительно доказывающих, что трансплантация костного мозга —единственно эффективный способ при лечении острого лейкоза.
Судя по всему, Драммонд пришел к такому жевыводу. Сам он не врач, да и стоит на заведомо проигрышных позициях, поэтомулезть на рожон и ссориться с Кордом он не решается. Схватка их скоротечна.Драммонд упирает на то обстоятельство, что число больных острым лейкозом,которым трансплантируют костный мозг, ничтожно мало в сравнении с больными,которые такого лечения не получают. Да, соглашается Корд, их менее пятипроцентов, но это объясняется исключительно тем, что трудно подобратьсовместимого донора. Всего же в Соединенных Штатах ежегодно совершаетсяпримерно семь тысяч трансплантаций.
У тех счастливчиков, которым удалось подобратьподходящих доноров, шансов на благополучный исход гораздо больше. Донни Рэйнаходился в числе таких счастливчиков. У него был идеально совместимый донор.
Когда Драммонд, задав всего нескольковопросов, выдыхается, Корд выглядит почти разочарованным. У меня вопросов ксвидетелю нет, и доктора Корда отпускают.
Следующий мой шаг довольно скользкий — ясобираюсь возвестить, кого именно из исполнительных директоров хочу вызвать вкачестве следующего свидетеля. Утром Драммонд спросил меня об этом, но яответил, что ещё не решил, с кого начать. Драммонд наябедничал на меня Киплеру,но судья сказал, что я не обязан ничего говорить до того, как примуокончательное решения. Сейчас ответственные работники «Прекрасного дара жизни»томятся в комнате для свидетелей; они ждут и — бесятся от неведения.
— Мистер Эверетт Лафкин, — провозглашаю я.
Судебный пристав покидает зал, а за столомадвокатов ответчика тут же закипает деятельность, а точнее, на мой взгляд — еёимитация. Происходит обмен документами, шуршат бумаги, перемещаются папки.
Лафкин входит в зал, ошалело, точно его толькочто вывели из зимней спячки, оглядывается по сторонам, поправляет галстук иследует за приставом по проходу. Кидает нервный взгляд налево, гдерасположилась группа поддержки, и проходит к месту для дачи свидетельскихпоказаний.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!