Машина убийств. Правдивая история об убийстве, безумии и мафии - Джин Мастейн

дело против Готти - отчасти благодаря показаниям инсайдера, похожего на Доминика, Сальваторе Гравано, человека, которого Готти назначил младшим боссом после того, как возглавил семью Пола Кастеллано, за убийство которого он был осужден. Брюс Моу, начальник Арти и Мэрилин в отделе ФБР по борьбе с Гамбино, получит высшую награду Министерства юстиции за свою роль в создании дела, которое положило конец победной серии Готти в судах.

Гравано также предоставил информацию, которая непосредственно касалась одного из главных эпизодов этой истории - убийства Роя. Гравано рассказал Моуву и другим агентам, что на следующий день после обнаружения тела Роя он был в Белом доме Пола, когда Пол показал ему газетный отчет об этом и спросил о его реакции; Гравано знал некоторых членов команды Роя. "Если вы не злитесь, то и я не злюсь", - сказал Гравано Полу. В 1993 году мы пытались убедить Гравано, который признал себя виновным в девятнадцати убийствах в рамках сделки с правительством, помочь нам рассказать о правлении и падении Готти, что станет темой нашей следующей книги.

15 февраля 1991 года главная, хотя и неприятная, фигура в деле Уолтера снова попала в новости. Вито Арена, досрочно освобожденный из тюрьмы благодаря своим показаниям, снова занялся грабежами, только на этот раз он играл не с теми людьми в Хьюстоне, штат Техас. Вооруженный пистолетом, он ограбил круглосуточный магазин. Ему удалось бы унести немного денег, если бы он не остановился на выходе и не вернулся, чтобы потребовать еще и музыкальные кассеты. Клерк потянулся за прилавком и выстрелил в лицо Вито из .357 Magnum, чем положил конец его мечтам о косметической хирургии.

Сегодня из главных свидетелей этого дела Доминик - единственный оставшийся в живых. В начале 1992 года он с радостью узнал, что апелляционный суд оставил в силе приговоры всем обвиняемым, кроме семьи Хеллманов, подтасовывавших показания присяжных. Суд постановил, что Хеллманов следовало судить отдельно. (А когда это произошло в декабре 1992 года, на скамье подсудимых оказались только Уэйн и Джуди Хеллман, поскольку свекор Джуди, Сол, за это время умер. Хотя судья Бродерик после первого приговора Джуди сказал, что, по его мнению, она замяла дело для Нино, на этот раз ее оправдали. А вот ее мужа, Уэйна, нет, и на момент сдачи в печать этой книги в мягкой обложке ему грозило три года тюрьмы. Он был осужден за мошенничество, связанное с финансовыми операциями, которые он совершил после оправдания Нино Гаджи и в которых он солгал об источниках своих доходов). Замаскировавшись и надев бейсболку "America's Most Wanted", Доминик дебютировал на национальном телевидении в программе "A Current Affair" с Дебби Дойл и рассказал о том, каково это - давать показания против своего дяди: "Лучше бы я еще три раза побывал во Вьетнаме", - сказал он, помимо многого другого.

Его роман с женщиной, которую он встретил в Альбукерке, закончился, но он встретил другую женщину и снова влюбился. Сегодня они с дочерью Камари живут где-то на просторах страны, которую он узнал за время своего бурного пребывания в программе защиты свидетелей. Камари, симпатичная семнадцатилетняя девушка с небесным голосом, переехала жить к нему через полгода после того, как он получил условный срок.

Сразу после выхода издания в твердом переплете авторы получили письмо от человека, который познакомился с отцом Доминика, Энтони Сантамарией, после того как Нино прогнал Энтони из бункера Гаджи, когда Доминику было три года. В письме, которое было передано Доминику по правительственным каналам, был нарисован пронзительный портрет Энтони. Это было горько-сладкое напоминание о том, что могло бы быть, если бы Доминик рос с "Генералом" в качестве мужчины в доме. Но в то же время Доминику было чем дорожить - отцовским признанием. Вот отрывок:

Много лет я помогал "Генералу" справиться с обидой и болью от потери его сына Доминика, а также с чувством вины за то, что Доминик думает о нем, и еще большим вопросом, что стало с ним . Много раз я наблюдал, как Генерал плачет из-за того, что потерял Доминика, и слышал, как он неоднократно повторял, что Нино "нехороший" и в конце концов разрушит жизнь Доминика. Зная о постоянной борьбе генерала с алкоголизмом и о боли, которую он хранил в себе, мне было особенно грустно. Видеть человека, столь могущественного во многих отношениях и бессильного в других, было настоящей трагедией. Генерал всегда проповедовал высокие моральные ценности, требуя, чтобы люди были честными, законопослушными и добродушными, что действительно было его ценностью. Когда он узнал, что Доминик - герой войны, он был так горд, что Доминик не стал частью "той жизни". Я знаю, если бы генерал был жив, он бы тоже гордился и восхищался мужеством, которое проявил Доминик, отделив себя от жизни, которая хуже рака.

К тому времени, когда Доминик получил письмо об отце, он восстановил отношения с двумя другими своими детьми, Домиником-младшим и Мариной; Дениз разрешила им жить с ним летом 1990 года. Четырнадцатилетний Доминик-младший, как и его отец, довольно щуплый и крупный для своего возраста, подающий надежды футболист и решебник по математике. Одиннадцатилетняя Марина, похоже, станет талантливой певицей, как Камари. Все дети живут под новыми именами. Доминик даже лучше ладит с Дениз; он говорит, что она все еще не хочет публично рассказывать о своей тяжелой жизни с ним, но прочитала эту книгу и была удивлена тем, что их отношения были точно описаны.

Несмотря на муки, которые он все еще испытывает из-за дачи показаний, Доминик выглядит счастливым. Он обрел свою личность; она была там все это время, ожидая, пока вирус очистится. Доказательством тому служит его заявление судье, выносящему приговор: "Ваша честь, я никогда не стрелял в людей на улице". Он зарабатывает на жизнь, торгуя вполне законными товарами. Время от времени на вечеринках друзья просят его встать и спеть, и после нескольких рюмок он это делает. Вот уже десять лет он свободен от преступлений. Еще через пару лет он выйдет с испытательного срока, и его отношения с обществом будут чистыми.

Однако остаток своей жизни он проживет, оглядываясь плечо. Он вполне ожидает, что однажды друзья и родственники тех, кого он помог выслать, придут по вызову. Не говоря уже о том, что он готовится к обороне, он готов к этому.