Император Август и его время - Игорь Князький

Как видим, название «Испания» вызывало у римлян самые тяжёлые воспоминания. Едва ли мы найдём в пределах Империи другую провинцию, где в течение не одного столетия пролилось бы столько крови и Риму пришлось бы потерпеть так много тяжёлых, порой просто унизительных неудач. Патеркул в цитируемом отрывке вспоминает гибель на испанской земле двух братьев Сципионов – Гнея и Публия – в боях с карфагенянами, на стороне которых сражались и коренные жители Испании. Утвердившись на средиземноморском побережье полуострова, римляне столкнулись с сильнейшим сопротивлением племён других иберийских земель. Вот здесь-то и пришли жестокие поражения. В 151 г. до н. э. наместник провинции Дальняя Испания потерпел полный разгром, столкнувшись с лузитанами. Из 15 тысяч римлян в бою погибли 7 тысяч. Особую славу в борьбе народов Испании против римских завоевателей стяжал доблестный Вириат – простой пастух-лузитанец, сумевший возглавить благодаря своему военному таланту грандиозное восстание в 147–139 гг. до н. э. Не раз в этот период римляне несли тяжёлые потери, попадая в засады, искусно организованные повстанцами. Свыше 20 лет шла ожесточённая Нумантийская война (154–133 гг. до н. э.). В ходе её случилось нечто невиданное: в 137 г. до н. э. консул Гай Гастилий Манцин, обладавший значительно превосходящими испанцев силами, был принуждён к капитуляции под стенами Нумансии! Лишь покорителю Карфагена Сципиону Эмилиану удалось с колоссальным трудом и огромными потерями овладеть непокорным городом. При этом нумантийцы в большинстве своём предпочли смерть позору плена. О героических защитниках Нумансии в XVI веке напишет трагедию Мигель Сервантес. О них не раз вспомнят и во время наполеоновского нашествия на Испанию, когда чудеса героизма проявят защитники Сарагосы. В 80–72 гг. до н. э. Испания стала территорией, где сторонник Гая Мария и ненавистник Суллы Квинт Серторий создал, по сути, независимое от Рима государство. Опираясь на широкую поддержку испанского населения, он успешно противостоял лучшим римским военачальникам. И только предательское убийство Сертория позволило Гнею Помпею вновь утвердить там римское господство. Не забудем, что именно в Испании при Мунде самую нелёгкую свою победу одержал Гай Юлий Цезарь. Испанская земля стала первой опорой славного Секста Помпея…

О том, сколь тяжёлой для Рима оказалась Кантабрийская война, свидетельствует число соединений, в ней участвовавших. Согласно нумизматическим источникам, здесь воевали 8 легионов из 28 [1364]. Более четверти всех сухопутных сил Империи пришлось двинуть против небольшой области с немногочисленным населением! Конечно, привычные природные условия облегчали кантабрам и астурам защиту родной земли, но ведь сами-то горы без доблести своих сынов обороняться не могли.

Первые четыре года войны успеха римлянам не принесли. Дорогостоящие по затратам, усилиям и потерям попытки выбить испанцев из их горных убежищ провалились. Особенно обидно было то, что горцы заметно уступали римлянам по численности. В конце концов, Август, согласно сообщению Павла Орозия, «полагая, что за двести лет в Испании сделано слишком мало, если допускается, чтобы как кантабры, так и астуры, два храбрейших народа Испании, жили по своим законам, открыл ворота Януса и лично отправился с войском в Испанию»[1365].

Август прибыл на театр военных действий в 26 г. до н. э. в сопровождении преторианской гвардии и разбил свой лагерь близ города Сегисамы (к западу от совр. Бургоса)[1366]. Присутствие императора обязывало армию добиться успеха. Для этого всю Кантабрию с суши окружили силами трёх армий. С моря же на побережье неожиданно для испанцев прошедший по Атлантике флот высадил войска, обеспечив таким образом полную изоляцию вражеской земли[1367]. Однако, даже столь серьёзные приготовления к перелому в войне не привели. Как пишет Дион Кассий, кантабры и астуры «не покорились ему (Августу – И.К.), самонадеянно полагаясь на неприступность своих укреплений и при этом, уступая численностью и вооружённые в большинстве своём только копьями, не вступали в открытое сражение, но при любом его продвижении доставляли ему немало неприятностей, успевая всякий раз раньше занять высоты и устраивать засады.

Потому он оказался в исключительно сложном положении. Заболев от напряжения и тревог, Август отступил в Тарракон и там продолжал хворать»[1368]. Ситуация для него на войне обыкновенная. Благо, как всегда, в распоряжении принцепса были военачальники, способные повернуть ход боевых действий в лучшую сторону. После отъезда Августа в Тарракон на передний план выдвинулся, а вернее, был выдвинут самим императором, Гай Антистий Вет. За три с половиной года он обрёл немалый опыт в этой войне и потому лучше принцепса мог ею руководить. Известие о том, что римский император удалился в столицу провинции Ближняя Испания, находившуюся на берегу Средиземного моря и достаточно далёкую от мест, где продолжала полыхать война, дошло до кантабров и, похоже, их даже вдохновило. Отъезд Августа они восприняли как признание завоевателями поражения и потому отважились на открытый бой с ними. А римлянам только это было и нужно. У стен города Бергиды Гай Антистий Вет одержал блестящую победу. Варварское ополчение, умевшее героически оборонять родные горы, в правильном сражении на открытом месте не могло противостоять, несмотря на всю свою отвагу, регулярной профессиональной армии. Эта победа стала переломной во всей кампании. Любопытно, что приезд Августа на войну никак не поспособствовал счастливому для Рима повороту в ней. А вот бесславный отъезд неожиданно принёс решающий успех. Разгромленные кантабры бежали на неприступную от природы гору Виндий[1369]. Римляне, понимая бессмысленность штурма такой естественной крепости и зная, что с припасами у варваров туго, блокировали их убежище. Результат не самой долгой осады – почти все осаждённые погибли от голода. После этого удалось захватить крепость Рацилий. Она сопротивлялась долго и, как пишет Павел Орозий, «со страшной силой», но в итоге была всё же захвачена и разрушена[1370]. Инициатива в войне полностью перешла в руки римлян, последовательно развивавших достигнутое преимущество. Дабы лишить варваров какой-либо поддержки со стороны соседних племён, легионы Гая Антистия и Гая Фурния овладели после ряда крупных и тяжёлых сражений областью Галлекия (совр. Галисия) – северо-западной частью Испании, омываемой водами Атлантики. Здесь крупнейшим событием кампании стала осада горы Медуллий. На ней сосредоточилось огромное количество испанцев. Чтобы надёжно окружить их, римлянам пришлось вырыть ров протяжённостью в 15 миль (около 22 км). Слово Павлу Орозию: «И вот, когда дикий и необузданный от природы народ понял, что он не способен ни выдерживать осаду, ни на равных сражаться, движимый страхом порабощения он обрёк себя на добровольную смерть, и действительно, почти все, кто с помощью огня, кто с помощью яда покончили с собой»[1371].