Властелин Некронда - Джейн Уэлч

Поднявшись, Каспар с ужасом оглядел опустошенную комнату. Шум затих, лишь слабо позвякивали осколки стекла. Пол был покрыт ровным слоем обломков. Окна вышибло, а в открытую дверь Каспар увидал, что противоположная стена манора превратилась в развалины.

Возле камина парадного зала лежали мертвые кентавр и единорог. Рядом стоял Кеовульф с мечом наготове. С клинка капала кровь. Бранвульф тяжело привалился на стол. Он тоже обнажил оружие, но крови на мече не было. Барон лихорадочно искал глазами жену. На счастье, когда происходило все это смертоубийство, ей удалось укрыться в нише вместе с Брид и Придди, так что никто из них не пострадал.

Навстречу Каспару из расщелины в стене выскочила Урсула. Она выглядела, точно из другого мира. Освобожденные Некрондом твари пронеслись над лагерем, оставив за собой опрокинутые шатры и затоптанные тела. Небо почернело от крылатых чудищ, что разлетались в поисках своего места в мире, – они катились во все стороны, точно рябь на глади пруда.

– Существа, изгнанные Первым Друидом, свободны, – потрясенно пробормотала Керидвэн. – Все до единого.

Каспар пробирался меж опрокинутой мебели, помогая подняться домочадцам Бульбака.

– Что… что мы натворили? – все еще не веря в произошедшее, пробормотал он. – Они повсюду. Древние чудища вновь рыщут по земле.

Внезапно Керидвэн расхохоталась.

– Разве ты не понимаешь? Разве не видишь сам? Этому было суждено случиться. Она сделала это инстинктивно. Ведь они имеют право на свободу, право стать частью цикла. Они – такая же частица Великой Матери, как ты или я.

– Женщина, ты что, спятила? – зарычал на жену Бранвульф. – Погляди! Погляди, что они натворили!

– Изольда повиновалась своему невинному чувству справедливости. Исправила зло, совершенное первым Друидом. Онд дарован нам Великой Матерью, странный союз жизни и смерти, что создал Друид внутри Некронда, всегда противоречил Ее природе. Мир снова таков, каким Она создала его! – воскликнула жрица, поднимая руну волка. – Морригвэн дала ее Каспару, объявила его стражем дикой, жестокой стороны природы. Подарив руну Изольде, он, сам того не желая, передал малышке и роль опекуна, а она поступила единственно верным образом: дала диким зверям волю. У нас нет права контролировать их.

Бранвульф метнул на жену убийственный взор и побрел на заваленный обломками двор, где собралось уже несколько офицеров и сержантов.

– Помогите раненым, а потом соберите всех, кто уцелел. Завтра утром мы выступаем.

Каспар догнал его и, когда солдаты разошлись, не дрогнув, выдержал гневный взор отца.

– Как ты только мог оказаться таким болваном? Драконы, Спар! Мир теперь ими так и кишит. Да к концу года здесь ни одного живого не останется…

– Вздор, – вмешалась Керидвэн. Она еще не закончила разговор с мужем. – Они не станут нам докучать – будут слишком заняты боями с грифонами.

– Скорее, пожиранием наших коней.

– Ну да, кого-то эти чудовища и сожрут – да и людей тоже, – но они часть естественного порядка. Только теперь я поняла, до чего же неправильно было запирать и порабощать их. В конце концов они будут доставлять нам не больше хлопот, чем желтогорские волки, а ведь волки помогают контролировать поголовье оленей, не то у нас бы не осталось лесов, а вместе с лесами и кабанов и…

– Довольно! Люди гибнут! Бранвульф побагровел от злости.

– Сам поймешь, что я права, – упорно отстаивала свое Керидвэн, бесстрашно противореча суровому барону. – Брид, разве ты не согласна?

Она обернулась.

– Брид!

Все умолкли, оглядываясь.

– Когда мы вышли, она была с нами, – заметил Каспар. Он боялся и высказать страшную гипотезу – а вдруг девушку утащило какое-нибудь чудовище?

У входа в манор, глядя на Каспара, трясся Папоротник.

– Она убежала вон туда. – Он неопределенно махнул в сторону конюшен. – Вы разве не видели? Каспар покачал головой.

– К конюшне, – для верности повторил лесик, нервно косясь на небо. – А может, нам лучше укрыться под деревьями? Драконы, знаете ли…

Каспар понятия не имел, что вдруг понадобилось Брид в конюшне, но, судя по реакции Керидвэн, его мать отлично догадывалась что. Опередив остальных, жрица бросилась в конюшню, но скоро вернулась, покачивая головой.

– Остается только молиться. Догнать ее мы не в силах: она взяла золотых коней Ри-Эрриш.

– Но зачем? – удивился Каспар. – Зачем ей так спешно куда-то ехать, когда Яйцо разбито, а нам всем столь отчаянно нужна ее помощь?

– А ей нужен Халь, – просто ответила Керидвэн. – Она не только жрица, она и женщина.

– Выступаем на рассвете, – напомнил Бранвульф и поклонился Урсуле. – Госпожа моя, уповаю, что вы все еще намерены помочь нам.

Девушка глянула на барона, а потом на его сына.

– От всего сердца.

Этой ночью Каспар не мог уснуть. Хотя Изольда мирно спала вместе с Придди под бдительным оком Керидвэн, а к обнаженному телу юноши прижималось теплое тело Урсулы, из лагеря постоянно доносились громкие крики. Людям приходилось защищаться от волков и чудовищных тварей, что бродили во тьме вокруг костров. Хорошо еще, что из медведей Урсулы вышли отличные часовые.

Незадолго перед рассветом Каспар поднялся и обнаружил, что матери тоже не спится. Жрица меряла шагами просторный зал.

– Спар, я должна отыскать Брид! – решительно заявила она сыну.

Тот кивнул и пошел будить Урсулу.

– Надо найти Брид. Мне требуется помощь твоих медведей.

Не теряя времени, девушка потеплее оделась и отыскала своего любимого медведя и еще двоих. Тем временем Каспар на скорую руку собрал мешок с едой. Через несколько минут, вдвоем усевшись на одного зверя, они уже ехали к ущелью.

Забрезжил рассвет. Каспар глядел на странный мир, что был его домом. Там, где испокон веку царила тишина, нынче слышалось урчание, рев и рык, хотя ни одно чудище не смело приблизиться к гигантским медведям.

Юноша обнимал Урсулу. Не требовалось никаких слов, никаких заверений – так остро он чувствовал тепло и успокаивающую близость любимой. Он поцеловал Урсулу в шею, ощутил ее дрожь и, крепче прижавшись к девушке, принялся следить за дорогой.

Вдруг он сощурился. Что это там, вдали? Неужели вспышка золота? Сверху на нее вихрем спикировал грифон, за ним следующий, но золотая полоска так быстро неслась по дну долины, что крылатые твари не поспевали за ней. Медведи угрожающе зарычали, и грифоны взмыли в небо, описывая широкие круги на безопасном расстоянии. Каспар поднял к губам рог и затрубил сбор.

Через миг рядом с ними, осадив при виде медведей, оказались две лошадки Талоркана. Из-под отросшей челки Халя на Каспара уставились два оливковых глаза. Лицо молодого воина почернело от синяков и ссадин, кожа туго обтягивала упрямые скулы. Халь с тихим удивлением оглядел племянника с головы до ног, опасливо покосился на медведей и вежливо кивнул Урсуле.