Властелин Некронда - Джейн Уэлч

– Гвион! – в ужасе вскричал Халь.

Сердце Каспара подкатило к горлу. Юношу замутило. Медведи способны защитить их от чудищ Некронда, но что могут даже медведи поделать против призрака?

Молодые люди поспешили присоединиться к колонне бельбидийцев и личной гвардии Дагонета, по бокам которых двигались отряды медведей Урсулы. Мохнатые исполины заворчали, приветствуя госпожу, а она издала странный воинственный вопль и вместе с Каспаром помчалась вперед, к облаченному в кольчугу Бранвульфу, который возглавлял колонну верхом на боевом скакуне.

Завидев сына и брата, барон велел остановиться и приветственно протянул руки навстречу им.

– Мальчики мои, вы здесь! Езжайте по обе стороны от меня, ведь мы явились отвоевать наш дом у врага. Менестрель, пой! Пой громче! Мы отважные воины, но песня ободряет сердца!

Усевшись на запасного коня, Каспар заметил, что позади Бранвульфа едет и Керидвэн.

– Но, мама! – громко запротестовал он. – Тебе следовало остаться у Бульбака. Да еще и Изольда с тобой?! Что ты делаешь? Отвези ее обратно!

– Нас окружают медведи, тут ей безопаснее всего. Брид покачала головой, глядя на Каспара, и наклонилась поцеловать Изольду.

– Ты все еще не понимаешь, Спар? Она новая Дева. Она – жизнь для всех нас. Она – Одна-из-Трех. Мы все трое пойдем с вами. С нами сила Богини!

Каспар отстал на один корпус и поскакал рядом с Дагонетом. Пухлые щеки короля Кеолотии тряслись от езды.

– А в чем состоит план? – поинтересовался Халь, на ходу поедая хлеб с мясом. Бока его коня задевали бока скакуна Бранвульфа.

– Медведи будут удерживать хобгоблинов и драконов, а мы тем временем нападем с восточной стены. А когда пробьемся через первое кольцо обороны, несколько человек проникнут внутрь через подводные ворота.

Каспар кивнул. После ваалаканской осады Бранвульф приказал построить потайные ворота как последнее средство бегства из замка. Но хозяев замка, понятное дело, отнюдь не радовало открывать местонахождение ворот никому, кроме коренных торра-альтанцев.

Подняв голову, юноша взглянул на трех ослепительно зеленых драконов, что прежде кружили над замком. Теперь они сидели на укреплениях, свирепо отгоняя любого другого дракона, что смел приблизиться к ним. Хобгоблины, похоже, с лихвой пополнили поредевшие отряды и теперь черным кольцом окружали основание Тора.

Керидвэн проследила взгляд сына и со свойственной ей проницательностью угадала его мысли.

– Они получат какую-то плату. Драконы – жадные твари. Похоже, у Гвиона есть что-то, чего они хотят.

– Сокровища, – произнес Халь. – Мы со старым драконом Каспара нашли у подножия Тора целый клад.

– Кажется, я могу высказаться точнее, – задумчиво протянул Бранвульф. – У него есть солнечные рубины. Вот чем занимались все эти овиссийские охотники в моих горах – добывали рубины для Гвиона.

– Народ Старого Тёрна! – воскликнула Брид. – Хобгоблины. Наверняка к этому приложил руку Страйф.

Халь озадаченно покосился на нее и вместе с Бранвульфом отъехал чуть вперед.

– Итак, мы пробираемся через подводные ворота. А что дальше?

– Освобождаем людей и пробиваемся в оружейную. Как только они доберутся до своих луков, можно будет разбираться с драконами. Затем впускаем медведей с королем Рэвиком, Бульбаком и гвардией Дагонета – и замок наш.

– Но как пробраться в темницу мимо охраны, чтобы они не подняли тревогу и не поймали нас в западню? – спросил Каспар.

– Изелла взяла это на себя, – улыбнулся Бранвульф и на миг словно сбросил добрый десяток лет. – Что за создание!

– Отец! – пристыдил его юноша.

– Сынок, пусть твоя мама – прекраснейшая женщина на земле, но я же мужчина.

Барон закашлялся и, хватаясь за грудь, поник на шею коня.

– Кто такая Изелла? – полюбопытствовал Халь, и Бранвульф кивком показал назад.

Халь одарил дочь Ясеня одной из своих чарующих улыбок.

Каспар оглянулся через плечо, убедиться, что Урсула не слышит.

– Она источает аромат роз, а на ощупь – точно теплый шелк. Это все равно что одновременно плавать в теплой реке и есть гренки с маслом, или бежать быстрее ветра, или взобраться на самую высокую вершину. – Каспар не знал, какие слова подобрать, чтобы описать неописуемое. – Все равно что любоваться луной над серебристым озером или парящим соколом. Но она не даст тебе ни любви, ни заботы.

– Ну, ты сказал, Спар! – расхохотался Халь. – Чудной ты парень, других таких нет. А вот Рэвику было не смешно.

– Болтаете, точно пьянчуги в таверне. Вы хоть понимаете, насколько все это серьезно?

– Ну, разумеется, – парировал Бранвульф. – Но многие поколения наших предков были воинами, уж мы-то отдаем себе отчет: когда глядишь прямо в холодный лик смерти, ты должен твердо знать, для чего живешь, за что сражаешься, а значит – за что и не жалко и умереть.

– Я умер бы за свою дочь, а она там, в плену у этих демонов и ваших коварных овиссийцев, которые обманули моего бедного сына и не позволяют ему послушаться меня, – прорычал Дагонет.

– Мы вытащим ее оттуда, – спокойно пообещал Бранвульф.

Но умиротворить Дагонета было не так-то легко.

– Я отдал бы за мою дочь все королевство! Отдал бы что угодно.

От краев колонны послышались крики и рык. Солдаты, и пешие, и конные, пятились и пригибались к земле – сверху на них с визгливыми кличами налетали грифоны. Каспара ничуть не удивила легкость, с какой медведи Урсулы отразили натиск. Звери Урсулы вдвое превосходили размерами обычных торра-альтанских медведей, их могучие лапы с острыми крепкими когтями отличались необыкновенной ловкостью и проворством, а уж о силе удара и говорить не приходилось. Троих грифонов они просто-напросто сбили на землю и растерзали в клочки. Над отрядом разносилась звонкая и пронзительная песня Урсулы, что повелевала зверями и ободряла их.

Один вид этой девушки нагонял на Каспара благоговейный трепет. Молодой дворянин крепился, готовясь к тому моменту, когда роли их разделятся, и ему придется проститься с возлюбленной.

Колонна достигла первого ряда укреплений – всего лишь кольцо земляных насыпей, увенчанных острыми кольями. Но именно здесь и предстояло остаться Урсуле с основным войском, оттягивая на себя хобгоблинов, тогда как маленький отряд должен был проскользнуть дальше к востоку. План состоял в том, чтобы прорваться за внешнюю насыпь к основанию отвесного утеса под восточной стеной замка, где из скалы, бурля и пенясь, вытекает Лососинка.

Урсула нежно поцеловала Каспара и молча пожала ему руку. Однако глаза ее высказали все. Каспар сглотнул, надеясь, что скоро вновь встретится с любимой.

Халь прижал Брид к себе и поцеловал ей на прощание руку, а Керидвэн бросила встревоженный и любящий взор на Бранвульфа.