Семь свитков из Рас Альхага, или Энциклопедия заговоров - Сергей Анатольевич Смирнов

в виду всех, кто нам известен, включая короля - может похвалиться обладанием какой-то частью знания и власти, способной воздействовать на всех остальных, если подергать за одну из тысяч паутинок, из коих связана вся эта необъятная сеть. Вот мы достигли еще одного крохотного окошка, пробитого из нашей каменной клетки в таинственную бездну.

Перед нами открылась очередная бойница, располагавшаяся на восточной стороне башни, и теперь, на закате солнца, только бледная голубизна, предвестница ночи, слабо украшала мрачные камни.

-Посмотрите вниз, граф,- предложил мне Великий Магистр,- только будьте осторожны, не сорвитесь. Ваша внезапная смерть никак не входит в мои замыслы.

Поначалу я увидел густую синеву моря, отгороженную от земной тверди мощной крепостной стеною, а потом, опустив взор, обнаружил внизу крону кипариса, произраставшего посреди небольшого дворика, который был столь же тщательно уложен камнем, как и все владения Ордена Святого Иоанна Иерусалимского.

-Я понимаю вас, монсиньор,- сказал я Фульку де Вилларэ, когда, придерживая Фьямметту, дал и ей возможность сделать то же самое открытие,- и могу позволить себе лишь полюбопытствовать, в какой из минувших дней кора этого священного дерева была пробита стрелой с белым оперением.

-Полагаю, что это случилось на рассвете именно того дня,- доверительным тоном произнес Великий Магистр,- когда на пороге Парижского Храма появился дервиш, попросивший аудиенции у Старого Жака. Послание гласило: "Он пришел". В соответствии со "священным преданием", этот маленький кусочек пергамента нужно было передать в руки королю Франции. Это было сделано, и король немедля потребовал от Ордена исполнения приказа, который вы, граф, имели в виду.

-Итак, монсиньор, вы еще раз подтверждаете существование некой силы, издавна повелевающей всем миром - и королем Франции, и ассасинами, и самыми могущественными Орденами, и, возможно, даже всезнающими дервишами,- вновь заговорил я о том, что, кроме моего имени, волновало меня больше всего на свете.- Вы подтверждаете, монсиньор, что ваш Орден тоже подчиняется некому "священному преданию", то есть опутан паутиной древних суеверий. Поверьте, монсиньор, у меня нет большего желания, чем объединить свои усилия с вашими.

Мы оба невольно обратили свои взоры на Фьямметту, трепетавшую и от высоты, что открывалась в бойнице, и от сумрака, что властвовал внутри гранитного столпа.

-Прошу вас не беспокоиться за меня,- собравшись с духом, ответила она весьма твердым голоском.- Я сама увязалась за вами, хотя могла бы оставаться внизу.

-Я преклоняюсь перед вашей отвагой, сударыня,- сказал ей Великий Магистр, чуть опустив голову, и вновь обратился ко мне: - Как видите, граф, людьми могут двигать разные помыслы: любовь, обогащение, власть, наконец обретение магических способностей. Все эти разнообразные помыслы в конечном итоге сливаются в одну реку, сила которой вращает мельничное колесо некого необъятного заговора. Я признаю, граф, что этот заговор существует. И однако же я готов без всякого колебания признать, что никакого заговора нет и никогда не было.

-Но ведь кто-то знает, в какой день и в какое из деревьев, рассаженных по краям света, должна вонзиться стрела,- принялся нарочито недоумевать я.- Этот некто знает, что должно быть начертано на пергаменте, прикрепленном к древку. Наконец, таинственные стрелки исполняют чьето повеление. Не пишут же они сами, что им вздумается. По крайней мере, им должен присниться какой-то демон, повелевающий затеять всю эту игру.

-Заметьте, граф, каждый из Великих Магистров не опускается с Небес на вершину орденской иерархии,- с особым вниманием выслушав мои слова, сказал Фульк де Вилларэ,- Он начинает "простым неграмотным воином", восходит снизу, проходя через сумрак и минуя крохотные бойницы, подобно нам. Поэтому каждый из них обязан подчиняться "священному преданию", хотя оно может показаться на первый взгляд неким языческим суеверием. Да, граф, я подтверждаю ваши слова: эта сила есть. Королевские дворцы и цитадели Орденов опутаны ею. Я не в силах раскрыть ее источника, и полагаю, граф, что вы, хотя бы ради устройства своей счастливой семейной жизни, тоже должны остановиться не на самой последней ступени.

Мы оба вздохнули и вновь посмотрели на Фьямметту. Я понимал, что мудрый Фульк де Вилларэ прав.

-И все же, граф,- улыбнувшись с необычайным добродушием, тут же сердито напустился на меня Великий Магистр,- вы очень удивляете меня своими тяжелыми вздохами. Я вовсе не вижу поводов для огорчений. Вы, граф, человек непоколебимой воли и теперь страшитесь какой-то таинственной силы? К чему ее страшиться, если она не страшнее рока? Если бы она действительно правила всем миром, ей не потребовалось бы посылать десяток убийц из всех известных государств, чтобы покончить с вашим братом. И при всем том, у меня лично до сих пор нет никаких подтверждений того, что Эд де Морей мертв. Было достаточно одного часа вашего откровенного неповиновения, чтобы дело основательно запуталось, а все подосланные убийцы, даже ассасины, оказались беспомощны. Не кажется ли вам это странным, граф?

Я признал, что результаты нашего с Эдом сопротивления, на первый взгляд, несколько превзошли расчеты "золотых голов", управляемых демонами.

-Действия этой таинственной силы порой весьма противоречивы,- продолжал Фульк де Вилларэ,- а смысл заговора, длящегося уже более двух веков, попросту невозможно разгадать. Я разгадать его не могу. Может быть, это удастся сделать вам, граф, но я вам попрежнему не советую углубляться в эту бездну. Можно считать, что весь смысл заговора заключается в бесконечном перемещении золота, или в обладании какимито магическими реликвиями, или во владении Святой Землей. Вы желаете возыметь власть над каким-то из упомянутых предметов?

Я только молча покачал головой.

-Вы стремитесь узнать свое имя,- заметил Великий Магистр.- Это - цель, достойная благородного человека. Но я вижу, что вам не терпится пойти дальше. Зачем?

-Я обещал своему брату переломать рычаги в этом проклятом механизме, который угрожал его жизни,- быстро проговорил я на франкском наречии, дабы Фьямметта, не слишком ясно понимавшая пофранкски, не успела уяснить до конца смысла моих слов.

-Не понимаю вас, граф,- развел руками Великий Магистр,- не постигаю вашей гордыни. Вы, песчинка, попавшая в механизм и уже одним своим падением в него основательно попортившая все рычаги и колесики. Вам мало этого даже теперь, когда механизм, по всей видимости остановился, исполнив свое предназначение. Орден Соломонова Храма растаял, как мираж. Золото Египта и Вавилона переместилось туда, куда должно было переместиться. Дьявольская голова перелита в мелкую монету французской казны. Вам не кажется, граф, что все кончилось? Что же теперь может угрожать вашему любимому братутамплиеру, кроме его собственной доблести? Ведь он тоже имеет право на свободу от ваших хлопот, не так ли? У этой истории - хороший конец,