📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураНа руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 386
Перейти на страницу:
горла. Она перешагивает через порог, и за её спиной беззвучно закрывается дверь.

– Здравствуй.

Он, не отвечая, склоняется перед ней в поклоне и снова выпрямляется. У него совсем другое лицо. Какое-то… настороженное, будто он боится чего-то. Он что-то говорит. Все слова до неё доходят с трудом. Его глубокий и в то же время звонкий голос совсем не похож на резкие крикливые голоса негров-уборщиков в колледже, безукоризненно правильная речь. Вежливая, даже изысканная фраза. А глаза настороженны, он… он и впрямь боится её. Почему? Она сама умирает от страха. Ей на мгновение стало смешно. И она улыбнулась ему. Он взял её сумочку и положил куда-то. И шагнул к ней. И преодолевая слабость в ногах, она подалась к нему, положила руки ему на плечи и почувствовала его руки на себе. Он высок, выше неё, широкоплечий, так что её ладоням просторно на его плечах. Его лицо склоняется над ней, и впервые её губ касаются губы другого человека, мужчины. Губы к губам. Каким-то образом её ладони оказываются на его шее и… и вот они уже опять на его плечах, но под рубашкой. И мягкая шелковистая ткань рубашки кажется грубой и шершавой рядом с его кожей. Она погладила его плечо и по его улыбке поняла, что… что ему приятно. Всё прочитанное и виденное – а девочки усиленно просвещали её каталогами и руководствами – сразу куда-то выветрилось.

– Ты говори мне, что мне делать, – попросила она. – Я не умею. Ты говори, как тебе удобнее.

Какое странное, даже испуганное стало у него лицо. Чего он испугался? Ведь это действительно так. Она не знает, сделает что-то не так и помешает ему. Он же – она это ясно чувствует – напряжён. Будто… будто и ему это впервые. И она, потянувшись, поцеловала его.

– Расстегни мне рубашку, – просит он.

Она расстёгивает пуговицы, помогает ему выдернуть рубашку из брюк и сбросить её. Да, она же читала. Фаза первая – раздевание. Подраздел – взаимное раздевание. Господи, какая глупость. Просто по её телу скользят сильные, сразу и мягкие, и твёрдые, но не жёсткие ладони, и одежда как бы сама собой отделяется от неё и опускается на пол. В первый момент она испугалась, что помнётся её единственная приличная юбка, но он просит довериться ему. Да, она доверится.

– Расстегни пояс, – тихо говорит он.

Пояс? А, он говорит о своём поясе, о брюках.

– Раздвинь разрез… вот так… чуть-чуть вниз… они сами соскользнут… переступи…

Она переводит дыхание. Он, ползая у её ног, собирает одежду, а она совершенно обнажена и может оглядеться. Маленькая комната без окон. Огромная – десять футов, не меньше, с каждой стороны – кровать у стены, угол, отгороженный ширмой. За ширмой угадывается блеск душевой трубки, в другом углу стеллаж для одежды. Между стеллажом и ширмой маленький столик, на котором лежит её сумочка и стоит лампочка-ночничок под розовым абажуром. А наверху другая лампа, круглая, и белый яркий свет заливает комнату. Попросить выключить? Но в темноте будет ещё страшнее. Машинально она расплела косы, откинула волосы на спину. И почувствовала его взгляд. Она невольно вскинула руки в нелепой попытке прикрыться. «Они все маньяки», – сразу всплыло в памяти. Что он сделает сейчас, когда она стоит перед ним голая, и они один на один в закрытой комнате, что? Набросится, сдавит своими руками, она уже ощутила их силу… Она посмотрела на него, прямо в лицо. Она всегда смотрела в лицо человека, в глаза. Даже когда танцевала. Хотя ей говорили, что это невежливо. Ее поразило выражение грусти и какой-то покорной усталости в его глазах. Никакой он не маньяк! – поняла она. Он видит и понимает её страх и… и он не шагнет к ней. Этот шаг должна сделать она. И она его сделала. Преодолела немыслимое расстояние, сама обняла его и поцеловала. Она же сама пришла. Не он подловил и затащил её. Она сама пришла, выбрала его, и… и надо наконец сделать это.

– Это… это очень больно? – всё-таки спросила она.

– Я постараюсь, чтобы так не было, – и совсем тихо. – Я очень постараюсь…

…Женя оглядела блиставшую чистотой и порядком кухню. Да, сколько раз эти воспоминания помогали ей. Было трудно, тяжело, невыразимо противно, усталость не давала двигаться, даже дышать, но стоило вспомнить, увидеть мысленно это смуглое лицо, длинные широкие брови, прямую жёсткую прядь волос на лбу и улыбку, озорную мальчишескую улыбку… Женя улыбнулась воспоминаниям.

Она прошла в комнату, разделась и легла. Ну вот, сейчас она ещё немного повспоминает и будет спать. Кто-то читает на ночь, а она вспоминает. Чтобы сны были приятными…

…Как она боялась, боже, как она боялась. Его руки, его губы гладили её тело, отгоняя страх. И всё равно, когда она почувствовала плотную прижимающуюся к ней плоть, она чуть не закричала от ужаса. И он понял и отпрянул. И она поняла, чего он боится. Он боится её страха. Она лежит на кровати, большой плоской кровати, без одеяла, только подушка-валик вдоль изголовья и несколько подушек у стены. Лежит в нелепой для себя позе, раздвинув ноги, а он стоит на коленях между её ногами и смотрит ей в лицо, и губы его вздрагивают то ли от сдерживаемого плача, то ли смеха. Нет! Не может он смеяться над ней! Она отвела от него глаза и увидела в изножье зеркало. Шириной в кровать, висящее высоко и чуть наклонно. То, что она увидела в зеркале, походило на картинки из каталогов. Ей стало так страшно, будто там, в зеркале, скрыт кто-то, наблюдающий за ними. И она снова смотрит ему в лицо. Он гладит её груди, живот, наклоняется, целуя её тело, и снова выпрямляется. Странное чувство тяжести, напряжения внизу живота усиливается, что-то дёргается, словно ожил кто-то, тихо и незаметно живший в ней, и вот проснулся и заворочался, толкая её изнутри, требуя чего-то. Мягко, но сильно надавливая, он сгибает её ноги в коленях и снова склоняется над ней. И чужая, но не враждебная сила тычется, ищет вход. Оно? Это оно?

– Да, – слышит она глухой голос.

Разве она спросила об этом вслух? Что, что ей делать, чтоб не мучить его, такие у него глаза. Она хватается за его скользкие гладкие плечи. Она чувствует, как мучительно трудно ему. Как помочь?

– Что мне делать?

Она и это спросила. И услышала быстрый шёпот.

– Ноги, выше ноги, Джен.

Что? Как это? И вот она, ожидаемая боль. Она… нет, нельзя кричать. Ему

1 ... 140 141 142 143 144 145 146 147 148 ... 386
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?