Голливудские дети - Джеки Коллинз

– Все это так ужасно. – Эстелла заломила свои холеные руки.

Это просто невероятно, подумал Бобби. Как это могло случиться?

И снова чувство беспомощности охватило его, потому что он даже не представлял себе, что может предпринять в этой ситуации.

Полицейские пригласили родственников и друзей потерпевших в комнату для посетителей. Такой визит польстил копам. Эти люди были сливками голливудского общества, поэтому обращались с ними, как с особами королевской крови.

Этан Лендерс заглянул в стоявший в комнате холодильник и, не обнаружив там ничего, кроме пакетиков с чипсами и тепловатых жестянок с кока-колой, послал в ближайшую закусочную за подкреплением.

– Может, нам не стоит тут сидеть, – захныкала Эстелла, которой ужасно хотелось вернуться в уютный Бель-Эр и приложиться к бутылочке джина. Впрочем, мартини тоже сойдет.

– Всему свое время, – ответил Этан, горя желанием запихнуть ее в лимузин и отправить домой.

Эстелла в кризисных ситуациях проявляла себя не лучшим образом. Да и он тоже.

Днем дворецкий обнаружил Марджори Сандерсон лежащей на полу ванной комнаты. Жизнь едва теплилась в ней. Она перерезала себе вены бритвой.

Он набрался мужества позвонить личному врачу мистера Сандерсона, который поместил ее в частную клинику, где до нее не смогут добраться вездесущие журналисты.

– Взгляни сюда, – сказала Роза, когда они выходили из участка.

– Куда?

– Бобби Раш, Джордан Левитт и Лендерсы.

– Бобби Раш – это мой кошмар, – простонала Кеннеди. – Он появляется везде, где бываю я.

– А почему он здесь? Я прямо нутром чую, что здесь пахнет жареным.

– Пошли, Роза, мне еще нужно поработать над моей собственной статьей.

– Ты не хочешь взять интервью у знаменитых родителей?

Кеннеди подскочила к ней.

– Ты ненормальная, вот ты кто. Я думаю, им нечего тебе сообщить. И, надеюсь, соболезнования им пока выражать рано.

– А я бы с большим удовольствием направила на них камеру и посмотрела бы, как они себя поведут.

– Точно так же, как и любые другие нормальные родители в подобной ситуации.

Роза кивнула.

– Я вернусь вместе со съемочной группой. Это будет превосходный сюжет. Такого случая больше не представится. Нельзя его упускать.

– Почему бы тебе не умерить твой пыл?

– Работа есть работа. Кеннеди покачала головой.

– Есть вещи, которые стоит делать, а есть такие, которых делать нельзя. Брать интервью у родителей двух девушек, которых, возможно, ждет мучительная смерть – безнравственно.

Роза вздохнула.

– Любовь явно не пошла тебе на пользу.

Три объекта достигли этого пункта одновременно.

Водитель лимузина решил, что заблудился, и остановился посреди проселочной дороги, пытаясь понять, где же он находится.

Эльдесса поравнялась с большой машиной.

Черил смотрела на них из-за кустов, обезумев от страха и пытаясь укрыться под плащом.

Она видела лимузин, но не решалась позвать на помощь. Возможно, это машина Зейна. Лучше все-таки не высовываться.

Эльдесса упорно продолжала свой путь. Она прошла мимо лимузина, и тут ее окликнул Боско. Он открыл дверь и вылез из машины.

– Эй, – позвал он, – ты случайно не служанка мистера Карлотти?

Эльдесса остановилась, размышляя, что ей ответить. Значит ли все это, что они уже нашли Зейна? Неужели он был у Шерри? Если так, то она не получит вознаграждение и все ее старания, получается, были напрасными.

Она смотрела на толстяка.

– Я собираюсь позвонить мистеру Карлотти, – сказала она наконец. – Мне просто нужно было удостовериться.

– Удостовериться в чем? – недоуменно переспросил Боско. Что эта старуха-служанка делает в этом Богом забытом месте.

– Значит, он был с Шерри, – подытожила Эльдесса. Боско совершенно не понимал, о чем речь. Он уже готов был задать вопрос, но в это время появился Зейн Рикка собственной персоной, одетый с ног до головы в черное, вооруженный, как заправский террорист, автоматом «Узи», который был направлен точно на них.

Боско почувствовал, как мороз пробежал у него по коже.

– Черт, – пробормотал он. – черт возьми! Но было слишком поздно.

Сознание Джорданны то прояснялось, то вновь затуманивалось, но она отчаянно цеплялась за жизнь. Корчась на холодном, твердом полу, она открыла глаза, и ее тут же начали трясти приступы неудержимой рвоты.

Самое главное – что она все-таки осталась жива, у нее опять появился шанс на освобождение и она намерена им воспользоваться. Черт возьми, она действительно живучая. Она просто обязана выпутаться, а иначе она больше никогда не увидит Бобби. И отца. А кроме того она мечтает о сводном братишке или сестренке.

Вставай! – мысленно приказывала она сама себе. – Вставай и беги отсюда. Ну, пошевеливайся же! Давай, давай!

Она, пошатываясь, поднялась на ноги. Наручников не было, веревок вокруг щиколоток – тоже.

Она догадалась, что он бросил ее, сочтя мертвой. Проклятый сукин сын, он думал, что прикончил ее.

Она все еще ощущала его руки вокруг своей шеи, сдавливающие ее горло все сильнее и сильнее, отнимающие у нее жизнь.

Как же ты ошибся, Зейн Рикка. Я не умерла. Я все еще на этом свете. И ты заплатишь мне за все, что ты сделал со мной и с другими жертвами.

Из последних сил она вскарабкалась вверх по лестнице, но, добравшись до самой верхней ступеньки, обнаружила, что дверь заперта. Ею овладело отчаяние.

Но только на мгновение. Она что-нибудь придумает, В конце концов, Джорданна Левитт действительно была крепким орешком.

Стивен Сигал – дерьмо собачье. Я – настоящий король. Я – величайший актер в мире.

Эти приятные мысли вертелись в голове, когда Он направил дуло «Узи» на троих людей.

Три крысы попались в ловушку. Он был ловушкой. Смертоносной ловушкой.

Им лучше не шутить с ним, иначе Он всех их отправит в преисподнюю.

Ему никогда раньше не приходилось стрелять в людей. Да и вообще, Он еще не убивал мужчин, хотя, когда Он сидел в тюрьме, у него много раз возникало сильнейшее желание сделать это.

Душить женщин – значило довольно изящным способом избавлять землю от всякой мрази.

Он увидел, как Боско потянулся за чем-то, напоминающим оружие.

И тут Он выпустил в него автоматную очередь. Боско упал не сразу. Он стоял несколько мгновений, а из отверстий, которые пули проделали в его теле, фонтаном хлынула кровь. Его глаза расширились в немом изумлении – а потом он рухнул на землю, и последний вздох со свистом вырвался из раскрытого рта. Водитель лимузина сделал попытку убежать. А это приятно. Это ему понравилось. Крысы бегут с тонущего корабля. Беги, крыса. Беги, кролик. Беги.