Река надежды - Соня Мармен

– Сделай из этого чай.

– Спасибо! Miigwech, Микваникве.

Такая заботливость не могла не тронуть сердце молодой женщины. Индианка между тем вернулась к очагу, а Изабель вышла на улицу. Мокасины тут же увязли в грязи, и она чуть было не упала. Решив подождать немного, пока не восстановится дыхание, она посмотрела на серое небо. Казалось, оно опускалось все ниже, стремясь раздавить собою землю.

– Негостеприимная земля! – сердито пробормотала Изабель, когда ей на нос упала капля с крыши. – Клянусь, следующей зимой я буду в…

– Мадам Ларю?

– Ой!

Крепкая рука схватила ее, помешав упасть в грязь. Изабель подняла взгляд и застыла от изумления. Перед ней стоял незнакомый мужчина с худым хитроватым лицом и серыми, глубоко посаженными глазами. Второй раз она вскрикнула уже от удивления, потом вырвала у него руку и отстранилась. От мужчины пахло прогорклым медвежьим жиром, вареной капустой, мочой. Какой смрад!

– Кто… кто вы такой?

– Леопольд Уйе ди Лавигёр, к вашим услугам! – ответил незнакомец осипшим голосом. – Я ваш друг, мадам Ларю!

Изабель нахмурилась.

– Друг? Но я вас не знаю! И потом, как вы узнали, что я тут? Если не считать мсье Гийо, я об этом никому не сообщала!

– Я пришел из миссии Дё-Монтань, – несколько нервно начал объяснять мсье Уйе. – Забирать почту, как я понимаю, ездит ваш муж…

И он посмотрел по сторонам.

– В поселке нашлись люди, которые знают, где находится его земля. Я говорю о Поле Анауари.

– Анауари? – повторила Изабель с раздражением. – Но… что вам нужно от… моего мужа?

Мужчина улыбнулся, показав испорченные зубы, и стал рыться в кожаной сумке, которая висела на ремне поперек его живота. Наконец на свет божий появился сверток. Он протянул его молодой женщине.

– Выходит, дело у меня не к вашему мужу, а к вам! Это пришло по почте для вас. А раз уж я шел на запад, то предложил занести. Подумал, что, возможно, меня за это покормят и разрешат переночевать в тепле… – Последнюю фразу он произнес уже тише.

Изабель посмотрела на сверток. Надпись была сделана рукой Жака Гийо: «Доставить срочно!» Буквы чуть расплылись на мокрой бумаге, и фамилия читалась с трудом. Однако сомнений быть не могло. На месте адресата значилось: «Мадам Изабель Ларю». При виде этих начертанных черными чернилами слов Изабель пошатнулась. Они напомнили ей, что она все еще вдова Пьера Ларю. Ощущение было такое, будто порыв ветра вышвырнул ее прочь из маленького уютного мира.

– Да, мы приютим вас на ночь. Спасибо! Муж скоро вернется.

Она сунула сверток под мышку и уверенным шагом направилась к дому. Однако не успела она сделать и десяти шагов, как обернулась и сказала странному гостю, который так и остался стоять где стоял.

– Хотите чаю, мсье Уйе?

– Друзья называют меня Лавигёр, мадам! Спасибо, с огромным удовольствием! И хорошо бы капнуть туда рома, если, конечно, у вас есть!

– Ром? Думаю, найдется.

В доме их встретил визг Жеральдины – свинки, которую Александер привез из фактории еще осенью. Сначала они собирались зажарить ее на Рождество, но потом решили отложить это мероприятие до Пасхи. Изабель не хотелось даже думать об этом. Она помнила, сколько дней лил слезы ее брат Ти-Поль, когда узнал, что посреди накрытого к Новому году стола лежит на блюде его приятель Блэз, обложенный яблоками и украшенный желе. Чтобы Габриелю не пришлось пережить нечто подобное, она убедила Александера, что рагу из мяса косули, добытой накануне, прекрасно подойдет для праздника, а свинку можно оставить и до весны. Не стоило забывать и о том, что Жеральдина поддерживает чистоту в доме…

Оттолкнув ногой визжащее животное, она указала гостю на лавку, а сама подошла к Мари. Девушка привстала на локте. Лицо у нее было бледное, глаза – мутные. Лоб все еще оставался горячим, но жар, кажется, начал спадать.

– Надеюсь, тебе лучше?

Изабель вздохнула с облегчением. Но в ответ девушка только закашлялась. Изабель собрала мокрые полотенца, которые упали на пол, пока девушка спала, а больная вновь легла, смежив опухшие веки.

– Я приготовлю тебе лечебный чай!

Изабель сунула в очаг полено, подлила воды в чайник и поставила его на решетку греться. Взгляд, брошенный украдкой на гостя, подтвердил ее подозрения: мужчина следил за каждым ее движением.

– Ваш муж траппер?

Она вонзила нож в глыбу сахара, чтобы отколоть несколько кусочков.

– Да, он траппер. Я думала, вы с ним знакомы.

– Я этого не говорил, – с улыбкой возразил мужчина. – Я сказал, что в миссии его знают. А я тут проездом, поэтому не имею чести быть с ним знакомым. Хотя мне сказали, что продажей мехов он сколотил себе приличное состояние…

– Состояние?

Изабель подняла голову. На худом лице мужчины появилось лукавое выражение, которое ей совсем не понравилось. Она обвела рукой единственную комнату и насмешливо произнесла:

– Как видите, мы просто-таки задыхаемся от роскоши!

Лавигёр передернул костлявыми плечами. Постукивая пальцами по столу, он оглядел помещение.

– Так говорят в миссии, мадам!

Изабель нервным движением бросила в фаянсовый заварник горсть чая. Сердце ее тревожно билось, когда она закрыла жестяную коробку, в которой хранились чайные листья, и высыпала тра́вы Микваникве в кастрюльку. Взяв со стола полотенце, она подошла к дымящемуся чайнику. По пути снова пришлось пнуть Жеральдину, которая недовольно похрюкивала возле своей пустой миски.

– А разве этот дом не принадлежал когда-то Голландцу? Так звали одного «буржуа», если я не ошибаюсь…

Он сказал… «Голландец»? Изабель застыла на месте. Она не сразу осознала смысл услышанного, однако неприятные воспоминания не заставили себя ждать. Молодой женщине стало не по себе. Вернувшись к столу, она наполнила кипятком сперва заварник, потом кастрюльку, стараясь при этом не смотреть на гостя.

Лавигёр за это время успел рассмотреть хозяйку дома как следует. Красивая женщина… И волосы такие золотистые, мягкие, так и хочется погладить… Еще следуя за ней к дому, он уловил аромат, исходящий от этих волос. Жаль, что она уже на сносях… Он с удовольствием опрокинул бы ее сейчас на стол. Повезло шотландцу заполучить в свою постель такую курочку!

– Говорят, у Голландца денег было много. И золота тоже.

Рука с заварником повисла в воздухе. Неужели этот человек говорит о ван дер Меере? И при чем тут дом, который ему когда-то принадлежал? Наверное, это какое-то недоразумение! Изабель со стуком поставила заварник на стол перед гостем.

– Не стоит верить всему, что говорят, мсье Лавигёр! Этот дом построил мой муж, и все, что у нас есть, он заработал своим трудом. А что до этого господина Ван дер как-то там, о котором вы упомянули, и его золота, могу вас заверить: муж не имеет к этому никакого отношения. Если бы это было иначе, я жила бы в роскошном особняке, утопающем в зелени, а не в этой хижине, да еще и по колено в грязи!