Свет проклятых звёзд - Летопись Арды

Не будучи затворницей, певица, однако, редко уходила далеко от центра столицы, и новое небольшое путешествие действительно вдохновляло. Когда дорога пошла вверх к мосту через могучий Эсгалдуин, сердце восторженно затрепетало.

— Мы взлетаем, Митреллас! — рассмеялась племянница Саэроса, вскидывая руки и пускаясь бегом по ажурным мраморным плитам. — К самым высоким звёздам! Один взмах, и…

— Мы в лодье Тилиона! — подхватила настроение подруги Митреллас.

Одетые по-походному эльфийки, с небольшими сумками за спинами поспешили к дверям, открывавшим путь наволю.

Лишь ступив на камни моста, Нимродель схватила Митреллас за руки, закружила в танце. Вокруг была тихая, звенящая трелями соловьёв звёздная ночь; сиреневая, чёрная, лиловая и зелёная листва практически не трепетала, лишь воды Эсгалдуина шумели в такт щебетанию птиц.

— Где-то в ладонях тьмы Эа затерян наш мир, — запела Нимродель, — в нём тишина, колдовство и ярчайшие звёзды.

Взмах до Луны —

Крылья бабочек так холодны!

Прячутся тени в сиянье застывших равнин,

Тают в оттенках эмоций.

Мост промелькнул под ногами, мягкая бирюзовая трава обняла стопы, пробралась к оголённой коже между лёгкой обувью и штанами. В ветвях захлопали крылья крупной птицы.

— Взмах до Луны — словно вязкий безумный кошмар.

Так непривычно лететь, боль пульсирует в крыльях.

Взмах до Луны —

Паутину плетут звуки арф,

В пальцы впиваются струн их жестокий металл,

Ноты рассыпались пылью…

Ни одно облако не загораживало Итиль, лишь Завеса Мелиан слегка рассеивала серебристое сияние. Дороги впереди не было, но девушки хорошо знали, куда надо идти. Танцуя между могучими древними и тонкими юными стволами, подруги продвигались в сторону одинокого жилища.

— Не испугает тяжёлая поступь зимы,

В лучшее верить — вот то, что всегда остаётся.

Что бы в себе не таили зловещие сны,

Знает душа —

Крыльев взмах нужен ей до Луны.

Знает душа —

Крыльев взмах нужен ей до Луны,

А там дотянусь и до Солнца.

До цели подруги добрались к полудню. Рассеянный приглушённый свет Анар золотил кроны по-разному: одни становились живее, ярче, другие же, наоборот, начинали казаться бумажными. На таких деревьях практически никогда не селились птицы и зверьки, что наводило на мысль об их иллюзорности. Или, вероятно, древние исполины были мертвы.

Дом кареглазой эльфийки по имени Неллас находился на краю леса у ручья. Здесь, наоборот, кипела жизнь: одинокая дева кормила всех подряд, поэтому к её крыльцу слетались, сбегались и сползались самые разные обитатели чащ.

— Вас тоже угостить? — стоя среди галдящих птиц в простом платье, положив зерно в неукрашенный передник, Неллас улыбнулась гостьям.

— Только не просом, хорошо? — рассмеялась Митреллас, однако хозяйка равнодушно пожала плечами, мол, ну и зря, и отправила в рот несколько зёрен.

— На самом деле, — Нимродель многозначительно указала на сумку, — мы сами тебя угостить собирались. У нас есть ореховые пироги.

Неллас разом высыпала всё просо под ноги, отряхнула платье и поманила подруг в небольшой дом между двух могучих ясеней. Оказавшись за длинным узким столом около открытого окна, певица осмотрелась, будто ожидая слежки.

— Мне нужна помощь, подруга, — Нимродель прищурила глаза. — Мне очень нужно отлучиться, одной, тайно. Прошу, если вдруг кто-то спросит тебя, скажи, что я гощу у тебя вместе с Митреллас!

— Мне не трудно сказать кому угодно и что угодно, — хозяйка налила гостьям нечто ароматно-хмельное. — Жизнь не имеет смысла, поэтому я не вижу причин отказать. Может быть, ты подвергнешь себя опасности, но это не имеет значения. Знаете, жизни ничто не придаёт смысла: ни любовь, ни дружба, ни семья, ни искусство, ни увлечения. Продолжать жить или нет — лишь наш выбор. Хочется — живём. Нет — не живём. Но почему-то нас все постоянно заставляют желать каких-то достижений. Зачем, девы? Ни одна картина не вечна! И несчастный художник обречён видеть её увядание, печалиться сердцем, стараться удержать и воссоздать ускользающее великолепие. Мгновения счастья не повторить, но зачем-то влюблённые снова и снова пытаются это сделать. Жизнь бессмысленна, и если она не нравится такой, как есть, лучше не жить вовсе.

Не до конца поняв смысл сказанного, девушки попробовали необычное вино. Нимродель посмотрела за окно на играющих птиц и зверьков. Каждый раз, общаясь с выросшей среди Тэлери Мориквэндиэ, Нимродель вспоминала давно придуманную песню, которую, однако, почему-то не решалась исполнить для Неллас, хоть и понимала — она не обидится.

«Стою, пою, а кто-то ест, а кто-то спит.

Стою, пою, а свет то гаснет, то горит.

Всё хорошо, и мне не надо

Ни волноваться, ни спешить.

Стою, пою. Пусть кто-то смотрит на меня,

А я пою. Мне в жизни нечего менять,

И всё вокруг идёт, как надо,

Давно успела я понять:

Не лезь на самый верх, не опускайся вниз,

Всего на свете не успеть.

Кого-то манит вверх, кого-то тянет вниз,

А мне приятно просто петь.

Сижу, пою, а мимо время, как река.

Сижу, пою, а надо мною облака,

И всё вокруг идёт, как надо.

Во всяком случае пока.

Лежу, пою. На это стоит посмотреть!

Лежу, пою, хотя могла бы и взлететь,

Но мне и здесь совсем неплохо

Стоять, сидеть, лежать и петь».

— Я пойду. Постараюсь вернуться быстрее, — певица проверила сумку.

— Если встречаешься с кем-то, кого в Дориате ждёт наказание, — чёрные глаза Неллас стали жуткими, — иди с ним в Бретиль. Скажешь, что учишь людей грамоте, а этот эльф там просто случайно оказался. Я бы тоже прогулялась до рощи. И Митреллас, думаю, не отказалась бы. Мы бы подтвердили, что ты с нами, а не с этим преступником.

Нимродель посмотрела на хозяйку дома, ахнула и крепко обняла.

— Спасибо, Нел. Ты — гений.

Примечание к части Песни:

«Взмах до Луны» гр. «Save my name»,

«Стою, пою» В. Сюткин