История разбитых сердец - Estrella Rose

него. — У меня были кое-какие семейные обстоятельства… Знаю, я должен был предупредить вас об этом…

— Семейные обстоятельства? — слегка округляет глаза Альберт и тихо хмыкает. — Ну да! Моя дочь рассказала мне, что у вас за «семейные обстоятельства» были.

— Мистер Сандерсон, пожалуйста, выслушайте меня… — пытается взять слово Терренс.

— И после того, что мне пришлось услышать от нее, я очень сильно разочаровался в вас.

— Дело в том, что я пришел сюда по одному важному делу, — спокойно говорит Терренс. — Я бы хотел поговорить с вами насчет моего дальнейшего пребывания в группе.

— Знайте, молодой человек, я готов закрыть глаза на то, что вы пропустили столько репетиций и намеренно игнорировали мои звонки. И причем Рэйчел даже не знала о том, что вы не появлялись в студии… Однако я не готов прощать вам то, что произошло некоторое время назад.

— Э-э-э… — Терренс слегка прикусывает губу, будто начиная понимать, о чем говорит Альберт, и догадываясь, что Рэйчел уже успела рассказать отцу обо всем, что вчера произошло вчера. — Я понимаю, о чем вы…

— А она сказала, что вы прямо заявили ей о том, что играли с ней в огромную любовь и притворялись, что любите ее, — уверенно рассказывает Альберт, скрестив руки на груди.

— Я могу вам все объяснить… — более взволнованно произносит Терренс.

— Не надо ничего мне объяснять, мистер МакКлайф, — приподнимает руку Альберт. — Мне известно обо всем, что вы сделали с моей дочерью. О том, как подло вы с ней поступили, как жестоко обманули ее, и как играли на ее чувствах. Настоящих, между прочим.

— Это правда, только…

— Кроме того, есть еще один случай, из-за которого пострадала моя девочка. Я о том, что вчера вы встретили свою бывшую девушку, когда пришли вместе с моей дочерью в один клуб. И Рэйчел сказала мне, что та девица напала на мою дочь с кулаками и такого ей наговорила, что у меня волосы дыбом встали. Хотя моя девочка не делала ей ничего плохого и занималась своими делами. Насколько мне известно, та девушка разодрала лицо моей дочери до крови, порвала ее дорогое платье, из-за которого над ней потом смеялся весь клуб, и едва не придушила ее прямо в женском туалете, где не было никого, кто мог бы оттащить эту психованную девушку от нее. Ваша бывшая девушка угрожала Рэйчел и запросто могла убить ее, если бы моей дочери не удалось сбежать оттуда.

— Я все прекрасно понимаю.

— Но я бы еще мог понять ее. Все-таки она ревновала вас к Рэйчел и видела, как вы целуйтесь с моей дочерью. Ладно… — Альберт быстро прочищает горло. — Однако меня расстроил тот факт, что вы не вступились за мою дочь, когда она все вам рассказала вам. Вместе того, чтобы поставить эту Ракель Кэмерон на место, вы отправились к ней для того, чтобы заняться, простите за выражение, сексом.

— Нет, это не так! — возражает Терренс. — Я высказал своей бывшей девушке все, что думаю об этом, и пришел в бешенство, когда Рэйчел рассказала мне, что произошло.

— И сегодня вы без грамма сожаления признались Рэйчел в том, что действительно обнимались и целовались со своей бывшей девушкой. Это что вообще такое? А, мистер МакКлайф? Какого черта вы это допустили? Вы были обязаны уберечь мою дочь от этой истерички, которой точно стоит лечиться. Но Рэйчел не получила от вас ничего, кроме полного игнора.

— Неправда! Я утешил ее и…

— Служанка сказала, что вчера моя девочка вернулась домой очень расстроенная. Когда ее спросили, что случилось, она ничего не сказала и со слезами на глазах ушла в свою комнату. И так и не вышла. Отказалась ужинать и почти ничего не съела утром за завтраком.

— Мне очень жаль, что так вышло, — с грустью во взгляде говорит Терренс.

— Да, я вижу, как вам жаль. — Альберт быстро прочищает горло. — Сегодня утром она думала, что вы немного успокоились и решила навестить вас. Однако Рэйчел встретила не только полное неуважение с вашей стороны и стороны вашей прислуги, так вы еще и отказывались принимать ее и требовали выгнать из дома. А когда она все же настояла, то вы проявляли к Рэйчел агрессию и отказывались с ней разговаривать.

— Это не так! — отрицает Терренс. — Я не был агрессивен с ней, когда она пришла!

— Что, хотите сказать, что Рэйчел мне соврала?

— Я просто попросил прислугу сказать ей, чтобы она пришла попозже и дала мне немного поспать после бессонной ночи. И они сделали то, что я велел.

— Да, но вот моя дочь рассказала мне совсем иную версию. К тому же, она сказала, что в вашем доме с ней все были очень грубы. Всегда. Кто ваши служанки такие, чтобы так разговаривать с моей дочерью? Они — никто! Просто обслуживающий персонал, который обязан выполнять свою работу. А вы никак не реагируйте на полное неуважение с их стороны и отказывайтесь либо приструнить их, либо вообще уволить.

— Не считайте меня грубым, но я сам решу, кого мне увольнять, и кому стоит сделать выговор. Это мой дом и мои служанки, с которым я сам разберусь.

— Также ко всему этому добавляется еще и ваше омерзительное поведение по отношению к моей дочери. И тот факт, что вы причинили ей такую огромную боль, отвергнув ее чувства и глубоко наплевав на них.

— Я больше не мог и дальше быть частью этого шоу и решил прекратить все это.

— Скажите, мистер МакКлайф, а вам не стыдно за это? Не стыдно было так поступать с невинной девочкой?

— Конечно, мне очень стыдно.

— Да? А я думаю, вам не стыдно! Вы думали только о себе и своем благе! Видели, что моя дочка без ума от вас, и решили воспользоваться этим. Приняли ее за глупенькую дурочку, которая сделает для вас все что угодно. Вы вообще в курсе, что Рэйчел вернулась домой вся в слезах? А я еще был дома и только собирался уходить, но перед этим попытался расспросить ее о том, что произошло вчера и сегодня утром. И вот тут-то Рэйчел рассказала обо всем, что вы только что услышали. Служанки с трудом смогли успокоить ее, чтобы она перестала заливаться слезами. Мне было больно смотреть на свою дочь в таком состоянии!

— Извините, мистер Сандерсон, но ваша дочь все немного преувеличила, — уверенно говорит Терренс. — Мои служанки не были грубы к ней, а Ракель не напала на нее первой.

— А, то есть, это Рэйчел спровоцировала вашу бывшую?

— Я этого не говорил.

— Не