Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

А ещё через два дня их накрыл шторм. Ураганный ветер сбивал с ног, холод не давал дышать, и даже гномы не смогли разжечь огонь, чтобы просушить отсыревшую одежду и обувь. Лошади устали. Рик стал совсем вялым, безразлично плёлся позади и тормозил всю группу. Они навряд ли сумели бы выбраться, если бы не их проводник: именно Арне сумел отыскать среди холмов бесформенную каменную хижину, которая служила Сакнусу и другим окрестным жителям охотничьим домиком. Такие строения путешественникам попадались и раньше, но эта неказистая хибара — почти землянка с маленьким загоном для скота позади неё, пришлась особенно кстати. Протёкшую крышу подлатали, навалив на неё пластинок битого сланца, а вскоре развели костёр и наконец впервые за два дня по-настоящему согрелись.

Шторм бушевал уже два дня, и неизвестно было, когда вся эта непогода кончится. Жуга вздохнул, нагнулся и вслед за Яльмаром пролез в дымное нутро натопленной избушки.

Внутри было невероятно душно, но зато тепло. Посередине маленького помещения потрескивал огонь, над выложенным глиной очагом лениво булькал котелок. Всю хижину заполонили запахи гороха, пшёнки и промокших шкур.

— Ноги сырые, голова сырая, — пробурчал Вильям, с неудовольствием разглядывая травника. — Какого чёрта ты там шлялся столько времени?

Жуга ничего не ответил.

Бард с Хансеном расположились у окна, затянутого тонким и промасленным пергаментом. В двух местах пергамент разодрался, отогнувшиеся уголки легонько трепетали на ветру. Натерпевшиеся от холода путники сначала порывались их зашить, но Арне их отговорил: дырочки, как выяснилось, были сделаны нарочно, чтоб сочился свежий воздух. Вильям еле слышно пощипывал струны лютни, Хансен дремал, привалившись к бугристой стене. Дракон занял весь дальний угол и хорошо хоть вылезать оттуда не особенно стремился. Остальные разлеглись кто где, подложив под рёбра одеяла и охапки старого сухого дёрна, в изобилии наваленного в хижине. Гномы спорили о чём-то на своём гортанном языке, спорили негромко, но с жаром — Жуга успел увидеть, как Орге сделал странный жест, как будто указывал одновременно на землю и на небо, потом плюнул в костёр и умолк, отвернувшись и нахохлившись, словно большой неряшливый воробей. Из груды одеял сердито поблескивали его маленькие выцветшие глазки. Завидев травника, все с облегчением задвигались и помаленьку сгрудились вокруг котла, а когда с едой было покончено, стали располагаться ко сну.

В хижине был маленький светильник, слепленный из глины, но всё масло из него путешественники выжгли ещё в первый день, когда пытались развести костёр. Жуга подбросил дров в огонь и смерил взглядом кучу сложенного рядом плавника. Нахмурился. Запас топлива не внушал опасений, но под утро могло похолодать. К тому же ветер сегодня был особенно силён. Жуга помедлил и потянул с потолочной перекладины свою меховую куртку.

— Ты куда? — вскинулся Хансен. — Не нагулялся, что ли?

— Пойду дров пособираю, — сказал Жуга. — А ну, как до утра не хватит.

— Не надо, — Арне вдруг помотал головой. Все посмотрели на него. — Хватит с нас той сырости, которую вы принёсли. Всё равно под утро выйдем в путь. Соберём дров для тех, кто будет ночевать здесь после нас, и сразу пойдём.

— Под утро? В путь? — воскликнул бард. — В такую-то бурю? Ты с ума сошёл!

— Ветер утихнет.

Вильям с сомнением поскрёб в отросшей бороде. Поймал блоху, поморщился и щёлкнул ею меж ногтей. Потряс рукой.

— Что-то верится с трудом, — сказал он. — Уж больно здорово завывает. Откуда знаешь?

— Нам ещё долго идти? — перебил его Жуга. — Где он, этот Гейзер?

Мальчишка перевёл свой взгляд на травника.

— День, — он помедлил. — Может, два. Ветер утихнет. Если присматривать за костром, до утра дров хватит.

— Я присмотрю, — сказал Ашедук.

Усталость брала своё. Жуга кивнул, повесил куртку обратно и заёрзал, раскладывая на полу мозаику пружинящих пластов сухой травы, стараясь, чтоб комья глины не так сильно врезались в бока. Стянул с ног меховые сапоги, подложил под голову свой мешок, закутался в одеяло и закрыл глаза.

Холод и усталость притупили острый коготок тревоги.

Если гном брался поддерживать огонь, за костёр можно было быть спокойным…

Спокойным…

* * *

Проснулся травник от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыл глаза и разглядел склонившийся над ним неясный силуэт. Волосы у человека были белые.

— Тил, ты?

— Вставай, — угрюмо сказал Телли вместо ответа.

Травник сел и огляделся. В хижине было темно — маленький эльф растолкал травника задолго до утра. Костёр почти погас, светились только несколько угольков. Фигуры спящих можно было различить с трудом.

— Что случилось?

— Гномы ушли.

— Что?!

От возгласа травника стали просыпаться остальные. Приподнял голову Вильям, зашевелился Хансен. Яльмар так и вовсе подскочил и схватился за топор. Жуга торопливо нашарил в темноте подсохшие за ночь дрова, подбросил их в очаг и раздул огонь.

Орге с Ашедуком в доме не было.

— Я ничего не понимаю, — Жуга с силой потёр виски и потряс головой. — Как ушли? Зачем ушли? Ты это видел?

— Нет, я от холода проснулся… Где твой меч?

Жуга обернулся и похолодел — мешка в изголовье его постели не было.

— Мешок… — пробормотал он, поднял взгляд и вздрогнул, натолкнувшись на холодный антрацит внимательных эльфийских глаз. Казалось, Телли именно этого и ожидал, и потому нисколечко не удивился. Все переглянулись. Яльмар громко и замысловато выругался.

— Яд и пламя, Тил, они забрали мой мешок!

— Мой тоже, — хмуро ответил тот.

— Но… там же меч!

Эльф медленно кивнул.

— Они забрали меч, — словно бы прислушиваясь к самому себе повторил он. И, помолчав, добавил: — И АэнАрду.

Несколько мгновений в хижине царила тишина. Все молча переваривали новость. Затем Жуга вскочил и суматошно заметался, собирая вещи. Стряхнул с подошв приставшие комочки мха и принялся натягивать сапоги.

— Ты что, всерьёз намерен их догнать? — спросил Хансен.

— А ты что предлагаешь? — огрызнулся тот, остервенело затягивая ремни. — Сидеть и ждать, пока они к нам сами придут? Одевайтесь. Они не могли уйти далеко.

— Эй, Лис, остынь! — нахмурился Яльмар. — На камне следа не найдёшь. Откуда тебе знать, куда они пошли?

Казалось, фраза Яльмара заставила травника на миг задуматься, но — только на миг. Он помотал головой и потянулся за курткой.

— Нет, я пойду. Я должен их догнать. Найду какую-нибудь гору повыше, может быть, оттуда разгляжу…

Хансен вскочил.

— Жуга, перестань! Ты ничего не сделаешь, ты только всё испортишь…