«...И ад следовал за ним» - Стивен Хантер

Наконец вода пришла, и пришла она крадучись. Эрлу вспомнились японские морские пехотинцы, кравшиеся сквозь туман, искусно используя складки местности, — гении скрытности и бесшумности движений. Мгновение назад черной воды еще не было здесь — и вот она появилась, хотя сначала ее присутствие выдавало лишь какое-то странное ощущение мерцающей ряби или вибрации; но затем вода уже была повсюду, неудержимая, беспощадная, могучая в своей безмолвной настойчивости. Она не бежала, не бурлила, не поднимала белую пену; она не вздымалась волнами и валами. Вода просто разливалась среди деревьев, прибывая с дьявольской скоростью, и за считанные секунды почва полностью исчезала из виду и оставались только деревья, торчащие из черной воды. Течение было сильным, ибо на поверхности быстро проносились сломанные ветки, вырванные с корнем кусты и время от времени трупы мертвых животных.

Эрл понял: пора.

«Ну же, давай, черт бы тебя побрал!» — мысленно произнес он, соединяя два зачищенных провода. Наконец сверкнула искра, маленькая полоска света, которая разорвала хаос мрака, обосновавшегося под приборной панелью. Двигатель старой лодки чихнул, дернулся, выплюнул облачко густого сизого дыма и заревел, пробуждаясь к жизни.

Эрл повел плоскодонку на середину реки, надеясь, что в спокойной воде не прячутся скрытые преграды, обойти которые можно только по секретному фарватеру (когда он совершал свое первое плавание на той же лодке, эти моменты его не особенно интересовали). Еще он тревожился, что обрушившаяся плотина приведет к возникновению новых течений, которые могут утянуть лодку на дно.

Старая плоскодонка рассекала черную воду под ночным небом, усеянным яркими звездами. Эрл вел лодку по прямой к противоположному берегу, где было безопаснее всего.

Оглянувшись, он увидел, что вода поглотила «дом утопленников». Приливная волна размыла основание; сарай отчаянно сопротивлялся, но в конце концов сдался и рухнул, исчезнув в мутном потоке.

Взошло солнце. Ослепительные лучи, пробиваясь с востока, озарили водную гладь миллионами бликов. Вскоре над горизонтом показался сам огненный диск, и небо быстро сменило цвет, став из черного свинцово-серым, затем тускло-синим и наконец ярко-голубым.

Быстро рассвело. Эрл следил за облаками птиц, круживших над противоположным берегом, хотя слово «берег» уже не совсем соответствовало действительности. Остатки плотины еще держались, но кое-где под действием естественных сил, постичь которые было трудно, насыпь обрушилась, и новые потоки воды устремились в низину, где была расположена Фиванская исправительная колония штата Миссисипи (для цветных).

Эрл взял курс на юг, в сторону города, точнее, того, что от него осталось. Таким образом, ему пришлось проплыть вдоль всей колонии. Эрл внимательно смотрел по сторонам, изучая степень разрушений. Они были значительными. Из четырех сторожевых вышек с пулеметами уцелела только одна, остальные уступили напору воды; да и та, что еще стояла, опасно накренилась, готовая в любой момент рухнуть. Повсюду бушевала вырвавшаяся на свободу река, и тем не менее кое-где к небу еще поднимались струйки дыма, отголоски ночных пожаров. А над всем этим кружились птицы, пытаясь найти себе новый кров.

Проплывая мимо того места, где должны были находиться особняк, контора и «дом порок», Эрл ничего не увидел. Но разумеется, ему никогда не приходилось смотреть на эти здания со стороны реки, так что он не смог определить, разрушены ли они. Однако оттуда доносился гул прибывающей воды, и Эрл убедился, что все эти строения будут затоплены.

Последняя миля пути оказалась спокойной. По столбам дыма, поднимающимся над Фивами, Эрл определил, что и в самом городке тоже по каким-то причинам вспыхнул пожар. Но вот наконец он увидел то, ради чего спускался вниз: плот, который медленно тащился вдоль берега против течения, на нем трое сварливых белых стариков с шестами, громко ругающих друг друга, еще один старик на носилках и девушка, стоящая чуть поодаль.

Сорвав с головы ковбойскую шляпу, девушка замахала Эрлу. Увидев, что она осталась в живых, Эрл внезапно ощутил прилив радости. Если честно, за одну Салли он переживал больше, чем за всех стариков.

— Эй, держитесь, я уже спешу! — окликнул Эрл тех, кто находился на плоту.

— Проклятие, Эрл, где ты раздобыл эту чертову лодку?

— Забрал ее ночью в одном месте. Подождите, сейчас я приму всех вас на борт.

— Осторожнее, с нами есть еще пятый.

Эрл не сразу понял, что имеет в виду Элмер, но затем он разглядел на плоту еще один гроб, который не использовался в качестве понтона.

— О черт! — выругался он.

Приблизившись к плоту, Эрл убавил обороты двигателя, опасаясь заглушить его совсем. Элмер и Билл, ухватив лодку за борт, подтянули ее к плоту, и оба плавательных средства застыли бок о бок посреди реки. Затем Чарли и Салли помогли Джеку перебраться на лодку, и хотя старику было трудно управляться с одной рукой, поскольку вторая была туго прибинтована к туловищу, в остальном он выглядел вполне здоровым. Крепкий, жилистый старикашка. После этого Элмер и Билл, подняв гроб, поставили его на борт лодки и столкнули дальше, где гроб приняли Чарли и Салли, опустившие его на дно. И наконец Элмер и Билл перебросили в лодку все оружие и перепрыгнули сами.

Они отпустили плот, и Эрл, описав крутой поворот вправо, развернулся против течения. Теперь река не подгоняла старую плоскодонку, а препятствовала ее движению, однако Эрл вел осевшую под тяжестью новых пассажиров лодку туда, откуда пришел. Светало; жара усиливалась.

— Рад видеть тебя, Эрл, — сказал Элмер. — Мы до смерти устали возиться с этими чертовыми шестами, а проклятый Чарли все время сачковал. Ну и от Джека, разумеется, тоже никакого толку не было.

— Черта с два не было. Эти двое старых болванов, по сути дела, заставили меня толкать плот в одиночку.

— А что случилось с мистером Эдом? Его зацепила пуля?

— Нет, сэр, он не получил ни царапинки. Мистер Эд сошелся лицом к лицу со своими противниками и уложил всех. Он объяснил цветным, как строить плоты, и негры вот уже несколько часов назад уплыли из города вниз по реке. А потом старик Эд мирно скончался с улыбкой на лице, сидя в кресле-качалке. Если так можно выразиться, он ушел в ночь и не вернулся.

— Мне очень жаль, Салли. Я даже не мог себе представить...

— Эрл, не берите в голову. Но что случилось с вами, во имя всего святого? У вас такой вид, будто вы сунули лицо в мясорубку.

— Так, померялся силой с одним типом.

— Пусть управление лодкой возьмет на себя кто-нибудь другой, а вы, Эрл, идите сюда, и я зашью вам ухо, а то оно полностью оторвется и вы станете похожи на уродца из передвижного цирка.

— Я...

— Эрл, делайте, как я говорю.

Эрл не стал больше спорить. За штурвал встал Чарли. Эрл сидел неподвижно, пока Салли орудовала иголкой с ниткой, пришивая ухо к скальпу. Боль была адская и все же несравнимая с той, какую он испытал, когда девушка обработала рану обеззараживающим средством, которое обожгло рассеченную плоть адским огнем.