Медленные пули - Аластер Рейнольдс

– Не совсем.

– Стоянка Кроува уже почти исчезла, а через сто лет ее совершенно забудут. Моря поднимутся, Марс покроется растительностью. Новая цивилизация будет процветать и благоденствовать. Ты, Юкими, вольешься в нее, когда подрастешь. Увидишь чудесные вещи и сможешь рассказать внукам, каким был мир до того, как трансформ-облака закончили свою работу. – Коракс улыбнулся. – Я тебе завидую. Я прожил долгую жизнь – лекарства мне доставались не лучшие, зато, по крайней мере, вовремя, – но она подходит к концу. Если повезет, ты переживешь меня на века.

Юкими вспомнила обо всем в своей жизни, что случилось не так, как ей хотелось.

– Вряд ли мне повезет.

– Я так не думаю. Тот корабль мог увезти тебя в Миланкович. Что тогда было бы с тобой?

– Хм, – хмыкнула Юкими, которую этот довод не убедил.

– Есть у меня одна идея, – проговорил Коракс. – Появилась она вскоре после того, как я нашел это место и это здание. Марс сейчас меняется, уровень моря повышается. Но так будет не всегда. В один прекрасный день – через тысячу лет или через десять тысяч – вода снова уйдет. Люди к тому времени возьмутся за другие планеты и, возможно, позволят Марсу вернуться в исходное состояние. Так или иначе, Стоянка Кроува проступит из-под воды. А это здание по-прежнему будет здесь и останется герметичным.

– Вы не можете знать наверняка.

– Сомнений почти нет. Шансов уцелеть у этого здания больше, чем у всего, что есть на Марсе сейчас, и у всего, что появится. Скоро здесь будут леса, а там, где нет лесов, – густонаселенные города. На Марсе будут и погода, и грозы, и история. Только этому зданию ничего не страшно. Оно – ближайшее подобие капсулы времени. Поэтому мы сюда и приехали. – Коракс ввел несколько команд на пульте управления и тяжело поднялся. – Помнишь шлем, который я нашел? Он принадлежал Кроуву, одному из первых исследователей Марса.

– Вы уверены?

– Да, вполне. Как я уже говорил, у шлема богатая история. – Коракс сделал паузу. – Я положу шлем в то здание. Он – часть прошлого, напоминание о том, каким был Марс. Не кусок металла и пластика, а исторический документ, живое свидетельство. Я показал тебе лишь малую часть хранящегося в нем. Старый дурак оставил тысячи часов футажа, а еще записи в журнале – куча мыслей, изложенных для потомков. Стариковская болтовня… но вдруг она кого-нибудь заинтересует? Все это добро сохранится в шлеме до того времени, когда его найдут.

В представлении Юкими будущее ограничивалось семнадцатилетием, когда она получит вожделенный доступ в дополненную реальность. Дальше все было покрыто мраком. Века, тысячелетия – какая разница?

– А в этом добре разберутся?

– Ну, может, не сразу, – допустил Коракс. – Именно для этого существуют историки и археологи. Я тут подумал: раз мы оставляем одну памятку, почему бы в дополнение к шлему не оставить еще одну?

Юкими задумалась.

– Вы о моем компаньоне?

– Твои мысли и наблюдения не менее ценны, чем записи Кроува. Разумеется, ты будешь скучать по дневнику. Возможно, придется объясняться с сестрой, когда она выяснит, что случилось с твоим компаньоном. Если, конечно, ты скажешь ей правду. Но пока подумай о том, какой поступок ты можешь совершить. Ты отправишь послание в будущее. Подарок из прошлого для марсианской цивилизации, которой еще не существует. Чем бы все ни обернулось, ты оставишь свой след.

– Мои мысли никого не интересуют, – возразила Юкими.

– Не прибедняйся! Кстати, есть время сделать еще одну запись. Расскажи, как попала сюда. Расскажи, какое у тебя сегодня настроение; расскажи, почему вчера сбежала из дома. Злись. Грусти. Дай волю чувствам!

– Мне легче не станет.

– Станет, честное слово! В самую трудную минуту ты скажешь себе: «Один невероятный поступок я совершила. Ничего подобного никто не делал и никогда не сделает. Поэтому я особенная».

Юкими подумала о компаньоне. Потрепанный, не самый умный на свете, но это подарок Ширин, и Юкими его любит. Он напоминает о старшей сестре, о том как весело им было, прежде чем Ширин охладела к детским играм и стала смотреть в небеса, мечтая о переустройстве миров.

А вот Ширин своим компаньоном дорожит? Легко было ей обещать перед отъездом, что она выполнит свои обязательства. Порой Юкими казалось, что сестра вспоминает о дневнике, лишь когда угрызения совести заставляют отправить очередное сообщение.

– Не знаю, как ты, а я наш уговор не забывала, – сказала вслух Юкими. Она не выпускала компаньона из рук с тех пор, как показала ему озеро.

– Хочешь побыть одна? – спросил Коракс.

Юкими кивнула.

Девочка осталась в багги, а Коракс взял шлем, компаньона и побрел к герметичному зданию. Из багги он выбрался в водолазном скафандре, снова превратившись в монстра. Сделал несколько шагов, обернулся и помахал рукой. Юкими помахала в ответ. Лица его видно не было, но теперь она знала, что под жутким скафандром – Коракс, и не боялась. Коракс относился к ней по-доброму и в какой-то мере понимал ее переживания.

Коракс проник в здание через входной шлюз. Из-за двери вылетели пузыри, потом все стихло. Юкими подумала, что Коракс быстро оставит шлем с компаньоном и вернется, – тем более в здании он уже бывал.

Багги пришел в движение.

Старт получился внезапным, но целенаправленным: дело было не в подводном течении и не в ослабших тормозах. Багги начал разворачиваться, чтобы ехать в обратном направлении. Это же неправильно! Юкими беспомощно смотрела на панель управления с множеством кнопок, ручек и рычажков. Куда тут нажимать? Горела красная панель, очевидно обозначавшая аварийную остановку. Юкими шлепнула по ней ладонью – ничего не случилось, – потом еще раз и еще. Девочка схватила рычаг управления, которым пользовался Коракс, дернула его вправо, затем влево. Машина не откликалась; она уже выбиралась из озера, вода стекала с опустившейся крыши.

– Стой! – крикнула Юкими. – Коракс еще не вернулся!

Либо тупой багги не мог оценить ситуацию, либо Коракс запрограммировал его так, чтобы игнорировать Юкими.

Наконец багги оказался на берегу. Едва зыбь улеглась, Юкими увидела очертания Стоянки Кроува. Здание осталось на месте. Ничего не изменилось. Но теперь под водой, в герметичном здании, был Коракс, облаченный в водолазный скафандр.

Юкими вспомнила, как перед выходом из багги старик набивал команды на панели управления. Он велел машине через определенное время вернуть ее к Скреперу?

Потрясенная до глубины души, Юкими понимала, что сделать ничего не может. Остаток пути она просидела молча.

Флайер прилетел вскоре после того, как багги вернулся в чрево Скрепера. Одна-одинешенька, едва способная разговаривать, Юкими сидела в пищеблоке Скрепера, когда со стороны аппарельного въезда послышались шаги. Коридор был длинным, но металлический пол так и гудел. Вскоре в пищеблок вошли двое взрослых – моложавый мужчина с тяжелой сумкой в руках и мрачный, обеспокоенный отец Юкими. Девочка приготовилась к взбучке, а отец бросился к ней и обнял.