Дарвинизм в XXI веке - Борис Жуков

Тем не менее грамотные, образованные, трезвомыслящие люди не только продолжают повторять эту бессмысленную фарисейскую фразу, но и пытаются заменять ею точные и содержательные формулировки в чужих текстах. А школьнику, сказавшему на уроке, что человек произошел от обезьяны, чересчур ревностный педагог может и оценку снизить.

Вопрос о причинах такого рвения приходится оставить психологам. Неужели мысль о предке-обезьяне так невыносима даже сегодня, спустя полтора века после обнародования теории Дарвина? Даже согласившись признать свое родство с обезьянами, настырное массовое сознание цепляется за возможность представить это родство хотя бы не прямым. Пусть, мол, между нами и ими будет еще хоть кто-нибудь. Ну хотя бы пустое место, риторическая фигура, создающая впечатление, что там кто-то есть. Или в каждом из нас живет маленькая девочка из воспоминаний протоиерея Михаила Ардова, которая гордо просветила почтенного епископа, что «человек произошел от обезьяны», но горько расплакалась, услышав в ответ: «Твою маму как зовут? Наташа? Ну, передавай привет своей Наталье Обезьяновне!»?

Справедливости ради необходимо добавить, что утверждение «человек произошел от обезьяны» тоже содержит некоторую пресуппозицию, как бы намекая, что человек, став человеком, перестал быть обезьяной. Разумеется, это, строго говоря, неверно: несмотря на то, что человек обладает целым рядом уникальных черт (в том числе чисто биологических), его принадлежность к обезьянам не подлежит сомнению. Так что строго корректной была бы формулировка «человек произошел от другого вида обезьян» или какая-нибудь подобная[299].

Но не будем углубляться в эти дебри — вот это уж точно вопросы не биологии, а филологии. В конце концов, сегодня слово «обезьяна» не имеет строго систематического значения[300]. И коль скоро в массовом сознании логическое отношение «человек — обезьяна» воспринимается не как родо-видовое, а как альтернативное, в рамках такого восприятия утверждение «человек произошел от обезьяны» безусловно справедливо.

Ну а теперь давайте вкратце вспомним, от каких именно обезьян и через какие «недостающие звенья» мы произошли, где и когда это имело место и как вообще случилось.

Как просто и ясно было все в школьном учебнике нашей юности!

Человекообразные обезьяны и ископаемые существа послушно выстраивались на его странице в правильный ряд. У каждого участника этого парада осанка была немного прямее, череп — немного больше, а челюсти — короче, чем у его предшественника. Замыкал (или, наоборот, возглавлял) эту колонну, разумеется, венец творения — Homo sapiens, обладатель самого большого мозга, самой прямой спины и самых маленьких челюстей.

Сегодня эта знаменитая картинка более популярна у карикатуристов, чем у ученых. За последние 25–30 лет наука о происхождении человека — палеоантропология — узнала больше нового, чем за все предыдущие 100 лет своего существования. Редкий год проходит без открытия новых ископаемых предков и родственников человека. Общее число известных науке видов гоминид (так называют представителей человеческой эволюционной ветви) перевалило за два десятка, причем некоторые из этих видов представлены многими сотнями экземпляров. Не говоря уж о находках известных форм в тех местах и временны́х слоях, где их прежде не находили, о сопутствующих находках (орудий, следов огня и т. п.) и об успехах смежных наук — от исследований поведения человекообразных обезьян до сравнения ДНК человека и его родственников.

С одной стороны, такое обилие новых знаний не может не радовать, с другой — новые факты не столько проливают свет на старые загадки, сколько норовят загадать новые. Уже ясно, что биологическая история человечества мало походила на трамвайный маршрут с единственной колеей и несколькими промежуточными станциями. В ней было множество зигзагов, развилок, тупиковых ветвей и параллельных линий.

В общих чертах эволюционную историю человека ученые сегодня представляют примерно так. Давным-давно, около 20 миллионов лет назад, жили проконсулиды — примитивные человекообразные обезьяны. Они обитали в тропических лесах Старого Света, которые в ту пору покрывали гораздо более обширные пространства, чем сегодня — почти всю Африку, огромные территории в Азии и даже южную Европу и Закавказье. Про диету и образ жизни этих древних обезьян сегодня можно только гадать, но, вероятнее всего, они были существами стайными, дневными и неспециализированными в еде. Проще говоря, ели все, что легко добыть и переварить: фрукты, орехи, насекомых, яйца, при случае — мелких позвоночных и т. д. Их жизнь была тесно связана с деревьями, но немалую часть времени они проводили и на земле. Проконсулиды жили на разных континентах, но к нашей истории имеют отношение только африканские.

Цепочка событий, приведшая в конечном счете к нашему появлению, начинается с изменений климата. Около 15 миллионов лет назад климат Африки начал становиться суше. На большей части континента, а особенно на востоке его — между Индийским океаном и великими африканскими озерами — массивы влажных тропических лесов стали постепенно сокращаться. Во владениях обезьяньих стай незаметно появились проплешины, через которые нельзя было перебраться по веткам — нужно было спускаться на землю. Постепенно таких мест становилось все больше, бескрайний когда-то лес распадался на тающие островки, и обезьянье население, не покидая родных мест, в конце концов очутилось в саванне, покрытой травой, кустарником и редкостойными сухими рощами. Впрочем, это происходило не везде — на западе Африки лес оставался лесом, и тамошние обезьяны продолжали жить в привычных условиях. Так около 7 миллионов лет назад разошлись эволюционные пути наших предков и предков наших ближайших современных родичей — африканских человекообразных обезьян.