Закон негодяев - Чингиз Абдуллаев

— Не беспокойтесь, товарищ Чижов, — сказал вдруг Хотивари, —в этом деле мы на вашей стороне.

Они вышли из кабинета, плотно закрыв дверь. Они не успелидаже дойти до конца коридора, когда Чижову позвонил Морозов.

— Слушай, Чижов, — сказал прокурор своим привычнымпокровительственно-пренебрежительным тоном, — ты смотри, дров не наломай в делеМосешвили. Его завтра хоронить будут, так ты пока на дачу к покойному не езжай.

Дай людям осмотреться, придти в себя. Да и вряд ли тамчто-нибудь можно найти.

Ты все понял?

— Понял, Вячеслав Николаевич, — ему очень хотелосьрассказать прокурору, откуда именно звонил Хотивари. Но делать этого былонельзя. Морозов не простил бы подобного публичного унижения. И Чижов, стиснувзубы, промолчал.

Когда он положил наконец трубку, его взгляд упал на лежавшиеперед ним протокол вскрытия и сопроводительные письма с подписями экспертов.Он, резко подвинув к себе телефон, набрал номер Гребнева.

— Аркадий Федорович, — сказал он, — это Чижов вас беспокоит.Из прокуратуры Киевского района. Сегодня вы проводили паталогоанатомическоевскрытие тела погибшего Мосешвили.

— Да, — подтвердил старый эксперт, — а в чем дело?

— Вы сами присутствовали на вскрытии?

— Не совсем, — немного замялся Гребнев, — мне рано утромпозвонили, попросили приехать. Я не мог отказать. Когда я приехал, вскрытие ужезаканчивалось. Но протокол верный, там все правильно — два пулевых ранения. Заэто я ручаюсь.

— А кто вас попросил приехать?

— Это важно для вашего следствия?

— Честно говоря, очень.

— Полковник Изотов. Лично звонил, а что здесь плохого? Ончасто меня просит приехать, посмотреть. Не вижу никакого криминала.

— Это вы давали разрешение на выдачу тела?

— Конечно, нет, — Гребнев даже рассердился, — вы же знаете,что я не имею права этого делать. Тогда почему спрашиваете?

— Простите, Аркадий Федорович, я не хотел вас обидеть.Большое спасибо.

До свидания.

Положив трубку, он минут пятнадцать просидел молча, глядя надокументы.

Полковник Изотов был первым заместителем начальника УВДгорода Москвы и лично курировал работу уголовного розыска. Он Даже не знал,стоит ли звонить после этого Михееву. Но наконец решился. Набрал номер. Трубкувзял сам Михеев.

— Константин Игнатьевич, — сказал убитым голосом Чижов, —выезд на дачу Мосешвили отменяется.

— Почему? — спокойно осведомился Михеев. Он был готов кподобным поворотам.

— Приеду, расскажу, — пообещал Чижов.

— Хорошо, — довольно хладнокровно согласился Михеев и вдругдобавил, — я же тебе говорил. Это дело попортит нам много крови.

В белом «мерседесе» по-прежнему слышали каждое их слово.

В райцентр Джафаров добрался с огромным трудом. Пришлосьждать рейсового автобуса до соседнего района Имишли. Автобус отправился изгорода с трехчасовым опозданием и в дороге дважды останавливался. Затем вИмишли пришлось долго сидеть в районной прокуратуре, ожидая, пока найдутпопутную машину в Бейлаган. Наконец к полудню нашли какой-то грузовик, но едваони выехали мотор вдруг начал дымить, и водитель, у которого вообще-то не былоникаких дел в Бейлагане, еще около получаса возился с плохо управляемой машиной.Наконец, когда они тронулись, был уже пятый час дня. Через полтора часа ониприехали в райцентр.

Раньше он назывался по имени сподвижника и соратника«великого вождя» товарища Жданова. И хотя сам товарищ Жданов никогда неудостаивал своим посещением небольшого пограничного азербайджанского городка,тем не менее, власти в Москве и в Баку сочли возможным и правильным назватьцелый район именно в его честь. Жданову повезло гораздо больше, чем многимдругим соратникам великих свершений. Он вовремя умер, и таким образом сумелостаться в истории еще на сорок лет, пока начавшаяся волна ниспровержений невыбросила его имя из географической карты Азербайджана.

В райцентре Джафарова, конечно, никто не ждал. В прокуратурек этому времени сидел только сонный дежурный, толком не понимавший, чего хочетприехавший из Баку следователь. Пришлось идти в местную администрацию. Тамповезло больше. Руководитель или глава, как их теперь называли, местнойадминистрации Эльдар Касумов был уже предупрежден о его визите из Баку. Онрадушно принял гостя, предложил чаю.

В Азербайджане, где традиционно уважали старших, Касумов былнепростительно молод — ему шел сорок третий год. Но вдобавок к этому недостаткуон имел еще один — он и выглядел непростительно молодо, словно случайнозабежавший сюда, в исполком, один из бывших комсомольских вожаков района.

Касумов действительно десять лет назад возглавлял райкомкомсомола, и с тех пор навсегда сохранил какой-то отчаянный задор и цепкуюхватку в работе.

Высокий, красивый молодой человек сразу понравилсяДжафарову. Он был примерно одного возраста с Мирзой, и они быстро нашли общийязык.

— Как там у вас положение, — тревожно спрашивал Касумов, —все спокойно?

— Пока да, — вздохнул Джафаров. В последнее время в Бакуперевороты случались один раз в год, попытки — два раза, имитации попыток — ещестолько же. Жители республики за четыре года после развала страны имели трехПрезидентов, двух исполняющих обязанности Президентов, около десятипремьер-министров и столько же правительств.

И если на судьбе Джафарова эти изменения как-то малосказывались — он как был следователем, так следователем и остался, то дляКасумова они были первостепенными. При одном из Президентов его сняли с работы,при другом даже посадили в тюрьму, при третьем его назначили руководителемрайонной исполнительной власти. Он хорошо знал, что в случае изменения власти вБаку его ждет неминуемая отставка. Каждый новый лидер приводил свою собственнуюкоманду.

Правда, об этом догадывался не только Касумов. Каждыйместный руководитель, каждый министр, каждый более или менее крупный чиновник вреспублике понимали, что с изменением власти, с приходом очередного лидера, онимогут потерять все.

И поэтому первоочередным лозунгом дня был лозунг —обогащайтесь. Обогащайтесь любой ценой, сегодня, сейчас, немедленно, иначезавтра будет поздно. Общая обстановка безвластия, почти опереточных переворотовделала людей проходимцами, превращая в ненасытных стяжателей и разрушителей. Нафоне этого дикого разгула чиновников Касумов был порядочным человеком, большедумавшим о судьбах жителей района, чем все его предшественники вместе взятые.Это не означало, что Касумов был идеально честным человеком. На зарплату вдесять долларов нельзя было жить ни при каких условиях. Просто он был, как любилиговорить в республике «инсафлы» — «совестливый» и не занимался вымогательствомтам, где действительно мог и должен был помочь.