Эта больная любовь - Джесси Холл

челюсть и полные губы, он тянется за спину, доставая что-то из заднего кармана. Я вдыхаю, когда он помещает одну спичку между зубами, как сигарету, и направляет конец ко мне.

Сера. Запах. Именно этот запах теперь напоминает мне о нём.

— Возьми, — говорит он сквозь зубы.

Он заставляет меня так нервничать. Я в ужасе, но в то же время так сильно заинтригована.

Моя рука медленно поднимается, и я тяну за конец спички и забираю её из его губ, осторожно, чтобы не коснуться их при этом. Он пристально смотрит на меня, и я вижу движение его горла, горла, которое, при ближайшем рассмотрении, покрыто татуировкой в виде чёрной розы.

Я никогда не видела никого, похожего на него. Я не знаю никого, похожего на него. Вопросы снова мучают мой разум, когда я пытаюсь собрать воедино, кто он такой, почему я чувствую знакомую близость в его присутствии, почему я доверяю ему.

— Пойми, Брайони, я — воздух для твоего огня. Всё, что тебе нужно сделать, это раздуть пламя, — его взгляд падает на спичку в моей руке и поднимается обратно. — Заканчивай.

Он раздаёт свои приказы сквозь стиснутые челюсти, в его тоне чувствуется холодность.

Натянув маску, он поворачивается и идет обратно по лестнице из подвала. Я смотрю на спичку в своей руке, его слова снова впиваются в меня своими когтями. Символизм, который он постоянно использует, — это странное зеркало его собственной правды или же расчетливая игра, направленная на то, чтобы обмануть меня.

Я беру спичку и ударяю ею о кирпичную стену за раковиной. Пламя вспыхивает в воздухе, сера загорается. Я сделала свой ход. Я раздула пламя. Бросив спичку в раковину, одежда быстро загорается, и я смотрю на яркое оранжево-красное свечение, чувствуя странный комфорт в его пламени.

* * *

Позже, тем же днём я слушаю, как Мия болтает по телефону о всякой ерунде, наблюдая за задним двором через окно своей спальни. Неверие и гнев наполняют меня от того, что Эроу шантажировал меня, втянув в свою паутину разрушения. Пришло время разработать план против него.

— Оливия сказала, что она ожидает, что Терранс пригласит её на губернаторский бал, но что он, вероятно, выберет Эрин, потому что она отсосала ему в машине в прошлую пятницу вечером. Ты можешь в это поверить?

— Во что? В то, что он выберет Эрин вместо Оливии?

— Нет, — она насмехается с отвращением. — В то, что Эрин так с ним поступила? Её теперь все называют городской шлюхой на Facebook, с тех пор как их поймали на той парковке.

Вот как это происходит. Любой человек, особенно женщины в нашем обществе, подвергается за это наказанию. Мужчины — не так сильно. Секс — это не то, о чем мы говорим вслух. В браке эта интимная часть отношений остается за закрытыми дверями, в стороне от тем для разговоров. Но это приемлемо. Что не приемлемо, так это прелюбодеяния, и как только ты получаешь титул городской шлюхи, твою душу уже не спасти. Последствия такого поступка навсегда подорвут твой авторитет как женщины Господа в нашей церкви.

Прощение, о котором они так любят говорить, приходит только к тем, кто решил прожить свою жизнь для Господа. Подобный поступок? В их глазах это практически непростительно. Ты можешь пройти через акты покаяния, но никогда не сможешь занять место в общине как человек, достойный уважения или истинной ценности.

Именно здесь мои внутренние убеждения вступают в конфликт. Я не считаю своего Бога тем, кто не прощает, но церковь и её члены хорошо знают, что такое пятно на женщине никогда не будет смыто.

— Интересно, почему она это сделала? — спрашиваю я вслух. — Я имею в виду, что если они собирались заняться чем-то настолько сокрушительным для их репутации, почему бы просто не пуститься во все тяжкие и не заняться сексом?

— Брайони! — Мия задыхается на другом конце.

— Ну, я серьезно. Почему нет? Почему так?

— Потому что некоторые распутные женщины, похоже, получают удовольствие от того, что удовлетворяют кого-то другого, — говорит она отталкивающе, прежде чем вздохнуть. — Я не знаю. Может быть, она думала, что если не пойдет до конца, то всё равно будет спасена.

Мои мысли тут же возвращаются к Эроу. Образы меня, стоящей перед ним на коленях, смотрящей на его закрытое маской лицо, наводняют меня. Мои пальцы скользят по его упругому животу, покрытому татуировками, которые выжжены в моем сознании, шрамами и историями об аде, в котором он живёт. Его большие, покрытые венами руки снова в моих волосах, они крепко сжимают и тянут их, пока я ублажаю его своим ртом, заставляя его рычать от удовольствия.

— В общем, бал, — продолжает Мия. — Я слышала, что Сэйнт пригласил тебя сегодня! Почему ты мне не сказала?

Я встряхиваю головой от этих мыслей, обнаруживая, что мои пальцы лежат между моими грудями, где он касался меня, прокладывая тот же путь. Исследование этого неизвестного элемента влечений и любопытства для меня понятно. Я даже не могу винить Эрин за любопытство. Я могу винить её только за то, что она попалась.

— Эм, прости. Это произошло буквально несколько часов назад, — говорю я, встаю и подхожу к кушетке у моего туалетного столика, глядя на румянец на моих щеках от неуместных мыслей. — Разве ты не слышала, что произошло?

Конечно, новость о таинственном метателе кирпичей дошла до неё раньше, чем новость о том, что он пригласил меня на бал.

— Мне только-только сказали, что он пригласил тебя после занятий сегодня днем и что ты согласилась! Я так счастлива, что мы обе идём!

Я не могу поверить, что такая информация, как то, что Джейкоб в настоящее время считается пропавшим, или что лобовое стекло Сэйнта было разбито в результате таинственного нападения, не известна, но каждая глупая деталь о том, кто с кем идет на бал губернатора, или о том, что Эрин делала минет, известна. Это очень тревожно.

— Мне снова придется одолжить платье, — заявляю я, заглядывая в свой маленький унылый шкаф. Встав с кушетки, я прохожу к своей кровати, приземляюсь на неё и ложусь на спину, глядя в потолок. — Может быть, мы можем собраться вместе?

— Конечно, — быстро говорит она, как будто и мысли не было, что мы сделаем это как-то иначе. — Я принесу свои вещи завтра.

Договорившись с Мией, я кладу трубку, уставившись на белый потолок, лишенный всякого цвета.

Он напоминает прямой и узкий путь, по которому я иду в своей жизни. Делая правильный выбор, являясь той