Жребий некроманта 4 - Евгений Решетов

— На что это ты намекаешь, Яков? — вступился за меня Лев, который был непривычно взвинчен. Его грудь бурно вздымалась, а на лбу выступили капельки пота. Вот кто действительно сбился с ног в поисках меня.

— Ни на что, — буркнул атаман, сузив глаза.

— Опять вы за старое, господа? — недовольно проговорил я и грозно нахмурил брови. — Может, хотя бы стаканчик местного винца вас успокоит? Предлагаю посетить ближайшее питейное заведение. И там я вам поведаю о том, как вернул свой кошелёк.

— Замечательная идея, — поддакнул Санек, поглядев на Яшку и Льва. Те почти синхронно кивнули.

На следующее утро, когда солнце только-только показало свой розовый лик над горизонтом, из Южнограда выехала процессия из семи грузовиков. Надсадно рыча моторами, они принялись пробираться по жирной, блестящей грязи, покрывающей кочковатую дорогу.

Как бы не застрять. А помочь-то будет некому. Вокруг раскинулись лишь бескрайние перепаханные поля, которые скоро засеют сельскохозяйственными культурами.

Я, мучимый похмельем, покачивался на лавке, прикрученной к борту шестого по счёту грузовика. Рядом восседали такие же хмурые Шурик, Яшка и Лев. Да, вчера мы не ограничились одним стаканчиком вина на брата. Вернулись в особняк градоначальника уже за полночь. А всё атаман… Подливал и подливал. Я потом едва ноги переставлял.

Впрочем, не только мы вчера повеселились. Те дворяне, которых поил градоначальник, тоже знатно накидались. Их кутёж закончился чуть раньше нашего.

Однако, несмотря на то, что много кто вчера перебрал с алкоголем, «наказали» лишь меня. Граф Эко решил, что это замечательный повод прилюдно ещё больше настроить против себя дальнего родственника, дыба потом враги Империи попытались воспользоваться нашими «отвратительными отношениями».

В общем, граф наказал меня за пьянство тем, что «выдал билет» почти в самый худший класс нашей колонны. Я, конечно, бурчал и всячески делал вид, что возмущён решением графа. Но всё же покорно отправился в грузовик с ящиками, где места едва-едва хватало для четверых.

Чую, тяжёлая будет поездочка. Но были в колонне и те, кому приходилось тяжелее. Слуги-простолюдины заняли кузов последнего, седьмого грузовика. И сидеть им приходилось на ящиках, в которых скрывались дары каану и личные вещи членов делегации.

Родовитые же представители делегации ехали в более комфортных условиях. Им не приходилось соседствовать с ящиками. А три передних грузовика даже могли похвастаться брезентовыми тентами, которые прикрывали кузова от непогоды. И я жутко им завидовал, поскольку ветер постепенно усиливался, холодя кожу. А небо затягивали чёрные тучи. Да ещё от Яшки невыносимо воняло перегаром.

А он в эту секунду посмотрел на небеса, тяжело вздохнул и с апломбом сказал:

— Через пару часиков разразится дождь. Хорошо что мы надели плащи.

— И плохо что нам трястись в кузове до самого вечера, — печально протянул Шурик и недружелюбно глянул в сторону кабины грузовика. В ней, помимо водителя, ехали ещё два каких-то щеголеватых виконтика. Они одарили нас снисходительными взглядами, прежде чем скрылись в кабине. У-у-у, гады.

— Главное, чтобы до вечера на нас никто не напал, а то в этих местах всякие чудища живут, — вполне разумно проговорил Андреев, держа между коленями винтовку. Её приклад упирался в доски кузова, а ствол смотрел в небо.

— Одно хорошо — кругом простор. Далеко видать. Сразу заметим супостата, — прохрипел Яшка и шумно вдохнул пахнущий чернозёмом влажный воздух.

— А ежели вы не будете каркать, то ничего с нами и не приключится, — суеверно выдал Корбутов. — Нечего такими речами беду привлекать.

— Сударь, вы же православный дворянин, а ведёте себя как тёмный крестьянин, — укорил моего брата Лев, накинув капюшон на голову.

— А приметы и поверья на пустом месте не возникают, сударь. Отцы наши и деды подмечали всякие закономерности… — авторитетно проговорил Шурик, помассировав подушечками пальцев припухшие глаза.

— Особенно мой подмечал. У кого дверь не закрыта да окно не прикрыто, — еле слышно насмешливо пробурчал под нос атаман.

— А матери наши и бабушки что подмечали? — не удержался я от насмешливой реплики.

— Да чего им подмечать? Они о мире не думают. Делами своими бабскими занимаются, — отмахнулся Александра и его кивками поддержали Яшка и даже просвещённый Лев.

А я криво усмехнулся. Ох с каким бы наслаждением этих троих пинали бы феминистки. Никто бы живым не ушёл.

Однако не во всём эта троица демонстрировала такое единодушие. Андреев стал с научным апломбом доказывать Яшке и Шурику, что суеверия — чушь. А те принялись убеждать его в обратном. Я же не стал встревать в их диспут. Привалился спиной к ящику, закрыл глаза и постарался уснуть. И к моему собственному изумлению, у меня это получилось.

Проснулся же я оттого, что на моё лицо стали падать мелкие холодные капли. Я тотчас раскрыл глаза и увидел мрачное чёрное небо, сплошь затянутое облаками. В небесах сверкали ветвистые молнии, где-то вдалеке грохотал гром, а все цвета пропали, уступив место серому.

И вот в этой серости мои спутники поспешно сооружали подобие шалаша из ящиков и своих плащей. Данный процесс уже подходил к концу, так что вскоре я вместе с ними нырнул в укрытие. В нём оказалось тесно. Зато дождь нас больше не донимал.

Яшка нехотя достал из кармана фляжку и пробурчал:

— Вот, берег для какого-нибудь торжественного момента, вроде позора сударя Андреева. Но, похоже, придётся сейчас испить. Уж больно паршиво на душе.

— Хорошая идея. Но ежели граф Эко каким-то чудом опять застанет меня за пьянством, то заставит идти пешком позади грузовика, — пошутил я и первым приложился к фляжке. Внутри оказалось какое-то ядрёное пойло, которое обожгло пищевод не хуже жидкого огня. Однако по моему телу тут же разлилось приятное тепло, а настроение стало стремительно улучшаться.

Мы пустили фляжку по кругу, делая небольшие глотки. Попутно наш квартет принялся по очереди рассказывать весёлые истории из жизни. И мы не забывали порой выглядывать из шалаша. Ведь надо же было следить за округой. Вдруг монстры подкрадутся? Но они, слава богу, решили не обращать внимания на нашу колонну.

Так мы без происшествий и добрались до очередной контрольной точки. К этому моменту непогода сменилась чистым небом, а солнце почти зашло за горизонт. И последние лучи светила озаряли «ворота в степь» — два пограничных облезлых столба, шлагбаум и покосившуюся сторожку. За ними простиралось необъятное пространство, покрытое молодой травой. А чуть в стороне от сторожки красовался старенький форт, над которым гордо реял флаг Империи. К нему-то и направилась наша колонна.

Я уже давно вылез из шалаша, поэтому сейчас принялся с интересом разглядывать приближающийся форпост. Он производил удручающее впечатление. Десятиметровые стены, сложенные из серых необработанных каменных глыб, густо изрезали мелкие трещины. Кое-где виднелись свежие шлёпки скрепляющего состава, коими замазали особенно широкие трещины.