Приговорен к любви - Мэри Шрамски

— Постараюсь привезти тебя домой пораньше, — сказал Алан.

— Не беспокойся. Думаю, поездка будет прекрасной.

Молли и на сей раз солгала. Сегодня ей ужасно не хотелось покидать Пайн-Гроув.

Она снова вздохнула. За последние дни она очень устала. Вероятно, ей следовало получить ссуды в нескольких банках, чтобы хоть как-то поддержать аптеку. И конечно же, следовало держаться подальше от Джеффа Маклейна. Если ей удастся пореже встречаться с ним, то, возможно, ее жизнь войдет в привычную колею.

Красные хвостовые огни становились все меньше — автомобиль Алана катил к центру города.

— Ты идиот, Маклейн, — проворчал Джефф и в сердцах пнул ствол старого дуба. — О… черт побери! — вскричал он, поморщившись от боли.

Джефф немного потоптался на месте, пока не утихла боль в ноге. Потом медленно прошелся по дорожке.

Да, ему определенно не удался этот разговор с Молли. Он так и не сказал ей о той банковской ссуде. Джефф стиснул зубы и сжал кулаки. Ему захотелось с досады ударить по дереву, но он вовремя вспомнил о боли и понял, что лучше воздержаться.

И почему она заговорила о той зиме? Ее слова вызвали так много воспоминаний… Впрочем, сейчас не это главное. Надо сказать ей о ссуде, которую получил в банке ее дед. Боль в ноге совсем прошла, но теперь снова началась пульсация в паху. Черт возьми, говорить с Молли у нее дома совершенно невозможно. Пайн-Гроув — неподходящее место для обсуждения банковских дел. Что ж, завтра или послезавтра он зайдет к Молли в аптеку и сообщит ей о том, что неминуемо должно произойти. Да, там все будет звучать совсем по-другому.

На следующий день Джефф вошел в знакомую аптеку с твердым намерением сообщить Молли о ее банковских проблемах. Она стояла за прилавком; кроме нее, в аптеке никого не было.

Накануне Молли вернулась домой довольно поздно. Джефф услышал, как ночью седан Алана въехал на подъездную дорожку и через несколько минут уехал. А утром она встала очень рано. Когда он спустился на кухню, чтобы выпить кофе, ее уже не было.

Молли подняла голову. Увидев Джеффа, явно удивилась.

— Невезучая, как насчет ленча?

— У меня нет времени на ленч. Мне надо съездить в приют для престарелых. Я уже и так опаздываю.

Молли сняла аптекарский халат, повесила его на крюк и посмотрела на часы. Ярко-зеленая блуза и бежевые слаксы в обтяжку прекрасно подчеркивали изящество ее фигуры.

— Все-таки тебе надо поесть. Я возьму несколько сандвичей и встречу тебя в сквере минут через десять. Сегодня чудесный день.

— Нет. — Она отрицательно покачала головой.

Прежде чем Джефф успел ответить, прозвучал звонок, возвещавший о том, что в аптеку кто-то пришел.

— Молли, дорогая, у меня неприятности, — послышался тихий голос.

Джефф обернулся и увидел пожилую даму, с трудом пробиравшуюся по узкому проходу.

— Миссис Джонсон, чем я могу вам помочь?

Молли вышла из-за прилавка и положила руку на плечо посетительницы. Дама была в шляпке и в перчатках.

— Старость ужасна, — сказала дама, аккуратно снимая перчатки. — Мои руки так страдают от артрита… Сегодня утром, доставая таблетки, я все рассыпала в раковину. Попыталась их достать, но они уже растворились.

Миссис Джонсон вздохнула и вытащила носовой платок.

— Это не проблема, мэм. — Молли улыбнулась. — Не беспокойтесь, я все улажу. Просто позвоню вашему доктору, и он выпишет вам новый рецепт.

— Ох, Молли… — Миссис Джонсон попыталась изобразить улыбку, потом в смущении пробормотала: — Видите ли, у меня нет денег, а чек социальной защиты еще не приходил. И страховки не хватает, чтобы заплатить за эти проклятые таблетки. Обычно, платит дочь, но ей сократили рабочие часы в гастрономе Фэлли, и я ее больше не могу просить.

Джефф потянулся за бумажником, но Молли, заметив это, покачала головой.

— Миссис Джонсон, вы же знаете, что у меня для вас всегда открыт кредит. Ваши чудесные хлебцы так поддержали моего деда, когда он болел. Заплатите, когда сможете.

Молли вернулась к прилавку и начала набирать телефонный номер.

— Я постараюсь заплатить побыстрее, — заявила пожилая дама.

Молли кивнула и стала говорить по телефону. Положив трубку, сказала:

— Вот видите, никаких проблем. Доктор сказал, что подтверждает рецепт. — Высыпав из бутыли желтые таблетки, она пересчитала их и завернула, прикрепив к пакетику ярлычок.

С облегчением вздохнув, дама взглянула на Джеффа.

— Молодой человек, я вас, кажется, знаю. Как вас зовут? — Голос миссис Джонсон дрожал, но она говорила достаточно отчетливо.

— Джефф Маклейн, мэм.

Пожилая дама улыбнулась.

— Ах, конечно! Джефф Маклейн! Я учила вашего отца алгебре. Говорят, он сделал все свои деньги только потому, что успевал по математике. Я была одной из первых учительниц в школе Грейнджера. До этого детей учили только мужчины.

— Отец рассказывал мне о вас. Говорил, что вы были строгой, но справедливой.

— Да, я именно такой и была. Как жаль, что ваш отец так рано ушел от нас. Я очень сожалею.

— Благодарю вас, мэм. — Джефф невольно вздохнул. Увы, он редко вспоминал об отце.

— У вашего отца всегда были самые лучшие отметки. Ничего другого он себе не позволял. И он всегда был на редкость целеустремленным, даже в самые юные годы. Я слышала, ваш отец был очень строг с вами… — Она искоса взглянула на Джеффа и покачала головой. — Что ж, кажется, у вас все в порядке. Почему бы вам не вернуться в Грейнджер? Нам здесь нужны способные молодые люди, такие как вы. К сожалению, все уезжают, и никто не хочет позаботиться о своем родном городе.

В голосе пожилой дамы звучала грусть, и Джефф не знал, что ей ответить. Краем глаза он заметил, что Молли направляется к ним.

— Миссис Джонсон, вот ваше лекарство. — Молли протянула ей пакетик. — Инструкции те же самые. Одна таблетка каждое утро со стаканом воды.

— Благодарю вас, дорогая Молли. — Она поцеловала молодую женщину в щеку, затем повернулась и медленно направилась к выходу.

— И много таких посетителей? — поинтересовался Джефф.

Он никогда не видел Молли за работой, и за эти несколько минут его уважение к ней возросло. Она была необычайно добра и делала полезное дело. Вероятно, именно поэтому ее бизнес оказался в таком плачевном состоянии.

Молли пожала плечами.

— Боюсь, что слишком много. Но я никогда никому не отказываю. А миссис Джонсон без этого лекарства непременно попала бы в больницу. — Она повернулась к прилавку и взяла свою сумочку.

— Почему ты не позволила мне заплатить за ее лекарство?

— Потому что она не нуждается в благотворительности. Я дала ей лекарство, и если она когда-нибудь сможет мне заплатить, то сохранит свою гордость. Может быть, для нее это важнее всего.