Рыбы. Свидание с мечтой - Ирина Щеглова

Вечером Юля с Полиной решили сходить посмотреть на знаменитые питерские мосты.

Джон так и не позвонил.

К ночи Полина, переполненная впечатлениями, замерзшая, уставшая и настрадавшаяся, забралась в спальник и отключилась.

Джон не позвонил и на следующий день. Полина бродила вместе со всеми по бесконечным залам Эрмитажа, картины казались ей цветными пятнами. Она мало что запомнила и почти не разговаривала, хотя Юля пыталась растормошить спутницу.

Вечером Юля устроилась со своими друзьями на кухне. Они весело болтали, вспоминая студенческие времена. Полина послушала немного и потихоньку ушла в темную комнату. Забралась в спальник и долго лежала, глядя на экран телефона. Так и уснула.

Утром они отправились в Петергоф на катере. Полина немного развеялась. Ей нравилось смотреть на бегущую воду, на туманные берега, на застывший город.

В Петергофе она чуть не потерялась – отстала от своей группы, залюбовавшись одним из видов. Хорошо, что Юля ее вовремя обнаружила.

Только вечером, перед самым отъездом, Полина поняла: Джона не будет. Он навсегда исчез из ее жизни. Это открытие обрушилось на нее холодом. Девушка почувствовала себя страшно одинокой, этакой крошечной живой точкой среди каменных громад.

– Как тебе поездка? – спросила Юля, когда они уселись в автобус.

– Я мало что запомнила, – призналась Полина.

– О да! Чтобы понять и полюбить этот город, в нем надо пожить, – согласилась Юля.

Полина вежливо кивнула. Сейчас ей больше всего хотелось домой. В свою комнату. Ей хотелось оказаться в родных стенах, среди своих этюдов, карты Парижа, хотелось вернуться в собственный мирок, где никто не сможет помешать ее мечтам о прекрасном будущем.

Рыбы плохо переносят одиночество. Больше всего они нуждаются в добрых друзьях и нежных возлюбленных. Но если они обижены, то замыкаются в себе и впадают в черную меланхолию.

Говорят, что время лечит. Полина надеялась на свой дом, комнату, родные стены. Она рассчитывала замкнуться и пережить в одиночестве то страшное разочарование, которое испытала в Питере. Хотя, конечно, город здесь ни при чем. Полина была уверена, что Петербург очень красивый, даже, может быть, не хуже Парижа. Но она совсем не запомнила его.

После возвращения Полина старалась по возможности оставаться одна. В школе все внимание было обращено на выпускников и экзамены. Десятиклассники чувствовали себя весьма вольготно и только что на головах не стояли. А такие, как Мишка, еще и не то выделывали. Уроки прогуливали беспардонно. Обычно те, кто все-таки приходил к первому уроку, норовили удрать с третьего. Все окрестные кафешки и лавочки в сквериках оккупировали разомлевшие на солнышке Полинины одноклассники. Она же предпочитала после уроков улизнуть как можно незаметнее.

Ничего ей не хотелось!

Она прибегала домой, закрывалась в комнате и рисовала бесконечные этюды – на сером фоне серый, почти черный город. Острые зубы крыш и башен грызут низкое свинцовое небо…

Ольга, увидев ее рисунки, спросила:

– Что, в Питере с погодой не повезло?

Полина ответила весьма неопределенно, и Ольга больше не расспрашивала. Даже о Джоне – ни слова. Полина была благодарна подруге за это. Если бы ее попросили вспомнить и пересказать разговор с Джоном по телефону, у Полины просто не хватило бы сил.

Ольга заходила ненадолго. Она всегда была занята и куда-то торопилась. Полина считала, что подруге просто скучно с ней.

О Джоне она старалась не думать. «В контакте» не появлялась. Хотя очень хотелось взглянуть, как там Джон. По ночам ей снился темный ангел, падающий вниз с головокружительной высоты. Он становился все меньше и меньше, а потом и вовсе превращался в петроглиф, наподобие тех, что украшали рубашку Влада.

«Все кончено, – шептала она, глотая слезы, – все кончено! Не было никакого Джона, это только дурной сон».

Она почти убедила себя.

И каково же было ее удивление, когда Мишка однажды догнал ее после уроков и, белозубо улыбаясь, сказал:

– Там Джон интересуется насчет футболок. Снова кто-то из друзей просит.

Полина буквально впала в ступор. Намертво приросла к асфальту. Губы словно смерзлись. Несколько мгновений она не могла произнести ни слова.

Мишка даже пощелкал пальцами у нее перед лицом:

– Полинище! Эй, ты чего?

– Передай своему приятелю, – с трудом подбирая слова, наконец заговорила Полина, – передай ему, пусть сходит на фабрику, где штампуют рисунки на футболки. Там можно заказать все, что угодно.

– А ты? – удивился Мишка.

– А я больше этим не занимаюсь, – отрезала Полина. Она хотела было повернуться и уйти, но Мишка не отставал:

– Слышь, Полин, а чё ты мне не сказала, что в Питер едешь?

– Я и сама до последнего момента не знала, – ответила она.

– А… Прикинь, Джон мне звонит и говорит: Полинка приезжала, хотел с ней увидеться, да завис на даче, – сообщил Мишка.

– Ну и на здоровье! – буркнула Полина.

– Полинище, а ты серьезно насчет футболок-то? – не унимался Мишка.

Полина остановилась:

– Миш, я же сказала, мне это больше неинтересно.

– Ну и зря! – расстроился Мишка. – Тебе баблосы, что ли, не нужны?

– Всех денег не заработаешь.

– Да ладно тебе, – отмахнулся он. – Чего там сложного? Наляпала какую-нибудь загогулину и заработала бы.

– Вот сам и ляпай, – посоветовала Полина.

– Так я же не умею.

Мишка огорченно развел руками, и лицо у него при этом было препотешное – как у растерявшегося ребенка. Полина невольно улыбнулась. Мишке только того и надо было. Сразу же начал спрашивать, куда она пропала, да почему не заходит. А они, мол, с ребятами по вечерам собираются. Ольга, между прочим, тоже.

Полина подумала: «Наверное, Ольга с Владом. Ведь он влюбился в нее с первого взгляда. Только любит ли его Ольга?»

Мишка увлекся и продолжал рассказывать. А Полина его уже не слышала.

– Хорошо, – перебила она Мишкины разглагольствования, – я зайду как-нибудь. Или вы сами заходите, – предложила она вдруг.

На площади им надо было расходиться в разные стороны.

– Пока, – попрощалась Полина.

– Бывай, – словно нехотя откликнулся Мишка.

Она двинулась к дому, а когда сворачивала на свою улицу, обернулась. Мишка все еще стоял там, где Полина его оставила, и смотрел ей вслед.

Многие Рыбы не могут чувствовать себя счастливыми, не будучи влюбленными, и иногда готовы увлечься каждым, кто попадает в поле их зрения. Ни соображени я здравого смысла, ни инстинкт самосохранения не имеют над ними достаточной власти, чтобы уберечь от отношений заведомо сложных и не несущих гармонии. Эйфория, которую испытывают влюбленные Рыбы, заставляет их закрывать глаза на недостатки избранника. Добавив к этому развитую способность Рыб сочувствовать и сопереживать, мы поймем, почему представители этого знака часто связывают себя с людьми слабыми, не способными противостоять соблазнам и вредным привычкам, пасующими перед трудностями. Печальный парадокс в том, что тем не менее подсознательно Рыбы стремятся к союзу с человеком сильным!