Секреты спокойствия «ленивой мамы» - Анна Быкова

* * *

— Нет! Я не пойду гулять!

— Хорошо. Гулять сегодня не пойдем. Мы пойдем искать клад! У тебя есть лопатка? Бери лопату и пошли скорей, пока другая группа клад не выкопала.

* * *

— Мама, вставай! Вставай! Пошли играть!

А мама не то что играть — глаз открыть не может.

На мольбы: «Давай еще пять минуточек полежим» — ребенок отвечает бойким нетерпеливым отказом.

Тут приходит спасительная идея:

— Давай играть в медведей. Я — мама-медведь, а ты мой медвежонок. Это наша берлога. У нас зимняя спячка.

Получилось, кстати, даже не пять минут, а существенно дольше. Затрудняюсь сказать, сколько времени прошло, прежде чем я услышала тихое: «Мама, мне что-то уже надоело в медведей играть», но глаза открылись без всякого усилия.

Прием тоже работает недолго. Но не стоит расстраиваться, если ребенок этот прием перерос. Это значит, он уже достаточно большой, чтобы встретиться с реальностью, в которой родители могут без всяких заигрываний потребовать от ребенка что-то сделать.

Все изложенные приемы можно применять в комплексе, я вам это продемонстрирую на примере мытья головы трехлетнему ребенку.

— Санька, пойдем мыться!

— Я не буду мыться!

— Ладно, пойдем купаться.

— Ура! Купаться!

Надо быть очень внимательной к словам. Для меня эти два слова обозначают один и тот же процесс, а у Саньки, видимо, всплывает совершенно разный ассоциативный ряд.

Сашка уже ванне вместе с десятком машин. Я подключаюсь к его игре, прихватив экскаватор. У экскаватора очень важная миссия: намочить Сашкину голову. К воде, льющейся из ковша экскаватора, Сашка лоялен. Главное, сначала предупредить, что сейчас экскаватор поливать будет. Ибо ничего нельзя делать внезапно. У ребенка должна быть возможность настроиться на последующий процесс. Это я по себе знаю. Я ведь, когда голову мою, внутренне уже настроена на водные процедуры. А вот если меня кто-то внезапно обольет, скажем, в процессе чтения, я, пожалуй, дико заору…

— О! Новый шампунь! — начинаю я следующий эмоциональный заход.

Открываю, нюхаю и закатываю глаза от удовольствия:

— Он пахнет желтым ананасом.

Это архиважное для Сашки свойство, что ананас именно желтый. Все-таки любимый цвет.

Потом я, заговорщицки подмигивая, словно это важный секрет, обращаюсь к ребенку:

— Если капельку капнуть тебе на волосы, то ты тоже будешь пахнуть желтым ананасом.

На маленькую капельку Сашка легко соглашается. «Капелька на волосы» — это ведь совсем не то же самое, что «помыть голову».

Делаю на Сашкиной голове пушистые облака из пены и показываю ему это произведение в зеркале. Он хохочет. Из намыленных волос скручиваю рожки, как у чертика. И подношу зеркало. Сашка опять хохочет. Он еще в том нежном возрасте, когда с удовольствием хохочут над всякими глупостями взрослых. Я успеваю сфотографировать чертенка. (Потом можно будет, показывая фотографию, предлагать «пойдем поиграем» вместо «пойдем мыть голову».)

— Как ты хочешь смывать облака: дождиком из душа или из кружки?

Психологически просчитанная фраза. Во-первых, сразу поставила перед фактом, что смывать все-таки будем. Во-вторых, назвала «облака», а не «мыло» или «шампунь», — это продолжение игры, и я обошлась без слов, которые могут вызвать у Саньки негатив. В-третьих, со словом «хочешь» предложила сделать выбор: вроде как все, что происходит, — это исключительно по Санькиному желанию.

Санька захотел, чтоб его полили из кружки. Конечно же из желтой.

Внезапно на голову лить нельзя. Надо ребенка подготовить. И я готовлю.

— Сейчас мы с тобой будем нырять по команде. Ныряем! — Одной рукой прикрываю его глаза, другой поливаю.

Даю возможность вдохнуть.

— Еще ныряем!

— Все! — командует Сашка.

А я вижу, что не все, пена осталась, но соглашаюсь. Условно.

— Да, конечно, все. Еще три раза нырнем, и все. Давай громко считать!

Сашка гордится умением считать и поэтому ведется. Воодушевленно считая, доходим до пяти, прежде чем сын решает остановиться.

Цель достигнута. Голова вымыта.

— Классно искупались! — резюмирую я.

— Да, классно! — соглашается Сашка.

Прекрасное было время. Тогда Сашку еще можно было на все уговорить. Стоило только представить требуемые действия как увлекательную игру, рассмешить и сделать вид, что ситуацией управляет он сам.

Помогает справиться с истерикой прежде всего правильное отношение к этому явлению.

Сначала скажу о неправильном — так будет легче понять правильное.

Неправильное отношение — это две крайности. Одна крайность: игнорировать плач ребенка, обесценивая его эмоции. Другая: не выдерживать плач, считать, что ребенок не должен плакать, потому что это очень вредно; любыми способами стараться прекратить плач, впадать в панику, если прекратить не получается. Есть еще вариации: подавлять плач, запрещать плакать, наказывать за истерику.

А как правильно? «Мой ребенок имеет право на любые эмоции. Если я не могу или не готова изменить ситуацию, вызвавшую слезы, я помогу ему прожить эмоции» — вот так.

Неправильно за любым плачем видеть манипуляцию. «Дети такие манипуляторы», — говорят некоторые взрослые и подозревают в манипуляции даже двухлетнего ребенка. Да что там, даже трехмесячного: «Я не хочу поддаваться на манипуляции ребенка. Ему три месяца, он уже очень хитрый, начинает истерить, потому что хочет заснуть именно на руках». На форумах находятся единомышленницы: «У нас такой же, аж визжит, если на ручки не взять, но он сам успокаивается, когда видит, что шантаж не прошел». Шантаж? В три месяца?! Вы серьезно? Младенец чувствует дискомфорт вдали от мамы и плачем сообщает об этом. Это не манипуляция. Это потребность. Замолкает, если потребность удовлетворена, или от бессилия.

«Наш бабушкой так манипулирует! Только заревет, она сразу все отдать готова». Но ребенок просто искренен в проявлении своих эмоций. Он правда очень сильно расстроился, когда бабушка не разрешила ему взять свой телефон, и поэтому заревел. А то, что бабушка все-таки дала телефон после десяти минут плача, это не ребенок «выревел», а бабушка не выдержала его эмоций. Если такая последовательность повторится много раз (хочу — встречаюсь с отказом — реву — получаю то, что хотел), возможно, ребенок отследит причинно-следственную связь и будет уже реветь «прицельно» и до достижения результата. Но не нужно видеть в каждом плаче манипуляцию. И, кстати, не нужно бояться пойти на уступку.