Меч Предназначения - Анджей Сапковский
Шрифт:
Интервал:
Излучающая синий свет веревка, извиваясь и свиваясь, будтоживая, нащупала подвижным концом шею Геральта, передвинулась под мышки,замоталась в свободный узел. Чародейка застонала. Он был уверен, что оназаплачет. Но ошибся.
– Внимание! – крикнул сверху Лютик. – Мывытаскиваем вас! Нищука! Кеннет! Наверх их! Тяните!
Болезненный рывок, удушающая хватка натянутой веревки.Йеннифэр тяжело вздохнула. Они поехали вверх, быстро, скребя животом пошероховатым доскам настила.
Наверху Йеннифэр встала на ноги первой.
– Из всего обоза, король, – сказалГилленстерн, – мы спасли лишь фургон, не считая рубайловых телег. Ототряда осталось семеро лучников. По той стороне пропасти дороги уже нет, толькощебень да гладкая стена, насколько позволяет видеть излом. Неизвестно, уцелелли кто-нибудь из оставшихся, когда мост рухнул.
Недамир не ответил. Эйк из Денесле, выпрямившись, стоялперед королем, вперив в него взор блестящих, лихорадочно горящих глаз.
– Нас преследует гнев богов, – сказал он, вздымаяруки. – Видать, согрешили мы, король. Это был священный поход, походпротив зла. Ибо дракон есть зло, да, любой дракон есть воплощение зла. Я непрохожу безразлично мимо зла, я давлю его ногами… Уничтожаю. Как велят боги и СвятаяКнига.
– Что он мелет? – поморщился Богольт.
– Не знаю, – сказал Геральт, поправляяупряжь. – Не понял ни слова.
– Тихо, – сказал Лютик. – Я пытаюсьзапомнить, может, удастся использовать, когда подберу рифмы.
– Святая Книга гласит, – окончательно разошелсяЭйк, – что изойдет из бездны змий, дракон отвратный, семь глав и десятьрог имеющий! А на спине у него усядется дева в пурпуре и багрянце, и кубокзлатой будет у нее в руце, а на челе выписан будет знак всякого и полногораспутства!
– Я ее знаю! – обрадовался Лютик. – ЭтоЧилия, жена солтыса Зоммерхальдера!
– Успокойтесь, господин поэт, – произнесГилленстерн. – А вы, рыцарь из Денесле, говорите ясней, если можете.
– Противу зла, король, – завопил Эйк, –надобно поспешать с чистым сердцем и совестью, с поднятой главою! А кого мывидим здесь? Краснолюдов, кои есть поганцы, рождаются в темностях и темнымсилам поклоняются! Чародеев-богохульников, присваивающих себе божеские права,силы и привилегии! Ведьмака, коий есть отвратный проклятый извращенец, противуестественноетворение. И вы еще удивляетесь, что на наши головы пала кара? Мы дошли допредела возможного! Не надо испытывать божескую милость. Призываю вас, король,очистить от нечисти наши ряды, прежде чем…
– Обо мне ни слова, – жалостно вставил Лютик. –Ни слова о поэтах. А вообще-то я стараюсь…
Геральт ухмыльнулся Ярпену Зигрину, ласково поглаживающемуострие засунутого за пояс топора. Краснолюд, развеселившись, осклабился.Йеннифэр демонстративно отвернулась, притворившись, будто разорванная до самогобедра юбка занимает ее больше, нежели слова Эйка.
– Вы немного переборщили, милсдарь Эйк, – резкопроговорил Доррегарай. – Впрочем, уверен, из благородных побуждений. Ясчитаю совершенно никчемным ваше мнение о чародеях, краснолюдах и ведьмаках.Хотя, мне кажется, все мы уже привыкли к таким речам, все же говорить такневежливо и не по-рыцарски, милсдарь Эйк. И уж вовсе не понятно после того, каквы, а не кто другой, бежите и подаете волшебную эльфову веревку ведьмаку ичародейке, которым угрожает смерть. Из сказанного вами следует, что вам скорееследовало бы молиться, чтобы они упали.
– Черт возьми, – шепнул Геральт Лютику. – Такэто он подал веревку? Эйк? А не Доррегарай?
– Нет, – буркнул бард. – Эйк. Именно он.
Геральт недоверчиво покачал головой. Иеннифэр чертыхнуласьсебе под нос и выпрямилась.
– Рыцарь Эйк, – сказала она с улыбкой, которуюлюбой, кроме Геральта, мог счесть любезной. – Как же так? Я – нечисть, авы спасаете мне жизнь?
– Вы дама, госпожа Иеннифэр, – рыцарь чопорнопоклонился. – А ваше красивое и искреннее лицо позволяет думать, что выкогда-нибудь отречетесь от чернокнижничества.
– Чернокнижия, хотели вы сказать.
Богольт фыркнул.
– Благодарю вас, рыцарь, – сухо сказалаИеннифэр. – И ведьмак Геральт также вас благодарит. Поблагодари его,Геральт.
– Да меня скорее удар хватит, – ведьмакобезоруживающе искренне вздохнул. – За что же? Я мерзкий извращенец. А моябезобразная и лживая физиономия не сулит никаких надежд на исправление. РыцарьЭйк вытащил меня из пропасти случайно, только потому, что я лихорадочноцеплялся за красивую даму. Виси я там один, Эйк и пальцем бы не шевельнул. Я неошибаюсь, рыцарь?
– Ошибаетесь, господин Геральт, – спокойноотозвался странствующий рыцарь. – Никому из нуждающихся в помощи я неотказываю. Даже ведьмаку.
– Поблагодари, Геральт. И извинись, – резкосказала чародейка. – В противном случае ты подтвердишь, что по крайнеймере в отношении тебя Эйк был совершенно прав. Ты не можешь сосуществовать слюдьми. Потому что ты – иной. Твое участие в экспедиции – ошибка. Тебя сюдапригнала бессмысленная цель. Поэтому будет целесообразно отделиться. Я считаю,что ты и сам это понял. А если нет, то пойми наконец.
– О какой цели вы говорите, госпожа? – вклинилсяГилленстерн.
Чародейка взглянула на него, но не ответила. Лютик и ЯрпенЗигрин усмехнулись многозначительно, но так, чтобы чародейка этого не заметила.
Ведьмак взглянул в глаза Йеннифэр. Они были холодны как лед.
– Прошу прощения и благодарю, рыцарь из Денесле, –наклонил он голову. – Благодарю всех присутствующих за моенепреднамеренное и поспешное спасение. Я слышал, когда висел, как вынаперегонки рвались мне на помощь. Прошу всех присутствующих простить меня. Заисключением благородной Йеннифэр, которую я благодарю, ни о чем не прося.Прощайте. Мерзость по собственной воле покидает благородную компанию. Ибо вы умерзости уже вот где сидите! Бывай, Лютик.
– Эй, Геральт! – крикнул Богольт. – Неразыгрывай из себя целочку. Не делай из мухи слона. К черту…
– Лю-ю-юди!
Со стороны устья ущелья бежал Козоед и несколькоголопольских милиционеров, высланных на разведку.
– Что такое? Чего он орет? – поднял голову Нищука.
– Люди… Ваши милости… – задыхался сапожник.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!