Огонь испепеляющий - Александра Князева

Камеры магов, поклонявшихся Гароне, находились недалеко друг от друга. Маг-советник зашел сначала к Радакаю, который при его появлении даже не шевельнулся. Айтар усмехнулся и рывком выпустил белые нити; недавно созданные, после первого отпечатка они уже набрались сил, и теперь стали более плотными. Пригвоздив пленного мага к стене, у которой он стоял, нити, изрезав все его тело, наконец нашли то, что искали, став темно-изумрудными. Это заняло больше времени, так как магии Тоон обучался в академии, как и любой другой, впитывая ее в себя годами. Изначальной его частью она не была. Сотворив еще один сосуд, верховный маг позволил нитям его наполнить, и, не став тратить больше здесь время, покинул темницу. Радакай тут же рухнул на пол, изрыгая проклятия, свидетелями которых были лишь голые серые стены.

— Здравствуй, Натар, — тихий голос заставил второго мага вздрогнуть.

Тэхай не заметил, как кто-то зашел к нему, и теперь пристально смотрел на незнакомца со шрамом. Хотя…нет, неужели сам Яртх пришел к обвиняемому?!

— Ты прав, маг. Это я, — верховный усмехнулся, но глаза оставались холодными и оценивающими.

Натар Тэхай закашлялся и почтительно склонил голову:

— Это честь для меня.

В янтарных глазах первого мага Империи проскользнуло удивление; этот пленник интереса для него не представлял, впрочем, пару минут свыше необходимого ему можно было уделить. Присев прямо на воздух, Яртх сказал:

— Честь, говоришь. Да, в это я поверю. Но почему я не вижу страха в твоих глазах, целитель?

— Я давно не лечу людей, верховный, — скривился маг камня.

— Знаю. Однако бывших целителей не бывает, есть только те, кто отошел от дел. Да и Лайде ты бы не помог.

— Почему ты так говоришь? — Тэхай не удивился, что Айтар Яртх знает многое, если не все.

Эрана была особенной богиней, как и две стихии, которые ей подчинялись. Свет и тьма, тьма и свет. Таким магам многое было доступно, но плата за силу была высока. Они не могли иметь семью; среди людей ходило множество слухов о темной стороне их дара. Однако никто не отрицал их силы, что являло собой смешение белого и черного. У сильнейших из таких магов могло быть даже астральное тело, которое позволяло выходить им за пределы пространства и незримо наблюдать за другими. Это было опасно, поэтому их недолюбливали. Маг, поклонявшийся Гароне, этого не понимал. Любая магия достойна уважения, а разница лишь в том, во имя чего ты призываешь ее. Когда-то он думал, что его призвание — исцелять людей, а Яртха — знать. Что происходит и почему, как это исправить. Несмотря на это, даже маги света и тьмы старались не тревожить нематериальный мир. Духи никогда не лгут и все помнят.

Молчание затягивалось, а Натар не сводил глаз с мага-советника, наблюдавшего за ним со странным выражением лица, словно решая, стоит ли делиться правдой с обвиняемым. Кивнув своим мыслям, он сказал:

— Это необычная болезнь. Собственно, и не болезнь вовсе. Полностью вернуть ей зрение не может никто, по крайней мере, пока. Зря ты бросил свое дело.

— Я не жалею об этом, — тихо ответил маг, — что сделано, то сделано.

Верховный резко встал, а его янтарные глаза, казалось, разгорелись еще ярче:

— У каждого свой путь. Свой ты забыл. Знаешь, зачем я здесь?

Тэхай кивнул и выпрямился. Его гость тут же выбросил белые нити, которые только этого и ждали. Однако на этот раз им не пришлось звать магию. Они очень легко проникли в грудь бывшего целителя и практически сразу же вернулись к хозяину, став серовато-рыжими, еще более тонкими, чем были. «Очень интересно», — пробормотал про себя Айтар и исчез в яркой вспышке, забыв о двери.

— А блокировка? — вслух размышлял Натар. — Хотя для того, кто ее накладывал, не составит труда ее обойти.

Тут у него вдруг закружилась голова, и он поспешил сесть на соломенную кровать, потирая виски. Возможно, все дело в нитях. Другой причины плохого самочувствия быть не может.

Неожиданный скрип двери вырвал меня из раздумий. Мне казалось, я знаю, кто это мог быть: дракон, почему-то относившийся ко мне весьма странным образом. Но я ошиблась, ибо передо мной предстал высокий мужчина со шрамом. И если память меня не подводит, ко мне пришел Айтар Яртх. Хотя не совсем маг, скорее ведьмак, судя по моим ощущениям. Я с любопытством рассматривала того, кто рискнул своей жизнью и кровью, чтобы стать одним из нас. Да, маги, которым надо было посвятить несколько лет своей жизни обучению, завидовали нам, однако, скрипя зубами, понимали, что дары крови таят в себе особую силу. Древняя магия, которая не терпит неуважения. Мы рождаемся такими, и Верховный решил добровольно взвалить на себя эту ношу? Не верю. Здесь что-то не так.

— О чем задумалась, ведьма? — ухмыльнулся маг.

— Думаю о вас, — спокойно ответила я, глядя в янтарные глаза, — зачем вам это?

Меня поняли без слов. Отчего-то я не думала, стоит ли спрашивать. Меня подозревают в убийстве, и мне нужна правда. Если для этого надо всколыхнуть чьи-то чувства, я готова.

— Вы прекрасно знаете, для чего нужен отпечаток силы. Скоро мы узнаем, кто именного убил юношу.

Я горько усмехнулась:

— Вы действительно не знаете, кто совершил это? Вы?

— Не знаю. Пока не знаю. А теперь приступим.

Он слегка стряхнул руками, и белые нити, готовые рвануться ко мне по первому его слову, смиренно застыли, чуть подрагивая в воздухе. Я непроизвольно отступила к стене, уже зная, что будет дальше — боль. Дичайшая боль, которую будет направлять ведьмак.

И защититься я не смогу, только ее принять. Не говоря больше ни слова, он направил нити ко мне. Миг — и ничего не происходит. Я с удивлением осмотрела себя: они, вместо того, чтобы проникнуть внутрь, оплели меня тонкой паутиной, не желая менять цвет. Я долго ждала, но они все так же холодили кожу. Подняв голову на Яртха, я увидела в его глазах странные отблески. Что именно это было, понять не смогла.

А боль, заставившая себя ждать, наконец пришла. Магия вгрызалась в мое тело так, словно я была желанной добычей, а она изголодавшимся зверем, который держался на ногах только из-за того, что жертва была очень близко. Упав на колени, я изо всех сил сжала зубы, чтобы не закричать; из горла вырывался только низкий животный хрип. «Лучше, чем крик», — ухмыльнулась я и, выгнувшись из-за очередной волны, потеряла сознание, с надеждой, что скоро все закончится. Но надежда угасла, когда я через мгновение очнулась снова, сотрясаясь от силы, ищущей древние следы внутри меня.

Минута шла за минутой, но ничего не изменилось. Насколько я помнила, ритуал этот хоть и причиняет боль, но происходит это довольно быстро; сейчас время растянулось, а я сосредоточилась на вдохах и выдохах. С трудом посмотрела на Яртха, увидев в его глазах удивление.

— Скоро это закончится? — раздался мой еле слышный шепот.