Зараза - Робин Кук

— Члену комиссии по здравоохранению Патриции Маркхэм, — ответил Джек. — Я не собираюсь ждать.

— Ты что, свихнулся? — крикнул Чет, вытаращив глаза. — Пусть это сделает Бингхэм. Ты звонишь его начальству через его голову!

Джек не ответил. Он в это время представлялся секретарю члена комиссии. Когда та попросила его подождать, Джек прикрыл трубку рукой и прошептал Чету:

— Удивительное дело — она на месте!

— Гарантирую — Бингхэму не понравится твоя самодеятельность, — прошептал в ответ Чет.

Жестом руки Степлтон велел Макговерну замолчать.

— Хэлло, уважаемая член комиссии, — начал Джек. — Как дела? Это говорит Джек Степлтон из Управления судмедэкспертизы.

Чет явно был в ужасе от фамильярного тона Джека.

— Мне жаль портить вам день, — продолжал Джек, — но я чувствую, что просто обязан был позвонить. Доктора Бингхэма и доктора Вашингтона сейчас нет на месте, но сложилась такая ситуация, о которой вам просто необходимо знать немедленно. Мы только что выставили предварительный диагноз чумы больному, умершему в Центральном манхэттенском госпитале.

— Боже милостивый! — Восклицание доктора Маркхэм услышал даже Чет. — Ужасно, но я надеюсь, это единичный случай.

— Похоже на то, — заявил Джек.

— Понятно, я сейчас поставлю в известность Городское управление здравоохранения, — пообещала доктор Маркхэм. — А уж они передадут информацию дальше. Спасибо за предупреждение. Скажите, пожалуйста, еще раз вашу фамилию.

— Степлтон, — ответил Джек. — Джек Степлтон.

Светясь самодовольной улыбкой, он повесил трубку.

— Можешь распродавать акции «Америкэр», — посоветовал он Чету. — Член комиссии обеспокоилась всерьез.

— По-моему, тебе пора начать рассылать свои резюме, — мрачно пошутил Чет. — Бингхэм будет кипятком писать.

Джек между тем, насвистывая, листал папку Нодельмана. Найдя вновь опросный лист, он выписал из него телефон лечащего врача покойного — доктора Карла Уэйнрайта. Затем Степлтон встал и надел свою пилотскую куртку.

— Ага, — только и сказал Чет. — Что теперь?

— Поеду-ка я в Манхэттенский госпиталь, — ответил Джек. — Хочу совершить выезд в лечебное учреждение. Это слишком важный случай, чтобы отдать его на съедение генералу.

Повернувшись на стуле, Чет с интересом разглядывал Джека. Тот уже направился к двери.

— Ты же знаешь, что Бингхэм не поощряет выезды судмедэкспертов в лечебные учреждения, — предостерегающе произнес Чет. — Ты превратишь выпад в оскорбление.

— Я просто воспользуюсь случаем. На курсах в резидентуре меня учили именно этому.

— Бингхэм считает, что это работа помощников врача, и не устает это повторять.

— Случай слишком интересен, чтобы его пропустить, — отозвался Джек уже из холла. — Держись, я скоро вернусь.

СРЕДА, 14 ЧАСОВ 50 МИНУТ, 20 МАРТА 1996 ГОДА

Не обращая внимания на сгущавшиеся тучи и начавший накрапывать дождь, Джек мчался на велосипеде к Центральному манхэттенскому госпиталю. Быстрая езда была замечательной наградой за долгое стояние в скафандре у секционного стола.

У входа в госпиталь Джек надежно закрепил велосипед у стойки дорожного знака, уложив шлем и куртку в проволочную сетку и пристегнув ее к седлу.

Прежде чем войти, Джек оглядел величественный фасад здания. В недавнем прошлом это был респектабельный госпиталь, настоящая старая университетская клиника. Но былая слава канула в Лету. В начале девяностых годов правительство своей недальновидной политикой загнало общественное здравоохранение в финансовый тупик, чем немедленно воспользовалась «Америкэр» и прибрала госпиталь к рукам. Джек сознавал, что чувство мести не украшает, но испытывал немалое злорадство от того, что сейчас подложит изрядную свинью ненавистной страховой компании.

Войдя в госпиталь, Степлтон направился к справочному столу узнать, где можно найти доктора Карла Уэйнрайта. Оказалось, что кабинет этого терапевта «Америкэр» находится в недавно пристроенном к старому зданию поликлиническом корпусе.

Пятнадцать минут спустя Джек был уже в приемной доктора Уэйнрайта. Книжка судмедэксперта служила пропуском не хуже полицейского удостоверения. Джека без возражения провели в кабинет врача, а через некоторое время появился и он сам.

Доктор Уэйнрайт оказался рано поседевшим, слегка сутулым человеком с неожиданно моложавым лицом и ярко-голубыми глазами. Мужчины пожали друг другу руки, и Уэйнрайт пригласил гостя сесть.

— Не каждый день нас жалуют визитами судебно-медицинские эксперты, — сказал Уэйнрайт.

— Я бы на вашем месте встревожился, если бы это было не так, — ответил Степлтон.

Хозяин кабинета несколько смутился.

— Да, вы правы, — усмехнулся он, поняв, что Джек шутит.

— Я пришел по поводу вашего пациента Дональда Нодельмана. — Степлтон решил сразу взять быка за рога. — Его предварительный диагноз — чума.

Доктор Уэйнрайт непроизвольно раскрыл рот.

— Это невозможно, — проговорил он, обретя дар речи. Джек невозмутимо пожал плечами. — Я бы так не сказал. Флюоресцентный метод определения антител достаточно надежен. Правда, культуры возбудителя у нас пока нет. — Господи, — только и смог выдавить из себя доктор Уэйнрайт. Он провел моментально вспотевшей ладонью по лицу. — Какой кошмар! — Да, это и в самом деле удивительно, — согласился Джек, — особенно если учесть, что до развития симптоматики больной пять дней провел в этом госпитале.

— Никогда в жизни не слышал о нозокомиальной чуме, — произнес доктор Уэйнрайт.

— Да и я не слышал, — поддержал его Джек. — Но это легочная чума, а не бубонная, так что инкубационный период скорее всего был очень коротким — не более двух-трех дней.

— Все равно я не могу в это поверить, — упорствовал Уэйнрайт. — Мне и в голову не могло прийти ничего подобного.

— Нет ли у вас еще больных с подобной симптоматикой? — спросил Джек.

— Мне о таких неизвестно, но будьте уверены, что они будут немедленно выявлены.

— Мне очень хотелось бы побольше узнать об образе жизни умершего, — продолжал Джек. — Его жена отрицает, что больной в последнее время посещал районы, эндемичные по чуме. В их доме не было гостей, приехавших из таких районов. Она также сомневается, что у умершего были контакты с дикими животными. Вы можете что-нибудь добавить?

— Пациент работал в магазине готовой одежды, — заговорил доктор Уэйнрайт. — Бухгалтером. Он никогда не путешествовал и не был охотником. В течение последнего месяца я навещал его довольно часто, пытаясь скомпенсировать его диабет.

— Где он лежал в госпитале? — спросил Джек.

— На седьмом этаже, — ответил Уэйнрайт не задумываясь. — В палате номер семьсот семь. Я точно запомнил этот номер.