Загадка театральной премьеры - Анна Устинова

Теперь место на авансцене заняла Инга Турундаевская. Глядя в зал, она принялась читать один из монологов леди Макбет:

… Мы с беззащитным королем поступим

Как захотим, свалив на пьяниц слуг

Ответственность за наше преступленье.

Едва она произнесла последнее слово, как Гертруда, сделав наконец щедрый глоток из невесть откуда возникшего у нее в руках кубка, упала. Ее примеру последовал король Клавдий. На сцене возникли двое мужчин в спецовках. Грубо схватив Гертруду и короля, служители утащили их за кулисы. Зал вновь огласился рукоплесканиями.

Леди Макбет, выждав, пока аплодисменты иссякнут, с трагическим видом объявила:

Нет повести печальнее на свете,

Чем повесть о Ромео и Джульетте!

Ромео и Джульетта отреагировали на мрачное заявление Инги Турундаевской весьма неадекватно. Они взялись за руки, спрыгнули со сцены и, заливисто хохоча, понеслись вприпрыжку по зрительному залу.

— Так, ребята. Вы меня пропустите, — неожиданно стал протискиваться к проходу Марат Ахметов.

— Куда тебя несет? — вцепился в него Боря Савушкин.

— Отстань, Савка, погоди, — вырвался из его объятий Марат. — У меня тут личный интерес наметился.

— Маратик запал на Джульетту, — громко сказала Моя Длина.

— Молодые люди, предупреждаю в последний раз, — раздался стон пожилого мужчины из заднего ряда. Десятый «Б» явно мешал ему наслаждаться высоким искусством Прошечкиных.

Андрей Станиславович тоже заметил маневры Ахметова.

— Ты куда, Марат? — полюбопытствовал он, когда тот проносился на всех парах мимо них со Светланой.

— Мне вот так надо, — провел ребром ладони по горлу Ахметов.

Тут он достиг наконец прохода и понесся следом за порядком опередившими его Ромео и Джульеттой. Те, с удивлением заметив, что их преследуют, прибавили темп. Ахметов тоже поддал жару. Недаром же он был спортсменом.

Теперь десятый «Б» уже не смотрел на сцену. Тщетно Инга Турундаевская выкрикивала со сцены зловещие пророчества. Десятый «Б» это не волновало. Ребята были сейчас целиком и полностью захвачены кроссом с препятствиями, который развернулся в зрительном зале. Препятствия олицетворяли зрители, сидевшие в проходах. Иным из них досталось на полную катушку. Сперва их попирали ногами Ромео и Джульетта, а потом здоровяк Марат Ахметов. Правда, Марат потом утверждал, что через большинство зрителей перепрыгивал. Иначе, по его словам, ситуация сложилась бы гораздо хуже.

Зрители, оказавшиеся, на свою беду, в проходе, придерживались иной точки зрения и то и дело возмущенно вскрикивали. Та же часть публики, которая сидела на нормальных местах, восторженно рукоплескала и восхищалась оригинальностью замысла Прошечкиных. Ибо импровизированный и спонтанный забег Ахметова представлялся им частью спектакля.

Наконец, достигнув выхода, Ромео и Джульетта скрылись за шторами из тяжелого бархата.

Марат, взревев, как раненый тур: «Валькирия! Валькирия! Постойте!» — тоже исчез из вида десятого «Б».

— По-моему, наш класс снова оказался на высоте, — прокомментировала его действия Катя.

— Чует мое сердце, спокойно мы из этого театра не уйдем, — тоном пророка изрек маленький щуплый Темыч.

— Молчи, зануда, — шикнула на него Катя.

Однако и она чувствовала, что Темыч, пожалуй, прав. В воздухе витала ощутимая тревога. Так как Марат исчез и пока больше не появлялся, ребята, чтобы скоротать время, снова сосредоточились на спектакле. Впрочем, они уже настолько отвлеклись от и без того запутанного сюжета Генриха Прошечкина, что разгадать смысл происходящего не могли. Теперь в глубине сцены метались какие-то странные личности с черными косматыми бородами. При этом Инга Турундаевская продолжала выразительно произносить очередной монолог леди Макбет.

— Молодец, тетя Инга, — влюбленно глядя на Наташку, восхищался Женька.

— А по-моему, полнейший бред, — вяло пожала плечами та. — Чего моя мать на такое клюнула?

— Она клюнула, потому что театр модный, — с уверенностью проговорила Моя Длина. — А бред — это значит оригинально. Чем бредовей, тем оригинальней. Чем оригинальней, тем больше скандал. А скандал — это бесплатная реклама. Так что, Наташка, у твоей матери был абсолютно правильный расчет.

— Ну, это ее проблемы, — с высокомерным видом отмахнулась Наташка. — А я на этот бред пошла только из-за Женьки.

Долговязый мальчик зарделся и стал от избытка чувств хрустеть остатками чипсов.

— Ребята, а кто знает, что это за типы? — указал он пальцем на бородатых мужиков, которые продолжали суетиться на сцене.

— По-моему, это из Шекспира, — задумчиво произнесла Катя.

— Больше напоминает русские народные сказки, — подхватила Таня.

— Ну, да, — с нарочито серьезным видом добавила Катя. — Видно, наличие этих персонажей олицетворяет тесную взаимосвязь английской и русской литературы.

Компания с Большой Спасской засмеялась.

— По-моему, Катька, ты готовый театральный критик, — сказал Олег. — Может, тебе стоит вместо Темыча в Литературный институт поступить?

Во тьме послышалось обиженное сопение Темыча. Затем один из бородатых мужиков громко запел что-то по-английски на мотив русской народной песни «По диким степям Забайкалья».

Сверху на сцену начали, словно ангелы, спускаться Ромео с Джульеттой. Однако до конца они так и не опустились, а вместо этого стали порхать, как две гигантские бабочки.

— А я вот думаю, что с ними будет, если лонжи вдруг оборвутся? — кровожадно изрек маленький Темыч.

— Типун тебе на язык, — ужаснулась Таня.

— Безобразие, — разворчался Темыч. — Брать такие деньги за такое дурацкое представление.

— Можно подумать, что ты, микроспора, хоть копейку за билет выложил, — вмешалась Моя Длина. — Пошел на халяву, вот и сиди.

— Ну, как тут все развивается? — возник в конце ряда Марат Ахметов. — А, ну пропустите, — начал он протискиваться к. Компании с Большой Спасской.

Вскоре он плюхнулся рядом с Моей Длиной.

— Ну, Марат, познакомился? — пристал к нему Лешка.

— Ушла, — махнул рукой тот.

— Вон она, твоя цыпа, порхает, — воздела указательный палец Моя Длина.

Какое-то время Марат завороженно следил за полетом Валькирии Прошечкиной. Затем сообщил Пашкову:

— Ничего. Скоро я с ней познакомлюсь.

— Да ты ведь ее не догнал, — счел своим долгом напомнить Пашков.

— Как говорит мой предок, в любви и в бизнесе самое главное — упорство и натиск, — сообщил Марат.

— Твоему предку виднее, — ответил Пашков.

Отец Марата, Хамитяй Хамзяевич Ахметов, еще несколько лет назад работал носильщиком на Курском вокзале. Затем ему удалось сделать какую-то не совсем ясную, но поистине головокружительную карьеру. Теперь Ахметов-старший даже на родительские собрания в две тысячи первую школу подкатывал на собственном «Роллс-Ройсе», который сопровождал джип с личной охраной. Кроме того, поговаривали, что у Хамитяя Хамзяевича был теперь остров в Тихом океане и множество другой недвижимости как в России, так и за рубежом…