Сэру Филиппу, с любовью - Джулия Куин

Поразмыслив о том, какое ей лучше надеть платье, Элоиза остановилась на одном из своих любимых - цвета персика: женственно, эффектно подчеркивает достоинства ее фигуры и в то же время не слишком фривольно. К тому же надевалось и снималось оно легко - не такое уж и малое преимущество, если учесть, что, сбежав из дома, Элоиза не прихватила с собой девушку-служанку, и одеваться и раздеваться ей теперь придется самой.

Одевшись, Элоиза подошла к зеркалу. Из зеркала на нее глядела если и не сказочная красавица, то вполне симпатичная девушка. Удовлетворенная, Элоиза решительно вышла в коридор.

И тут же нос к носу столкнулась с обоими отпрысками сэра Филиппа. По тому, как они отшатнулись от двери, можно было заподозрить, что все то время, пока Элоиза отдыхала, близнецы подкарауливали, когда же она, наконец, выйдет.

– Добрый день! - не подавая виду, что догадалась об этом, проговорила Элоиза самым вежливым тоном. - Рада вас видеть!

– А мы вас видеть вовсе не рады! - без обиняков заявила Аманда. Оливер, правда, ткнул ее при этом под ребра, но сестра не обратила на это внимания.

– Вот как? - подняла бровь Элоиза. - Но может быть, все-таки не откажетесь проводить меня в столовую? Сказать по правде, я немного проголодалась!

– Нет. - Оливер скрестил руки на груди.

– А, понимаю! - Элоиза попыталась сделать вид, что не обижена. - Вы хотите отвести меня в свою комнату и показать ваши игрушки? Я угадала?

– Нет. - Ответ прозвучал в унисон.

– Вот как? Но тогда, может быть, поводите меня по дому? Он такой большой, я могу в нем заблудиться!

– Нет.

– Но вы же не хотите, чтобы я заблудилась в вашем доме?

– Хотим, - буркнула Аманда.

– Хотите, чтобы я заблудилась?

Аманда кивнула. Оливер, по-прежнему со скрещенными руками, презрительно смотрел на Элоизу.

– Все это странно, дети! Зачем же вам тогда понадобилось караулить меня под дверью?

Ответом было молчание.

– А может, вы сами не знаете, где у вас в доме какая комната?

– Мы знаем дом, - процедил Оливер.

– Мы не маленькие! - поддержала его Аманда.

– Вижу, что не маленькие. Маленьких бы взрослые не оставили без присмотра. Ваш папа что, за вами совсем не следит?

– Он занят, - произнес Оливер.

– Очень занят, - кивнула Аманда.

– Он вообще очень занятой человек, - добавил ее брат.

– И на вас у него времени нет! - подытожила девочка.

Элоиза невольно рассмеялась - близнецы тараторили наперебой, словно торопились убедить ее, что их отец всегда занят.

– Понимаю, - сказала она. - Ваш отец слишком занят, чтобы следить за вами. Однако это не объясняет, что вы делали у меня под дверью. Не думаю, чтобы он послал вас ко мне вместо себя.

Близнецы помотали головами.

Элоиза немного задумалась. Ей всегда казалось, что она умеет находить общий язык с детьми - во всяком случае, все ее племянники и племянницы, как она уже говорила сэру Филиппу, были от нее без ума. И Элоиза решила поступить так, как если бы перед ней были ее племянники.

– Понимаю! - заговорщицки подмигнула она детям. - Вы хотите сказать, что умеете предсказывать погоду! Я угадала?

– Нет, - все так же односложно ответил Оливер. Аманда тихо хихикнула, но от слуха Элоизы это все-таки не укрылось.

– Нет? А жаль - эти занудные дожди уже начинают надоедать!

– Папа любит дождь, - заявила Аманда.

– Любит дождь? - удивилась Элоиза. - Странно!

– Папа не странный. - Оливер смотрел на Элоизу как на врага. - Он хороший! Я не позволю вам говорить о нем плохо!

– Я и не говорила о нем плохо. - Элоиза лихорадочно пыталась понять, что все это значит. Сначала ей показалось, что близнецы пытаются заставить ее вернуться домой. О планах отца жениться на ней они наверняка слышали и, должно быть, не хотят обрести мачеху. Когда сэр Филипп столь неожиданно покинул ее, то, прежде чем удалиться в свою комнату, Элоиза успела немного пообщаться с горничной, и та поведала ей, что в этом доме уже сменилось с десяток гувернанток.

Но если так, то почему же дети защищают отца перед ней? Если они не хотят ее брака с их отцом, то им, напротив, было бы выгодно, чтобы у нее сложилось о нем как можно более плохое мнение!

– Уверяю вас, - клятвенно произнесла Элоиза, - я не имею ничего ни против вас, ни против вашего папы - тем более, что я его, в сущности, мало знаю.

– Если вы посмеете чем-нибудь огорчить папу, - Оливер был мрачнее тучи, - то я… то я… - Захлебнувшись собственным гневом, мальчик умолк.

Элоиза присела на корточки, глядя ему прямо в лицо:

– Оливер, я готова поклясться, что не собираюсь ничем огорчать твоего папу!

Парнишка молчал.

– Аманда. - Элоиза повернулась к его сестре.

– Уезжайте отсюда. - Лицо девочки было красным от злости. - Мы вас не любим!

– Это ваше дело, но уеду я отсюда не раньше чем через неделю, - стараясь быть спокойной, заявила Элоиза. Детям явно не хватало внимания и заботы - но и хороших манер тоже. В их возрасте они должны бы уже понимать, как можно и как нельзя разговаривать со взрослыми.

Но тут произошло то, чего Элоиза ожидала меньше всего. Оливер с силой, неожиданной для восьмилетнего, обеими руками толкнул ее в грудь. Поскольку Элоиза перед этим присела на корточки, удержать равновесие ей было трудно, и она совершенно неграциозно приземлилась на пятую точку. Платье ее задралось, выставив на обозрение нижние юбки.

– Ну что ж, - сурово проговорила она, поднимаясь. Близнецы уже успели отойти на несколько шагов и рассматривали ее теперь с видом триумфаторов, хотя и не без некоторой доли страха, словно и сами не верили, что один из них посмел толкнуть непрошеную гостью. - Я вижу, вам еще следует поучиться хорошим манерам!

– Вы будете нас бить? - спросил Оливер.

Как ни храбрился парнишка, в голосе его Элоиза уловила нотки страха. “Должно быть, - подумала она, - кто-то его уже когда-то бил”.

– Нет, - заявила она. - Я вообще против того, чтобы бить детей, как и кого бы то ни было еще.

При этом Элоиза про себя решила, что кое-кого все-таки стоило бы побить - тех, кто бьет детей. Пусть сами попробуют оказаться в их шкуре.

На лицах детей отразилось явное облегчение.

– Впрочем, - продолжала Элоиза, обращаясь к Оливеру, - не мешало бы тебе напомнить, что ты первый меня ударил.

– Не ударил, а толкнул, - имел наглость поправить тот.

– Не важно. А вы знаете такое правило: “Не делай другому того, чего себе не желаешь”?