Куриный бульон для души. Мы сильнее наших страхов. 101 история о людях, которые рискнули ради мечты - Эми Ньюмарк

Понимая, что каждая такая поездка – серьезная порция стресса для меня, я решила изменить ситуацию. Для начала взяла на себя роль оператора кабины: держала палец наготове, чтобы нажимать кнопки. «Какой этаж?» – спрашивала я каждого, кто входил. Если мы ехали на самый верх, я спрашивала, какой там открывается вид. Если на седьмой или одиннадцатый, иногда говорила, что это счастливое число. Некоторые с радостью поддерживали разговор, но попадались и те, кто молчал кивал и отводил взгляд.

Со временем общаться стало проще. Погода, одежда, прически, магазины – тем хоть отбавляй. «Как там на улице?» «Дождь уже закончился?» «Вам не холодно в этом свитере?» Я восхищаюсь их нарядами – от классной соломенной шляпки до красных туфель на шпильках. Модная стрижка часто служит поводом, чтобы спросить про парикмахера. По пакетам в руках можно определить, в каком супермаркете или магазине люди делали покупки. Соседи почти всегда дружелюбно отвечают на уместный комментарий. Иногда можно услышать: «Я не говорю по-английски» или «Я не понимаю». Я далеко не лингвист, но языка жестов бывает вполне достаточно. Конечно, иногда мне сложно соревноваться со смартфонами, которые теперь оттягивают на себя все внимание. А иногда мне просто в голову не приходит ничего оригинального.

Общаться в лифте с молодежью – отдельное искусство. «В какую школу вы ходите?» – спрашиваю я детей, у которых портфели за плечами весят столько же, сколько и они сами. «Это у тебя футляр для скрипки?», «Ты учишься в колледже?» – пошутила я, показав на футболку с логотипом университета у первоклашки. Мы оба посмеялись.

Дети отвечали на мои вопросы, но я поняла, что от них не стоит ждать личных вопросов в ответ. За исключением одного малыша, который называл меня «бабушкой», оказалось, что дети, включая моих собственных правнуков, сосредоточены на самих себе.

«Вы недавно въехали?» – этот вопрос я часто задаю людям, которых никогда раньше не видела. Иногда мне отвечают «да», и тогда я спрашиваю, откуда они переехали и нравится ли им жить здесь. Часто оказывается, что эти люди живут здесь намного дольше, чем я, и тогда они начинают задавать мне вопросы. Откуда я переехала? Нравится ли мне здесь?

Прошло более двух лет, прежде чем у меня возникла мысль организовать встречи жильцов на средства из бюджета кондоминиума. Чтобы идею одобрили, понадобились долгие месяцы.

На наши еженедельные встречи приходят около пятидесяти человек. Обсуждение различных тем привело к возникновению крепких дружеских отношений и укоренению «лифтового сообщества». Я больше не чувствую себя крестоносцем и с удовольствием еду вниз за почтой или наверх, чтобы полить цветы соседа, который уехал в отпуск. Каждая поездка стала приключением. С кем я встречусь на этот раз?

Однажды вечером, когда мы заходили домой, Артур сказал, что неважно себя чувствует. Муж потерял сознание и упал на пол в лифте, как только мы поднялись на наш этаж. Я быстро нажала кнопку «вниз» и позвала на помощь, когда мы оказались в фойе. Соседи тут же подошли и переместили его на стоявший рядом диван. В тот момент двери одного из четырех лифтов открылись, и появилась патронажная медсестра. «Флоренс Натингейл»[11] спешит на помощь – еще одна случайная встреча! Когда она ушла, посоветовав обратиться к доктору на следующий день, Артур почувствовал себя лучше. Из неуютной клетки, в которую ты попадаешь поневоле, лифт превратился в место для общения и взаимовыручки.

Мой муж удивляется тому, как можно начинать разговор с чужим человеком во время короткой поездки в лифте. Он участвует в мужских утренних посиделках за чашечкой кофе и входит в совет жильцов дома. Но он не заговорит с незнакомцем, если тот не подойдет к нему первым. Посмотрев на меня, он решил попробовать. Я вижу, как люди в подъезде иногда останавливаются, чтобы поговорить с ним.

– Кто это? – спрашиваю я.

– Друг из лифта, – с улыбкой отвечает муж.

В нашем небольшом поселке в Коннектикуте жил один человек. На вид ему было около пятидесяти или чуть больше. Часто можно было видеть, как он слонялся по городу, толкая старую продуктовую тележку или с полиэтиленовым пакетом в руках. Походка у него была шаркающая, будто деревянная, а одежда мятая и обветшалая. Попадающиеся на пути бутылки и банки он собирал и сдавал на переработку. Этот мужчина производил впечатление алкоголика или наркомана.

Впервые я увидела его в продуктовом магазине, когда он отдавал кассиру талоны, полученные за сданные пятицентовые бутылки и жестяные банки. Другие покупатели в очереди посмотрели на мужчину с отвращением.

Погода в тот день выдалась скверная, дождь лил как из ведра. Этот незнакомец промок до нитки, и с него капала вода. Я как раз выходила из магазина, когда он тоже повернулся к выходу. Наши взгляды встретились, и я вдруг спросила, не нужно ли его куда-нибудь подвезти. Он искренне улыбнулся и с радостью принял мое предложение. Почему-то я вдруг почувствовала, что у него было доброе сердце.

Прожив на этом свете шестьдесят два года, я научилась быть осторожной. Я никогда раньше такого не делала, не подвозила автостопщиков или незнакомцев. Если кому-то нужна помощь, можно позвонить в соответствующую службу. Но что-то заставило меня тогда заговорить с этим мужчиной.

Когда мы сели в машину, я заметила, что от него совсем не исходило неприятного запаха и не разило алкоголем. По дороге он немного рассказал о себе. Говорил он почти как ребенок. Раньше у Джерри – так его звали – была машина и работа. Но однажды он попал в аварию и получил травму мозга. Водить и работать он больше не мог, нужно было принимать много лекарств.

Джерри объяснил, что ему нравится находиться на свежем воздухе, поэтому он много гуляет. А мусор собирает, чтобы город выглядел опрятнее. За перерабатываемые отходы он получает немного денег, на которые живет до того, как придет пенсия по инвалидности. Джерри рассказал, что его больше не хотят пускать в продуктовый магазин, потому что другие покупатели недовольны.

Скромный дом на колесах, где он живет с родителями, располагается на проселочной дороге недалеко от центра. Когда мы подъехали, Джерри поблагодарил меня и вошел внутрь.

Теперь, каждый раз, когда я его встречаю, я сигналю ему и машу рукой. Джерри в ответ тоже приветствует меня, широко улыбаясь. Я несколько раз спрашивала, нужно ли его куда-нибудь подвезти, но он всегда отказывался, говорил, что ему нравится дышать свежим воздухом.

Жаль, что столько людей неверно судят об этом человеке. Джерри – обычный мужчина, с которым приключилась беда. Такая же участь могла постигнуть каждого из нас. Он просто пытается спокойно жить после полученной травмы. Я не читаю Библию постоянно, но знаю некоторые отрывки. Например, из Евангелия от Матфея 7:1, где Иисус сказал: «Не судите, да не судимы будете».