Незнакомцы у алтаря - Маргерит Кэй

Он выругался. Так можно рассуждать часами. Он вовсе не хотел совершать экскурсию по замку. Дело даже не в том, что он боялся увидеть, что внутри замка все сгнило и обвалилось, его больше страшила встреча с прошлым, с его прошлым. Ему не хотелось, чтобы кто-то видел, как он смотрит в глаза – точнее, не находит в себе сил посмотреть в глаза – своему прошлому, тем более Эйнзли… Она оказалась весьма проницательной. Прошло четырнадцать лет. Достаточно долгий срок, чтобы он мог хотя бы притвориться безучастным. И все же он чувствовал себя как на иголках. Как объяснить все это ей?

Замок – всего лишь здание. Нагромождение камней и дерева; его эстетическая ценность сомнительна. Нет такого закона, по которому он должен жить в нем. Даже если он решит остаться в Строун-Бридж больше чем на год, что весьма маловероятно… Нет, жить он будет на ферме при усадьбе. Никто не убедит его играть роль местного помещика, лэрда, и жить в замке. Он не поселится там даже на несколько недель.

Иннес так углубился в свои мысли, что не заметил, как вернулась Эйнзли. Он вздрогнул, когда она окликнула его.

– Отлично! – деловито произнес Иннес. – Давай поскорее покончим с делом.

Солнце слабо светило с бледно-голубого неба, испещренного пухлыми облаками – как на детском рисунке. Идя следом за Иннесом по узкой тропке, мощенной сырыми каменными плитами, Эйнзли поняла, что на ферме при усадьбе так мрачно в основном из-за того, что ее окружала высокая живая изгородь, которую давно не подстригали. Пройдя сильно разросшуюся арку, она впервые увидела замок Строун-Бридж.

Они стояли на краю длинной подъездной аллеи. По обе стороны ее раньше, видимо, находился газон, хотя сейчас все больше напоминало остатки сенокосного луга, поросшего жухлой травой, сквозь которую пробивалась молодая поросль. Замок мрачно нависал над ними. Эйнзли удивилась. Как она могла вчера не заметить такое массивное сооружение? Правда, серая каменная кладка почти сливалась с небом…

Эйнзли отступила на шаг, чтобы получше рассмотреть замок.

– Ты видишь его с тыла, – объяснил Инне с. – Аллея ответвляется от главной сухопутной дороги, она проходит через весь полуостров и огибает озеро Лох-Файн, хотя называть это дорогой… В наших краях гораздо проще путешествовать по воде.

– Разве вчера мы не так приехали?

Иннес покачал головой:

– Фасад замка выходит на берег. Мы подъехали туда. Сейчас мы пойдем к парадному входу, и я все тебе покажу, но мне хотелось, чтобы ты вначале оценила размер этого безобразия.

Размеры Строун-Бридж в самом деле впечатляли; хотя красивым его нельзя было назвать. Впрочем, Эйнзли он не показался и «безобразием». Внушительное сооружение с большими башнями по углам и еще одной башенкой, торчащей из середины главного здания, напоминало место действия какого-нибудь готического романа.

Стрельчатые башенки придавали замку неожиданно восточный вид, дополненный высокими шпилями и окнами-бойницами. Толщина стен и неровная кладка плохо сочетались с более изящной центральной частью замка, которую Эйнзли отнесла бы к эпохе короля Якова I, с четырьмя ярусами высоких окон во французском стиле, низкой палладианской крышей с каменной балюстрадой и высоким портиком, который, судя по всему, пристроили в последнюю очередь. И хотя замок в целом нельзя было назвать красивым, зрелище было впечатляющим.

– Похоже, – заметила Эйнзли, приложив руку козырьком ко лбу, – здесь нагромоздили три или четыре разных дома или брали за образцы альбом архитектурных стилей нескольких столетий.

– Ты почти угадала, – кивнул Иннес. – Центральную часть построили в самом начале восемнадцатого века. Лет через пятьдесят – шестьдесят переделали крышу и возвели центральную башню, а угловые башни возвели по указанию моего отца. Полный сумбур и безобразие!

– А я имела в виду совершенно другое. Ничего подобного я в жизни не видела.

– Да уж, другого такого замка ты не найдешь. Что правда, то правда, – мрачно согласился Иннес.

– Ты его не любишь? – спросила Эйнзли.

– Кстати, с замком связано несколько любопытных историй, – уклончиво ответил Иннес. – Кое-кто считает, что здесь даже привидения водятся. – Он взял ее за руку, и они зашагали по неухоженной лужайке, обходя замок. Иннес с любопытством покосился на свою спутницу. – Ты веришь в привидения?

– Если честно, раньше я никогда о них не задумывалась, но теперь мне кажется, что здесь я легко поверю в их существование.

– В здешних краях ходит легенда об одном из владельцев. В 1715 году он принял участие в якобитском восстании. Он поддерживал Якова Эдуарда Стюарта, которого называли старшим претендентом… Так вот, считается, что хозяин замка приказал запереть ворота, которые находятся на том конце подъездной аллеи, и запретил жене отпирать их до его возвращения.

– Что же с ним случилось?

– Он погиб в битве при Шерифмуре. Вдова приказала отпереть ворота, чтобы через них пронесли его труп в гробу, но… – Иннес замолчал и покачал головой. – Нет, не стоит продолжать, иначе тебе приснятся страшные сны; ни к чему добавлять к ним истории о бродящих по замку призраках, заунывно воющих и звякающих цепями.

Эйнзли замерла на месте и в ужасе посмотрела на него:

– Воющие призраки, звякающие цепями?!

Склонившись к ее уху, он прошептал:

– Призрак лэрда звякает цепью, которая должна была запирать ворота. И бродит только по аллее. Он стенает из-за предательства жены, которая меньше чем через год после его гибели вступила в брак с его врагом.

Эйнзли передернуло. Она посмотрела на то место, куда показывал Иннес, потом перевела взгляд на него:

– А ты его видел?

Иннес загадочно хмыкнул. Эйнзли с подозрением прищурилась:

– Кто-нибудь его видел?

– Из тех, кто выжил и рассказывает о нем, – никто, – с сожалением ответил Иннес.

Она стукнула его кулачком по плечу:

– Тогда нечего и говорить! Ты все выдумал!

Потирая плечо, он рассмеялся:

– Не все. Первая часть – правда. Тогдашний владелец Строун-Бридж в самом деле принимал участие в восстании, пал при Шерифмуре и в самом деле приказал запереть ворота.

– А настоящие привидения здесь есть?

Он перестал смеяться, взял ее за руку и потянул за собой.

– Поверь мне, их здесь множество, хотя, надеюсь, ты их не увидишь.

Она уже успела изучить выражения его лица. Теперешнее означало: «Не спрашивай». Он не хотел отвечать не потому, что боялся, что его ответы ей не понравятся. Он точно знал: ответы не понравятся ему самому. Здесь его дом; он высмеивал архитектуру замка и отзывался о нем без всякого почтения, даже называл его «безобразием». Интересно, в самом ли деле он имеет в виду только кирпичи и кладку? Вчера она отчетливо поняла, что Иннесу не хочется возвращаться в Строун-Бридж. Сегодня утром так же очевидно стало: он не ожидал застать замок в таком заброшенном состоянии. Но теперь она исподтишка наблюдала за ним и гадала, что еще его гнетет. Что стало причиной ссоры, которая отдалила его от отца?