Пристрелите нас, пожалуйста! - Наталья Андреева

Какое-то время они с Кристиной напряженно прислушивались. Раздался громкий скрип распахнувшейся двери и оживленный голос Ульяны Федоровны, что-то объяснявшей вошедшему. Но выстрела либо чего-то еще, не совсем обычного, не последовало.

– Значит, не сразу, – разочарованно выдохнул Телятин.

Вошедший оказался мужчиной средних лет, невысокого роста, с волосами неопределенного цвета, тяжелым взглядом, узкими губами и квадратной челюстью. Когда входная дверь рывком распахнулась, он чуть не упал на открывшую ее женщину и от неожиданности растерялся. Не давая гостю опомниться, Ульяна Федоровна втащила его в дом со словами:

– Вы из полиции? Иван Петрович? Наконец-то!

– А вы… э-э-э… кто?

– Господи, да это ж я вам звонила! Не узнали мой голос? Хотя я же не с вами разговаривала! С дежурным! Я хозяйка! Ульяна Федоровна Телятина!

– Какая еще Телятина? – совсем растерялся гость.

– Что, фамилия смешная? Какая есть. И все из-за этого дурака, – нервно рассмеялась Ульяна Федоровна.

– Какого дурака? – пробормотал мужчина.

– Я о муже! Он в гостиной со своей любовницей! Идемте же!

– С любовницей? Не-е-ет… Так мы не договаривались!

– Это вышло случайно. Я сама ей позвонила, когда еще не знала, что она любовница моего мужа. Думала, что она моя подруга. Ее зовут Кристиной.

– Кристиной?

– Что, красивое имя? Зато сама она редкостная дрянь! И блондинка крашеная, не натуральная! Уж я-то знаю! И волосы у нее нарощенные! И ногти! А еще у нее грудь силиконовая! Она вся – фальшивка!

– Знаете, я, пожалуй, пойду. У вас тут, как я вижу, семейные разборки…

– Да вы что! – вцепилась в гостя Телятина. – Вы же не до конца меня выслушали! Да, я позвонила в полицию! И рада, что вы так быстро среагировали на мой звонок! Потому что, опоздай вы минут на десять, меня бы уже не было в живых! Они бы спрятали мой труп и сказали бы вам, что я уехала к маме!

– Вы сумасшедшая? – догадался мужчина. – Ну, тогда мне все понятно…

– Нет! Не вздумайте идти у него на поводу! Он вам тоже скажет, что я – сумасшедшая! Но это неправда! Я абсолютно нормальна! Я своими ушами слышала, как мой муж договаривался с шофером о том, чтобы меня убить! И вы должны меня защитить! Оружие у вас есть?

– Да, конечно, – гость хлопнул по карману куртки. – Но, знаете, я все-таки пойду…

В этот момент потерявшая терпение Кристина вышла из гостиной. Увидев ее, мужчина слегка заволновался. А что? Хороша!

– Это и есть любовница? – напряженно спросил он.

– Кристина, – кокетливо улыбнулась красавица, за спиной которой маячил мрачный Аркадий Павлович. – А вы…

– Иван Петрович, – торопливо сказала Телятина. – Он из полиции. И у него есть оружие. Так что, дорогие мои, умерьте свой пыл.

– У вас и в самом деле есть пистолет? – с намеком посмотрела на гостя Кристина.

– Да. Есть.

– Вы располагаете временем?

– Сколько угодно.

– Дежурство заканчивается? – сообразила Телятина. – Я у вас последняя клиентка?

– Можно сказать и так.

– Тогда пройдем в гостиную? – предложила Кристина. – Выпьем по стаканчику. Рождество все-таки.

– Да, пожалуй, – кивнул гость. – Мне надо во всем разобраться.

– Вот и разберитесь! – закричала Телятина. – По этим двоим давно уже тюрьма плачет! Я хочу, чтобы вы их забрали!

– Так сразу? – с иронией спросил гость, который понемногу приходил в себя.

– Милая, ты, наверное, не в курсе, что в таких случаях надо соблюсти все необходимые формальности, – пропела Кристина. – Собрать доказательства, получить постановление, подписанное прокурором. Я правильно говорю, Иван Петрович?

– Да, все верно.

– Надо составить протокол, – продолжала блондинка. – Допросить каждого в отдельности. У Ивана Петровича много работы.

– Именно, – подтвердил тот.

– Так что ж мы стоим на пороге? – спохватилась Телятина. – Идемте же в гостиную!

И все двинулись в комнату с камином. Это было сердце телятинского особняка, большое, горячее. Чтобы поддерживать его жар, рядом с камином всегда лежала аккуратная поленница дров, а пол покрывал огромный ворсистый ковер. Гость, который вошел в гостиную последним, настороженным взглядом окинул стол с растерзанной пиццей, валяющуюся на полу диванную подушку, сдвинутое с места кресло и сказал:

– Ага. Да у вас тут, похоже, вечеринка!

– И я так думала! – энергично кивнула Телятина. – Когда подруга предложила мне выпить, я решила, что это от чистого сердца. И даже разогрела пиццу. На самом деле они хотели меня задушить, а вино – просто отвлекающий маневр.

– Вы у психиатра, часом, не наблюдаетесь? – нахмурился Иван Петрович. – Похоже на паранойю.

– У моей жены климакс, – пояснил Аркадий Павлович. – Гормональная перестройка организма. Вот Лике и чудится, что ее хотят убить. У нее даже случаются галлюцинации. Например, сегодня утром ей показалось, что постиралось белье, и она разгуливала по двору с пустым тазом. А потом спряталась за беседку.

– Какая чушь! – возмутилась Ульяна Федоровна. – Таз стоит на своем месте, в прачечной! Никуда я с ним не ходила!

– Но за беседкой ты пряталась, признай?

– Да, но…

– Я, похоже, попал в дурдом, – слегка напрягся гость.

– Выпьете что-нибудь? – предложила, заметив это, Кристина.

– Нет, спасибо.

– Он же на работе! – напомнила Ульяна Федоровна.

– Вот именно, – кивнул Телятин. – На работе.

– Да, дело прежде всего, – согласился гость. – Поэтому приступим. Сначала я поговорю с вами, девушка, – он строго посмотрел на Кристину.

– С ней? Почему с ней?! – взвился Телятин. – Вы ошиблись! Моя жена вот она! – указал он пальцем на Ульяну Федоровну.

– Дорогой, ни о чем не беспокойся, – очаровательно улыбнулась Кристина. – Я смогу все объяснить доходчивей, чем ты.

– Хотелось бы, – подтвердил гость.

– Вы только учтите, Иван Петрович, что она все время врет, – предупредила Телятина. – Та еще змея. У нее куча любовников, и всем им Кристина вешает лапшу на уши о своей неземной любви. Вот сидит мой муж. Он, похоже, здесь главный дурак.

– Он что, ее любовник? – уточнил Иван Петрович.

– А вы что, глухой? Я вам сразу сказала: они любовники! Кристина и Аркаша! Вот уже пять лет, как оказалось!

– Четыре, – поправил Телятин. Он во всем любил точность.

– Мы все сейчас выясним. Идемте, Кристина, – позвал Иван Петрович. – Где бы нам уединиться… э-э-э… для допроса?