Дредноут - Чери Прист

— Не говорите так, — укорила его Мерси. — Если мы окажемся над полем боя, то вскоре все будем лежать на нем, мертвые как камни.

— Почему вы так считаете? — спросил студент.

Девушка покачала головой, то ли огорчившись, то ли удивившись тому, что он не в курсе. Но прежде чем она успела ответить, в салоне неожиданно возникла голова Гордона Рэнда, за которой последовали торс и длинный хвост сплетен.

— По слухам, бои идут прямо на Аппалачах, — внес он свою лепту в беседу.

— Господи! — выдохнула Мерси.

Молодому брюнету хотелось узнать больше.

— Вы думаете, мы увидим сражение?

На это мистер Рэнд заявил:

— Мы ничего не увидим или увидим слишком много. Миссис Линч права. Стоит в наше маленькое пассажирское суденышко попасть одному-двум противовоздушным снарядам — и мы все погибли.

— У вас, верно, отличный слух, — заметила Мерси, поскольку, когда она сделала свое замечание, мужчина в салоне определенно отсутствовал.

Он лучезарно улыбнулся и продолжил с едва уловимым намеком на пришепетывание:

— На вашем месте я не стал бы слишком беспокоиться. Капитан примет во внимание последнюю телеграфированную ему информацию о положении на фронте и соответствующим образом скорректирует наш курс. Я всецело верю в это. Настолько, что планирую остаться на борту и полететь до форта Чаттануга в уюте и комфорте этого чудесного воздушного корабля.

— Капитану стоит поблагодарить вас за оказанное ему доверие, — фыркнула старушка с холодным сарказмом, удивившим всех присутствующих.

Сам капитан присоединился к ним прежде, чем дискуссия продолжилась. Мистер Гейтс увел первого помощника в кабину, настоятельно попросив пассажиров занять свои места. Он, должно быть, слышал какую-то часть их беседы, поскольку, устроившись в рубке, заговорил:

— Кажется, вы уже в курсе изменений на фронте. Я хочу, чтобы все вы знали, что это ожидалось и все мы сталкиваемся с подобным регулярно. Тревожиться абсолютно не о чем, поскольку я только что получил свежайшую ориентировку. — Он показал всем длинную узкую бумажную ленту, испещренную точками, тире и какими-то пометками от руки. — Мы отправляемся через пять минут, и спустя пару часов вы все в целости и сохранности окажетесь в форте Чаттануга.

С этими словами он нахлобучил фуражку и огромные летные очки, затем дал отмашку двум членам экипажа, чтобы те пристегнулись у своей задней стены, сообщил пассажирам, что корабль отчаливает, и, показав всем поднятый вверх большой палец, улыбнулся и взялся за рычаги управления.

Следующий этап путешествия вознес их над низкими горами, жмущимися друг к дружке зелено-коричневыми холмами, растительность на которых высохла от долгого отсутствия дождей, обнажив скалы, утесы, водопады и гигантские валуны. Между деревьями и в просветах меж вершин Мерси заметила огни костров и задумалась, кто же их разжег: солдаты, путешественники или поселенцы? Но капитан прояснил ситуацию, воспользовавшись своей громогласной переговорной трубой:

— Под нами… О! Вон там, справа. Видите те искорки? Эти костры кажутся такими крошечными с высоты нашего полета, не правда ли?

Пассажиры согласно забормотали.

А капитан продолжил:

— Большинство из них — самогонщики. Гнать они предпочитают вечерами, в малонаселенной сельской местности, где их едва ли кто потревожит.

— Гнать? — переспросил мистер Рэнд.

— Сивуху, — вмешалась пожилая леди. — Самогон. Дешевое виски. Они гонят алкоголь, мистер Рэнд, — объяснила она ему, одновременно продемонстрировав всем остальным, что искушена в житейских делах больше, чем кажется на первый взгляд. — Юг берет с этого дела налоги, но у людей, занимающихся самогоноварением, зачастую просто нет других источников дохода; так что, полагаю, вы видите, в чем тут затруднение.

— Безусловно, — едва ли не промурлыкал мистер Рэнд. — Хотя вряд ли у Конфедеративных Штатов есть лишние время и средства на преследование бутлегеров.

Тут в разговор вступил парень с увечной ногой:

— Местных служителей закона — шерифов, полицейских, констеблей, или как там организованы города и поселения — в столичном Дэнвилле поощряют преследовать самогонщиков, поскольку так добираются неуплаченные налоги. Эту охоту даже сравнивают с каперством,[8]и популярна она не меньше той древней практики. — Он вещал, словно цитируя выдержку из газетной статьи или главу из книги.

Гордон Рэнд улыбнулся:

— Что и говорить, и то и другое весьма популярно и очень опасно для людей по обе стороны закона. Да, я понимаю.

Мерси вскипела и заявила ему — а следовательно, и остальным пассажирам:

— Знаете ли, не все поступают так, чтобы уклоняться от законов. Некоторые гонят для собственных нужд. Так что с тем же успехом вы можете обложить налогом кур за то, что они несут яйца, — точно так же как пытаетесь вытрясти из людей пенни, которые они, может, получают, а может, и нет. — И добавила, поскольку все смотрели на нее как-то странно: — Да, мой отец время от времени запасает для себя баррель-другой. И это никого не касается.

Она выпрямилась в кресле и принялась взбивать сумку, ту, что поменьше, рассчитывая сотворить из нее подушку. Потом сунула ее между плечом и окном, становящимся все холоднее и холоднее.

А студент Деннис сказал студенту Ларсену:

— Таким образом, поднимается вопрос о вторжении государственных служб в частный сектор и о последствиях этого. До каких пределов может дойти общество в стремлении поддержать порядок?

Ответ второго студента явно можно было бы найти в том же учебнике. Разговорившись, студенты перестали обращать внимание на медсестру. Остальные пассажиры вернулись к своим газетам, книгам или дреме.

То клюя носом, то маясь от неизбежной скуки, Мерси и не знала, сколько прошло времени, прежде чем она снова услышала хлопки и стуки — те, которые, как ее заверили, производил пневматический молоток. Но на сей раз, взглянув на уже черные горы и долины, Мерси поняла, что находится значительно выше каких-либо молотков и прочих орудий труда. Там, внизу, она разглядела штрихи и вспышки других огней.

Все остальные пассажиры тоже проснулись и в напряженном молчании наблюдали за происходящим на земле, все, за исключением старичка, мирно похрапывающего на плече жены. Но даже она вытянула шею, пытаясь, как и прочие, разглядеть в оконце поверх головы супруга, насколько близки они к зоне боевых действий.

Капитан, обычно словоохотливый и полный энтузиазма, молчал. Мерси видела его сквозь щель в занавеске, отделяющей рубку от пассажирского салона; в свете тусклых ламп кабины девушка разглядела, что костяшки его сжимающих штурвал пальцев белы как мел. Капитан бросал нервные взгляды на помощника, чье внимание полностью поглощало что-то, творящееся внизу. Неожиданно второй штурман обернулся и зашипел членам экипажа в хвосте: