Послезавтра - Уитли Страйбер

Неужели эти люди сошли с ума? Как они могут? Этот несчастный парень точно утонул из-за своей любви к развлечению, а на волнах все еще оставались другие люди. Томми стало не по себе, когда он подумал, что его история обязательно привлечет на пляж и других любителей острых ощущений.

— Я сегодня говорил со многими спортсменами, которые заявили, что нынче — лучший день для серфинга за всю историю Южной Калифорнии!

— Мы вне эфира, — сказал оператор.

— Нас не транслируют? — переспросил Томми.

Ни Берни, ни кому-либо другому не достался этот шикарный материал для репортажа. Повезло только им.

Национальный метеорологический центр в Лос-Анджелесе был довольно удобной станцией для метеоролога, но никакими исследованиями не занимался. На самом деле погода там мало кого интересовала: здесь все были захвачены необычным туманом. Прогнозы там составлялись в качестве дополнения к телевизионным программам, за исключением тех случаев, когда Эль Ниньо доходил до побережья штормовыми волнами. В остальное время погоду никто не воспринимал всерьез.

Именно поэтому Боб Уолтерс, занимавшийся на кушетке сексом с Тиной, администратором из «Оджай», не считал, что он отлынивает от важной работы. Они уже оставались в одном нижнем белье, и такое развитие событий вполне устраивало Боба.

Внезапно Тина отодвинулась от него.

— Слушай, а тебе за погодой следить не надо? — спросила она с сомнением, вытирая размазавшуюся губную помаду.

Боже мой, какая хорошая девушка!

— Это Лос-Анджелес, какая погода? — И он вернулся к тому, на чем остановился.

Ей бы стоило больше внимания уделить своей собственной температуре! Он снял с нее бюстгальтер и запечатлел на ее губах лучший поцелуй, на который был способен. Она стала разговаривать между поцелуями, как между затяжками сигареты.

— Что это за шум?

Он отодвинулся:

— Какой шум?

Но он уже услышал то, о чем она спрашивала. Действительно, что это? Он встал с кушетки, поправил рубашку, застегнул штаны, стараясь принять вид поприличнее, и выглянул в коридор. На самом деле им вовсе не следовало находиться в кабинете начальника, но тут была самая удобная кушетка. Боб совсем не хотел, чтобы его здесь заметил уборщик, приходящий в офис, чтобы натереть полы.

Да что же это за звук? На полотер не похоже… Он вышел в коридор.

— Простите, — обратился он к уборщику, — не могли бы вы…

Тот выключил свою машинку:

— Да?

Сначала Боб не поверил своим ушам, потом у него не осталось сомнений: в здании одновременно звонили все телефоны. Он тут же бросился в центр наблюдения, где ему и надлежало быть. Влетев туда, он схватил первый попавшийся под руку телефон.

В трубке истошно кричал мужской голос. Единственное слово, которое Бобу удалось разобрать, было «торнадо». Только не это!

— Успокойтесь, вы видите пылевой смерч, только и всего. Нет-нет, все в порядке, не волнуйтесь.

Он повесил трубку и быстро перешел к другому телефону.

— В Лос-Анджелесе не бывает торнадо, но все равно, спасибо, что позвонили. Правда.

Теперь звонил красный телефон. Замечательно! Подняв трубку, он услышал:

— Это Томми, я на пляже.

— Слушай, Томми, я очень занят. В чем дело?

Томми забился под вышку спасателей и отчаянно сражался с кнопками радиотелефона.

— Тут град размером с мячик для гольфа! — Пока он это произносил, Мэнни Вульф протянул ему большой осколок льда. — Пожалуй, даже больше, с хороший апельсин! Что у нас там происходит?

Боб зачарованно смотрел на доплеровский радар, не зная, как относиться к тому, что он видит. Перед ним красовался гигант, о котором он только слышал, учась в колледже. Теперь этот монстр навис над бухтой Лос-Анджелеса. Пока он смотрел, на схеме появилась красная зона, напоминающая формой длинный крючок.

— Боже мой, — пробормотал он, вешая трубку. Он обязательно должен позвонить своему начальнику, Джеффу Баффину, который жил в Голливуде.

Джефф ответил сразу же, потому что никак не мог уснуть из-за грома. Он стал метеорологом потому, что его завораживала погода. Она была последним явлением природы, не давшимся в руки человеку и постоянно доказывавшим свое превосходство над ним. Прислушиваясь к грому еще до звонка, он пытался уговорить себя встать и подойти к окну, чтобы посмотреть на грозу.

— Это Боб. Включите канал погоды, немедленно.

Какой канал погоды? У самого Боба был доступ к куда более исчерпывающей информации, чем любой канал! Но Джефф нашел пульт и сделал то, о чем его просили.

— Идет торнадо, по-моему, надо предупредить!

Что за глупости! Это же Калифорния!

— Что ты несешь?

Потом он на телеэкране увидел ту же доплеровскую схему, на которую смотрел Боб. Он проходил практику в Национальном центре исследования ураганов, поэтому сразу же понял, что обозначено на схеме.

— Почему ты мне раньше не позвонил?

— Я не думал…

В воздухе загремел очередной раскат грома. Джефф подошел к раздвижным дверям и раскрыл их, открывая выход на балкон. В образовавшееся пространство сразу же ворвался сырой, промозглый ветер, который обычно вьется вокруг стержня большой бури. Именно этот ветер заполняет пробелы между сильными порывами.

Перед глазами Джеффа разворачивалась самая потрясающая и страшная картина в его жизни. Черное чудовище скользило вдоль Беверли-Хиллз, свисая вниз набухшими буграми, напоминающими формой груди мистической демоницы. Оно направлялось в сторону центрального голливудского бульвара. Перед глазами зачарованного Джеффа внутри одной тучи сформировался смерч и спустился вниз, к бульвару. Он дернулся вправо, потом влево, затем двинулся вперед, проходя три километра за пару секунд.

Инстинкт заставил Джеффа пригнуться. Древнее животное, живущее внутри каждого из нас, взывало к нему: «Прячься! Не дай ему себя увидеть!»

Он услышал свист и шипение, постепенно переросшее в гром, и очнулся.

Поднеся трубку к уху, он прокричал:

— Боб! Быстро давай предупреждение!

Положив трубку, он выскочил из дома и побежал.

Президент Ричард Блейк спросил:

— Вы уверены, что мне нужна именно железная пятерка? Я думал, что мне хватит и четверки.

— Пятерка — ваш размер клюшки, — ответил Тим Купер.

Президент взял клюшку, ударил по мячу и понял, что удар удался, еще до того, как мяч коснулся земли. Ему оставалось лишь следить за тем, как тот приземляется точно в центре прохода. Когда он ударился о лужайку возле лунки, президенту зааплодировала охрана.