Фарамунд - Юрий Никитин

Воины заулыбались. Один неспешно вытащил из ножен меч,повертел в руке,

хватая на лезвие сверкающие блики, затем неожиданно швырнулФарамунду. Фарамунд поймал за рукоять, сам даже не заметил, как это случилось,только по глазам хозяина понял, что поймал правильно.

— По крайней мере, — сказал второй, — в рукахдержал... Но только удержит ли?

Он вытащил тоже неспешно, все это время его желтые глазацепко держались за Фарамунда, скользили по его фигуре, оценивали длину рук,ног, старались предугадать, чего ждать от этого здоровяка.

Сердце Фарамунда стучало громко, в голове снова заработалижернова. Он чувствовал страх, ибо не знал, как драться этой острой полосойжелеза, а воин уже приближается с недоброй улыбкой на лице. Хозяин емуподмигнул, в ответ этот Личипильд растянул губы в злорадной усмешке.

Покалечат, понял Фарамунд в страхе. Здесь они все либо вродне, либо в дружбе. И плотники, и воины, и самая последняя челядь. А он —чужак. За побитых плотников оскорблены, но что не удалось кулаками, эти сделаютжелезом.

Личипильд сделал легкий выпад, Фарамунд в страхе отшатнулся.Личипильд захохотал, засмеялись и Свен с Гургеном. Личипильд снова сделалложный выпад, Фарамунд отпрыгнул, под ноги попалось старое ведро, едва не упал,рука с мечом описала нелепый полукруг, словно замахнулась баба с коромыслом, аудержался на ногах почти чудом.

Все трое хохотали. Личипильд, продолжая смеяться, сделаллегкий выпад. Фарамунд пытался защититься мечом, но клинок не слушался, аострое жало кольнуло в плечо. Он успел увидеть глубокий порез, полоску крови.

— Первая кровь, — сказал Гурген довольно. —Давай, покажи этому дикарю...

Фарамунд отступал, отчаянно размахивая мечом. Личипильд,словно танцуя, сделал выпад, Фарамунд вскрикнул от боли. Клинок достал кровь унего из груди прямо под горлом.

— Да, — сказал Свен сожалеюще, — он же какбаба с колотушкой. Нет, мне этот не нужен...

Он махнул рукой. Личипильд оскалил зубы в торжествующейусмешке. Холод пробежал по всему телу Фарамунда. В глазах Личипильда он увиделсмерть. Хозяину он не нужен с таким умением. Зато, если его убьют, вся челядьбудет славить Свена за справедливый суд над чужаком, что не оставилбезнаказанным зверское избиение его плотников.

Страх хлестнул в голову, затопил сознание. Он пятился, тыкалмечом, пока спина не уперлась в стену. Личипильд наступал, его меч блистал какмолния, железные полосы сталкивались со звонким лязгом. Фарамунд едва незакрывал глаза от ужаса: лицо Личипильда стало страшным, в глазах торжествующийогонь близкого убийства.

Мечи продолжали стучать. Свен остановился уже на серединедвора, обернулся. Гурген вскочил с бревна, возбужденно покрикивал, а Личипильдприжал чужака к стене, наносил удар за ударом, но меч всякий раз натыкался намеч, клинки сталкивались с жутким лязгом. Личипильд зверел, дышал все чаще,применял хитрые удары, но чужак держался, держался, держался, хотя толькооборонялся, оборонялся из последних сил... но все-таки ни один удар такогоопытного бойца больше не достигал цели.

Заинтересовавшись, Свен медленно пошел обратно. Личипильдвнезапно заорал, лицо было красное:

— Да сражайся же, скотина!.. Что ты играешься?

Он нанес два сокрушающих удара крест-накрест. Фарамундподставлял меч, и хотя Личипильд бил двумя руками, меч в руке Фарамунда толькослегка вздрагивал.

— Ах, ты ж, мразь... — прохрипел Личипильд. —Да я мать твою... Да и тебя самого... да и...

Звон железа внезапно оборвался. Свен застыл, как пораженныйгромом. Личипильд, гроза его воинов, все еще стоял с мечом в руках, а головаслетела с плеч и покатилась, разбрызгивая кровь, как будто бежала курица сперерубленной шеей.

Гурген заревел как раненый зверь. В мгновение ока онподхватил меч, бросился на чужака. Тело Личипильда тяжело рухнуло, ногизадергались и вытянулись. Фарамунд вытянул меч в сторону Гургена, но тот умелоотбил железную полосу вверх, сам ударил красиво и неотразимо... на месте ударавместо Фарамунда лишь заклубился воздух, и тут же Герон ощутил короткую оструюболь, что как ему показалась, пронзила его он макушки до пояса...

Он не ошибся: лезвие рассекло его надвое, как баранью тушу.Свен, сделал по инерции еще шаг, остановился перед трупами двух своих лучшихбойцов. Фарамунд, тяжело дыша, смотрел на него дикими глазами, которые налилиськровью, как у лесного зверя. С меча струйкой стекала алая кровь.

— Ты их убил... — проговорил Свен, все еще неверя, такое не укладывалось в голове. Красные волосы зашевелились на загривке,встали дыбом. — Ты убил лучших...

— Это... были лучшие?

— Сволочь, — прохрипел Свен с ненавистью. —Теперь тебе осталось убить только меня!

— По...че...му? — прохрипел Фарамунд.

— Потому, — ответил Свен неистово, — что ядолжен тебя повесить за потерю лучших воинов, И повешу!

Фарамунд опустил меч:

— Что ж... Я не могу поднять на тебя меч...

Свен всхрапнул, качнулся взад-вперед. Из-под тяжелыхнабрякших век на Фарамунда смотрели острые рысьи глаза:

— Почему?

— Я давал клятву не поднимать на тебя оружие, —ответил Фарамунд.

Он швырнул ему под ноги меч. Даже рукоять была красной, акогда Свен перевел взгляд на руки чужака, у того руки были красные по локти.

Значит, я — франк, сказал он себе, когда лежал на прежнемместе в конюшне. Справа за тонкой перегородкой сопел и чесался боком Быстроног,а слева мерно хрустела овсом Белянка. Я — франк, я умею стрелять из лука, умеюпользоваться мечом, а также могу драться голыми руками. Все это, как мнеговорят, я умею делать очень хорошо...

Похоже, я из числа тех, кто вторгся на эти земли с севера.Или же не совсем франк, но просто меня подобрали франки. Но, скорее всего,франк, так как говорю на языке франков. А вообще-то это земля галлов. Они исейчас здесь живут, как жили всегда. Просто однажды пришли могущественныеримляне, покорили галлов. Поставили крепости, виллы, кое-где провелиудивительные, как говорят, дороги. Затем в эти земли вторглись они, франки.

Что я еще знаю об этом мире? Да, где-то по-прежнему живутгаллы, кое-где среди лесов засели римские гарнизоны, раскинулись римские виллы,но солдаты в уцелевших гарнизонах уже не высовывают носа за стены крепостей.

Римские виллы, как он понял по рассказам слуг, разбросаны повсему миру, однако в одних племенах рабски перенимают обычаи и повадки римлян,в других — держатся с ними как с завоевателями, и те не смеют выйти за воротабез вооруженной охраны.

Франки вторглись в эти края совсем недавно, поколение тому.Римские легионы из самого Рима на какое-то время приостановили победное шествиефранков, однако стоило легионам уйти, как в здешних дремучих лесах сновасобрались отряды отчаянных голов, что продолжили натиск на юг, а по пути жгут ирушат римские строения.