Нежная стерва, или Исход великой любви - Марина Крамер

Пока она торчала в гардеробной, выбирая, что надеть, приехал Розан. Они с Егором что-то обсуждали в гостиной, когда Марина появилась там в своих черных брюках и черном же пушистом свитере.

– Коваль, – недовольно поморщился Розан. – Глаза режет, ей-богу! Что ты вся в черном, как на похороны? Прикинь, Малыш, какая у нее теперь фишка – стоит немного зазеваться, поворачиваешься – а она стоит за спиной, вся в трауре своем, молчит и из-под челки глаза таращит. Аж мороз по коже, пацаны так вообще подпрыгивают. Нет, главное, только что никого не было, и – бац, Коваль! Кошмар просто!

Егор хохотал, а Коваль невозмутимо курила, глядя на своего зама именно так, как он и говорил – молча и из-под челки.

– Ты закончил ночной кошмар рассказывать? – поинтересовалась она наконец. – Может, тогда мы поедем уже?

– Поедем, – вздохнул Розан. – Малыш, охрана ждет, тачку подогнали, правда, не «Ауди» – «Чероки», но пока…

– Да ладно! – отмахнулся Егор. – Черт с ней, с «Ауди», дело не в статусе, а в безопасности.

– Ага, дошло до тебя наконец-то! – обрадовалась жена.

– Дорогая, опять же – только для твоего спокойствия! – пошутил он, обнимая ее и целуя. – До вечера! Розан, глаз не спускай, если что – ответишь!

Розан молча наклонил лысую голову. Они с Коваль тоже вышли во двор, и он велел садиться в его машину, что означало серьезный разговор один на один.

– Слышь, подруга, а дела-то у Малыша хреновые, – изрек он.

– В смысле?

– Под него роют.

– Менты или ОБЭП?

– Какие менты тебе! Хуже – кто-то из своих, кому-то он мешает. Тебя, кстати, не насторожило, что тебя похититель в лицо знал?

– Нет, – еще спокойно ответила Марина. – Меня в лицо многие знают.

– А я бы задумался, потому что ты его не знала. Следовательно, ему тебя кто-то показал, навел. И заметь – он не денег просил, ему контора Малыша была нужна! Даже названия фирмы, претендовавшей на «МБК», ты не знаешь, а ведь можно было пробить ее и выяснить, кто хозяин.

– Ой, ну ты умный, а все кругом лохи! – отрезала она. – Фирму эту сразу и ликвидировали. А еще скорее – адрес у нее липовый, живет какая-нибудь баба Нюра, которая и слыхом не слыхивала ни про какую фирму, что по ее адресу зарегистрирована. Глухая тема, Серега.

– Тогда думай, как будешь своего драгоценного Малыша опять грудью закрывать. Чует мое сердце, что не кончилось еще ничего. Кстати, а чего это ты к Виоле поперлась? – вдруг спохватился он.

– А тебе-то что?

– По кобелям опять? – съехидничал Розан.

– А ты переживаешь?

– Мне – что! Пусть теперь Малыш за тебя переживает, его жена – его и головняки.

Он затормозил у Веткиного дома, сказав, чтобы Коваль позвонила ему, как закончит.

Ветка встретила ее радостно, обняла, поцеловала:

– Слушай, да ты расцвела просто! Глаза блестят, улыбаешься! Тряпки эти только…

– Вета, не лечи меня, не надо – это не изменится.

Она понимающе кивнула и потащила подругу в гостиную, не дав даже снять шубу.

– Глеб, кофе! – крикнула она, усаживая Марину в мягкое кресло.

– Ветка, у меня предложение, – начала Коваль, не откладывая. – Хочу познакомить тебя с классным мужиком. Заодно ты его от меня отцепишь, а то, если Егор узнает, мне – песец!

– О-па! Ну, ты даешь, Маринка! С утра такое предложение. А что за мужик?

– Серега Строгач, слыхала?

– Что, тот самый? – удивилась Ветка.

– Да один он такой вообще. Сама понимаешь, дядя непростой, придется потрудиться на одном хорошо известном поприще, зато потом жизнь наладится, до самой смерти горя знать не будешь.

– Моей смерти или его? – поинтересовалась умная Веточка.

– Как повезет, – серьезно ответила Марина, что было абсолютной правдой. Образ жизни научил ее относиться к смерти довольно спокойно, быть готовой к тому, что в любой момент кто-то из ее людей, а возможно, и она сама, мог оказаться не на этом свете, а на том. «Издержки бизнеса», – объясняла она мужу.

– А у тебя с ним что? – продолжала допрос Ветка.

– Он помог мне вытащить Егора, я расплатилась, как смогла. А теперь боюсь, что он меня опять в койку потащит. Мне оно надо – при Егоре-то? А отказать я просто боюсь, он меня тогда грохнет. Или – что хуже – Егора. Вот и подумай.

– Попадалово, – согласилась Ветка. – Расскажи хоть, как он в койке-то, а то, может, и возиться не стоит?

– Да в порядке там все, успокойся! Возможно, не будь у меня Егора, рядом с которым любой кобель – просто мелкая шавка, я бы и не сопротивлялась.

– Понятно. И как ты это планируешь устроить?

– Вот тут проблема, он не подпускает к себе никого, не проверив сто раз, кто и что.

– Так о чем я тебе и толкую – предложи ему что-то, от чего он не сможет отказаться.

– Вета, вряд ли есть что-то, способное его удивить.

– Коваль, не разочаровывай меня! – попросила Ветка. – С твоей больной фантазией – да мужика не развести? Не поверю! Предложи ему любовь втроем.

– Спятила? Можно подумать, он этого не делал никогда или не видел! – фыркнула Коваль, но Ветка резонно заметила:

– С кем-то, но не с тобой. Улавливаешь мысль?

– И ты предлагаешь мне и с тобой еще кувыркнуться?! Точно меня Малыш прирежет!

– Ой, не могу с тобой, что ж ты тупая такая! Не предлагаю я со мной спать, так, легкое шоу для нищих – пара поцелуев, не стошнит ведь, ну там – погладили друг друга, то да се… Главное, чтобы клиент созрел.

«Ой, твою мать, – подумала Марина. – Как же мне это не нравится, а выхода нет…»

А Ветка продолжала:

– Потом тихо отвалишь, он и не заметит, уж я постараюсь. Только надо все так разыграть, чтобы фальши не чувствовалось. Сможешь?

И тут Глеб, незаметно накрывший на стол и уже вышедший было из комнаты, вернулся, упал на колени, обхватил Веткины ноги и, покрывая их поцелуями, зашептал:

– Вета, не бросай меня, не уходи, я сделаю все, что ты скажешь, все, что захочешь, не уходи только!

Вот это был финт! Ветка разозлилась так, что, казалось, ее голубые глаза начнут сейчас молнии метать в несчастного парня. Она так пихнула его ногой, что он отлетел в угол комнаты:

– А ну на место! Кто дал тебе право открыть рот? Какая я тебе Вета? Возомнил, что имеешь на меня право? Ты – на меня?!

– Слушай, хватит! – попросила Коваль, но ведьма разошлась не на шутку.

– Если я позволяю тебе прикасаться ко мне, это не значит, что ты мне ровня! Ты – никто, живой вибратор, потому что силикон я не выношу! Захочу сейчас – и ты опять на помойке окажешься, там, где тебя подобрали!