Вертикальная вода - Александр Бушков

И вот теперь возникает главный, насущнейший вопрос: а каково четвертое Воплощение и на что способно? Б старых книгах о нем кое‑что все же попадается, но даже если некоторые описания правдивы (как это оказалось с Багряной Звездой), все равно невозможно делать выводы о его могуществе и возможностях… И где он прячется, в конце концов, черт бы его побрал?

— Вот что, Кани, — сказал Сварог, очнувшись от раздумий и подняв голову. — Садись‑ка в дежурный драккар, лети наверх. Тебе ведь самой не терпится посмотреть еще раз ту аппаратуру? Ну, вот… А у меня еще дела во дворце, — его губы тронула не такая уж и добрая улыбка. — На сей раз — никаких загадок и интриг. Я бы сказал, парочка чисто воспитательных мероприятий…

Проходя по коридорам, ведущим в королевские покои, он не заметил особенных разрушений: сам давал приказ «багровым» особенно не усердствовать. Кое — где картины висели явно не на месте, и некоторые высокие резные шкафчики, щедро украшенные драгоценными камнями, сдвинуты с прежних мест: ну да, быстренько прикрыли следы от пуль, топоров и мечей, чтобы потом навести благолепие, подобающее полноправной королеве, наконец‑то занявшей трон. Правда, во дворце пока что не имелось никого из посторонних — стража сменена полностью, сплошь из антланцев, как и раззолоченные лакеи, от них‑то следовало избавиться в первую очередь: эта публика сует нос в любую щель, подслушивает и подсматривает при каждом удобном случае, а потому порой знает государственных тайн даже больше, чем облеченные королевским доверием приближенные (именно по этой причине их всех до единого следовало допросить самым тщательным образом). Доводя дело до логического завершения, Сварог намеревался сменить вообще всю дворцовую прислугу на своих людей — от поваров и прочих кухонных мужиков до кучеров и садовников — огородников. Литте, учитывая кое — какие будущие сложности (а ведь еще не все вычислены навскидку), следовало обитать в обстановке строгой стерильности. А сложности будут, готовиться нужно заранее… Он оставил пока что при принце пару — тройку служанок, но и их следовало в самом скором времени заменить. За пределами дворца не найдется наверняка никаких сообщников, с которыми юный поганец мог бы сноситься через служанок, но все равно, следовало полностью отрезать его от внешнего мира.

Двое стражников, охранявши главную дверь в покои принца, конечно же, моментально его узнали и расступились, один проворно распахнул дверь, боковую, в узорах из красиво ограненного бакана. Лакей, вышагнувший навстречу в высокой раззолоченной приемной, конечно же, тоже был свой. Многозначительно уставился, ожидая распоряжений.

— Где сопляк? — негромко спросил Сварог.

— В кабинете — у него там служанка…

— Понятно, — сказал Сварог. — Урок музыки (лакей ответил легкой циничной улыбочкой). Совершенно не представляю, зачем заниматься этим в кабинете… Ну ладно, подождем, должна же быть мужская солидарность… Как он себя ведет? Не истерит, не буянит?

— Пожаловаться не на что, — серьезно сказал слуга, он же один из доверенных кадров Интагара. — С самого начала, когда все началось, пытался выскочить в коридор, звал герцога Орка — но быстро сообразил, что к чему, когда мы ему кратенько объяснили суть перемен. Вино и служанок доставляем беспрепятственно, как вы и приказывали…

— Ну, и каковы ваши первые впечатления? — спросил Сварог деловито.

— Змееныш еще тот, — столь же серьезно ответил сыщик. — Держится спокойно, но, судя по глазам, с превеликой охотой велел бы всех передушить. Один — единственный раз пытался скандалить, когда снимали его портрет при всех королевских регалиях — он его велел и в спальне, и в кабинете повесить. Ну, объяснили чисто словесно, но убедительно…

— Из каких он, как по — вашему?

— Крысеныш уличный, — убежденно сказал сыщик. — Из веселых кварталов наподобие ронерских Кривопутных Улочек или Латеранских Дикарских Хижин. Тут, в Акобаре, тоже есть такое местечко, где их нет? — только я не помню, как оно тут называется. Той самой породы. Я, когда только начинал, в молодости как раз по этаким местечкам работал, насмотрелся. Кошельки учатся срезать раньше, чем ходить, а уж если собьются в стаю…

— Одним словом, милейший ребенок, — рассеянно сказал Сварог.

Видимо, у Брашеро не было особенного выбора — спектр того щенка, надо полагать, идеально соответствовал плану…

— Да уж, гнида редкостная, — с чувством сказал сыщик.

Сварог пожал плечами:

— Что поделать, если другого у нас нет…

В дальнем конце приемной распахнулась дверь, как и прочие, разместившаяся меж двух колонн из орлеца, выскочила симпатичная служаночка. Перехватив взгляд Сварога, запунцовела до ушей и, прикрыв лицо белым фартучком, выскользнула. Теперь его высочество был свободен от государственных дел, и Сварог решительно направился в кабинет.

Как он и ожидал, стол оказался совершенно свободен от деловых бумаг (впрочем, настоящего принца ими тоже не загружали бы). Зато там лежала парочка толстых альбомов, судя по цветным картинкам на обложке, всецело посвященных обнаженной натуре. Ни следа учебников, карт и прочих учебных пособий, при взгляде на небольшую книжную полку возникает впечатление, что ни одну из книг не открывали отроду. Зато целая стена густо увешана разнообразнейшим оружием — ну, чего еще другого ожидать от юного наследника трона, чьим единственным воспитателем был герцог Орк?

Сам принц сидел на широком диванчике у стены — вот диван, сразу видно, использовался гораздо чаще, чем кресло за столом. К дивану придвинут столик, на котором красовался примечательный натюрморт: бутылка вина с синей этикеткой, хрустальный бокал и серебряное блюдо, на коем помещались большая золотая пепельница, три трубки из красного дерева и парочка резных шкатулок.

Ну, коли уж без церемоний… Сварог поднял за спинку одно из кресел у стола, поставил его посреди кабинета и сел лицом к принцу, прикурил от пальца и стал разглядывать неожиданно попавшее в круг его забот сомнительное сокровище.

По первым впечатлениям — обыкновенный мальчишка, белобрысый и светлоглазый, чем‑то даже симпатичный. Вот только глаза у него отнюдь не детские — колючие, полные неприглядного житейского опыта, какого у благополучного пацана его лет и быть‑то не может, смотрит исподлобья, неприязненно и зло, сущий волчонок. И уж конечно, такие глаза у него стали отнюдь не по причине событий последних дней — происхождение и жизненный опыт, конечно. Надо думать, даже искусство Брашеро, мастерски изготавливавшего двойников, оказалось бессильно облагородить этакий вот взгляд…

Мальчишка — с некоторым вызовом, покривив губы — взял одну из украшенных пещерным жемчугом трубок, умело набил светлым табаком, умело раскурил. Принялся пускать дым, поглядывая на Сварога с тем же вызовом — за которым все же чувствовался страх.

— Говорят, курить вредно, — сказал Сварог нейтральным тоном.

— Болтают, — отозвался мальчишка напряженно. — Сами‑то…